Дочь моего врага

Артур был быстрее, двигался стремительнее, и техника его была просто умопомрачительная. Он был значительно сильнее.

Анна чувствовала, как от ударов его меча под ногами вибрирует земля. Когда один, из противников ухитрился за махнуться на него мечом, Артур, казалось, едва шевельнул рукой, отведя удар.

Ее глаза широко распахнулись. Его правая рука.

Она не могла поверить. Артур всегда дрался как левша. По крайней мере все полагали, что он левша. Теперь же, наблюдая за ним, она поняла, что он притворялся.

Почему он скрывал свое искусство? И почему никогда прежде она не видела, чтобы он так сражался? Это было странно.

Она могла понять, почему он скрывал свои необычайно острые зрение и слух, но во владении мечом не было ничего сверхъестественного. Господи! Он мог бы стать одним из самых почитаемых рыцарей в королевстве, если б захотел.

Но все эти вопросы, которые роились у нее в голове, пришлось оставить без ответов, потому что из-за деревьев на них уже катилась новая волна нападающих.

Анна подавила крик. Сердце ее подпрыгнуло к горлу и сжалось. На Артура напали двое, а третий маячил чуть позади.

И вдруг ей показалось, что что-то изменилось в поведении Артура. Вместо того чтобы биться холодно и безжалостно, он теперь работал мечом менее уверенно. Будто теперь его целью стала не жажда разить насмерть, а всего лишь отразить нападение.

Анна не видела в этом никакого смысла.

Она попыталась отделаться от этой необычной мысли. Может, эти воины просто лучше подготовлены?

Она вгляделась в темноту и увидела, что нападавшие в черной одежде, а лица их вымазаны сажей…

Кровь заледенела в ее жилах. Она вспомнила прошлогоднее столкновение. У тех лица тоже были вымазаны черным. Неужели это люди Брюса? Воины, вселявшие страх в сердца людей по всей Шотландии и даже Англии?

Ее худшие опасения оправдались, когда на Артура бросился третий с яростью адской гончей. В дополнение к одному широкому и длинному двуручному палашу, используемому горцами, он орудовал еще двумя короткими мечами. Он держал их по одному в обеих руках.

Но трепет ужаса, распространившийся по всему ее телу и проникшему даже в кости, вызвала его одежда. На нем, как и на остальных нападавших, был темный шлем, закрывавший нос, и кожа его была запачкана черным, то ли глиной, то ли пеплом, но леденящую память вызвало в ней нечто другое. С головы до ног он был в черном, а вместо кольчуги носил кожаную военную одежду, унизанную металлическими пластинами, кожаные штаны и темный плед, в который был обернут необычным образом. Точно как тот человек, тот самый неправдоподобно красивый мятежник, напавший на нее год назад.

Этот человек был одним из них. Она это знала. Ее опасения усилились до ужаса. Эти воины, по слухам, обладали выдающимися способностями и сражались, как одержимые демонами. О Господи! Артур!

Дыхание ее прервалось, воздух застрял в груди, когда она увидела, как противник набросился на Артура и поднял свой мечи по обе стороны от его головы. Казалось, время остановилось. Занятый боем с другими нападающими, Артур не мог бы защитить себя.

В груди Анны образовался ком. Кровь заледенела. Артуру предстояло умереть.

Она уже открыла рот, собираясь крикнуть, но в последнюю минуту Артур ударил рукоятью меча по носу одного из противников и резко отбил удар двух лезвий, прежде чем они коснулись его шеи.

Он и его адский противник встретились лицом к лицу, и лезвия их мечей скрестились над их головами. У нападавшего было преимущество — инерция размаха, но Артур ухитрился отбить удар.

Артур стоял к Анне спиной, но в слабом свете луны она сумела разглядеть и узнать лицо его противника. У него были самые странные и зловещие глаза, какие только ей доводилось видеть. Она содрогнулась. Его глаза, казалось, светятся в темноте.

Его мрачные черты искажала ярость. Он казался демоном, явившимся из ада.

Анну охватило… странное чувство. Воспоминание забрезжило на периферии ее сознания. Боже! Могло ли это быть?..

Ее глаза расширились. Он был похож на Лахлана Макруайри, мужа покойной тетушки Джулианы. Она не видела его много лет, но слышала, что он примкнул к мятежникам.

Ее тетя Джулиана, в честь которой назвали сестру Анны, была примерно на двадцать лет моложе отца. Макруайри был вероятно, одного возраста с ее братом Аланом.

Он уже подобрался совсем близко к Артуру, и вдруг выражение его лица изменилось. Если бы Анна не вглядывалась в них так пристально, не заметила бы этого. Было ли это удивление? Узнавание?

Человек, в котором, как ей показалось, она узнала дядю, отступил. Или ей это показалось?

Противники обменялись еще несколькими ударами, но, похоже, их ярость иссякла. По сравнению с тем, что было раньше, это теперь казалось скорее тренировкой, а не боем насмерть.

Анна вглядывалась в темноту, пытаясь осмыслить увиденное. И тут краем глаза она заметила брата, который, шатаясь, отступал, выронив меч и держась обеими руками за голову. Потом он качнулся и упал на колени…

Не в силах сдержаться, Анна вскрикнула. Она бы бросилась к нему, но Артур преградил ей путь.

— Черт возьми! Оставайтесь на месте. Не двигайтесь.

Она беспомощно смотрела, как воин, нападавший на ее брата, поднял меч, собираясь покончить с ним.

Ее душераздирающий крик пронзил тишину ночи.

Артур, как ей показалось, заколебался, но только на мгновение. Каким-то образом он ухитрился отразить удар Макруайри, потом круто обернулся и отбил удар человека, грозившего покончить с ее братом. Воин не был готов к нападению Артура. Его рука бессильно повисла, и он упал вперед, на меч Артура. Прежде чем его глаза закрылись, его взгляд выразил безмерное удивление.

Это зрелище потрясло Анну, и она с рыданием отвернулась.

В следующий момент тишину ночи пронзил отчаянный свист. Анна повернулась к полю сражения и в изумлении замерла, увидев, что атакующие отступают. Макруайри или человек, очень похожий на него, по-видимому, приказал отходить.

Теперь поляну заполнили люди ее брата. И прежде чем последний повстанец исчез в лесу, Анна бросилась к Алану.

Он пытался подняться с земли, но держался на ногах неуверенно.

— О Господи! Алан, ты в порядке?

Даже в темноте Анна поняла, что ему трудно сфокусировать взгляд. Он потряс головой, будто пытался сбросить с глаз пелену.

— Получил удар по темени, — промолвил он. — Я оправлюсь. — Он ущипнул ее за щеку и нежно улыбнулся. — Не вздумай плакать.

Анна кивнула и отерла слезы ладонью.

Она повернулась, инстинктивно ища глазами Артура. Он стоял в нескольких футах от них и смотрел на нее. Ей хотелось броситься к нему. Броситься в его объятия, припасть к его груди и забыть обо всем. Но рядом стоял брат.

Лицо Артура было мрачным.

— Вы не ранены? — спросил он.

Она отрицательно покачала головой.

— А вы?

Он тоже покачал головой. Алан же весь ощетинился. Он шагнул к Артуру, и Анна замерла, ожидая, что за этим последует. Алан остановился перед Артуром. Они молча стояли в темноте друг против друга.

Наконец брат сказал:

— Похоже, я у тебя в долгу. Ты дважды спас меня от смерти.

Артур помолчал. Потом коротко кивнул.

— Я не могу видеть свою сестру расстроенной, — добавил Алан.

Анна восприняла это как извинение.

— Я тоже, — ответил Артур.

С минуту Алан всматривался в его лицо, потом кивнул, будто в нем созрело какое-то решение.

—Ты славно сражался, — сказал он, спеша сменить тему.

По-видимому, не одна Анна заметила необыкновенную сноровку Артура.

— Вам надо вернуться в лагерь, — сказал Артур, обращаясь к Анне.

— Да, — согласился Алан. — Один из моих людей отведет тебя. А мы должны…

Он замолчал.

И она мысленно закончила его фразу: «Похоронить павших».

Артур не спал. Он почти ожидал, что Макруайри проскользнет к нему в темноте и перережет ему горло или воткнет в спину кинжал в отместку за случившееся. И это был бы не первый случай. Макруайри получил прозвище Аспид не только за свою злобность и коварство, но еще и за то, что умел наносить смертоносные удары исподтишка.