Обитель

— Зачем нам брать ее? Ты отвергаешь кровь и все, что она тебе дает. — Почти-Росс взглянул на меня холодными глазами. — Мы можем взять тебя.

— Лушак это не понравится, — как можно увереннее заявила я. На самом деле она наверняка лишь расхохочется, особенно если они сказали правду, что они дети ее сестры.

— Она решит, что ты неправильно провела ритуал, — сказал призрак Девина. — И обвинит тебя, а не нас.

Ой-ей.

— Вы желаете рискнуть?

Мое сердце билось так громко, что мне казалось, что они это слышат. Если они решат забрать меня, я не смогу ничего сделать.

— Возьми жертву, — сказала призрак Дэйр. — И позволь ей отпустить нас.

— Но… — запротестовал призрак Росса.

Метнувшись так быстро, что я не успела этого увидеть, Дэйр схватила его за горло. Он замолчал, глядя на нее.

— Последнего убитого нашла я, не забывай! — прорычала она. — Я принесла нам кровь, плоть и память, и пока не найден следующий, я главная. Разве не так? — Она еще раз встряхнула его, жестко оглядывая остальных призраков. — Разве не так?

Все отпрянули от нее, шепотом выражая согласие. Она отпустила Росса, и тот, скорчившись на земле, уполз в толпу теней.

— Я главная, — повторила она, а затем подошла к краю круга и протянула руки. — Дай ее мне.

Я осторожно вытянула руку над кругом из соли и отдала цепляющуюся за мои пальцы мандрагору. Они с призраком были почти одного роста. Почти-Дэйр положила руку на плечо мандрагоре, и та замерла, глядя полными ужаса глазами.

— Плата принята, ты должным образом соблюла правила. Мы позволим тебе жить.

— Почему? — прошипел не-Девин. Она повернулась, и он, съежившись, отступил.

— Потому что я так сказала, — произнесла она. — Мои последние воспоминания говорят, что она герой. Не просто герой, а мой герой. — Она оглянулась на меня. — Ты постепенно исчезнешь из моей памяти, и, если мы встретимся снова, я могу оказаться менее снисходительной, но сегодня ты — мой герой. За все мои жизни у меня их было очень мало. Удачи тебе. Когда ты падешь, я отыщу твое тело и буду с гордостью носить твой лик. — Она едва заметно улыбнулась. — Это самый большой дар, какой я могу тебе предложить.

Ночные призраки поднялись в воздух единой массой, волоча за собой мандрагору. Та пронзительно визжала от ужаса. Я зажала уши ладонями и скрючилась внутри круга, а столовая тем временем заполнялась более естественной, не такой глубокой темнотой. Постепенно снова стал слышен звук горящего огня. Ночные призраки ушли.

Противопожарные спринклеры наконец-то зарегистрировали дым от остатков моего круга и принялись распылять по помещению воду. Я откинула голову и, баюкая раненую руку, подставила лицо под струи.

Я не спасла Дэйр, но она ухитрилась спасти меня дважды. Не слишком хороший герой из меня вышел, но другого у нее не было, и это принесло мне жизнь — а также знание. Я узнала все, что хотела. И то, чего не хотела, — тоже. Вряд ли я смогу забыть о том, чем по-настоящему являются ночные призраки. Но все это может подождать. А пока что я сидела под падающей на меня водой, среди густого запаха сожженных цветов и рыдала.

Глава 21

— Тоби?

Дверь открылась, пропуская в мою влажную, уютную темноту луч света. Я не помнила, когда перестали работать спринклеры? мне было все равно. Коннор позвал снова, на этот раз громче:

— Тоби, ты меня слышишь?

Я наклонила голову вперед, ощущая, как боль в ней становится острее. Позади Коннора маячил, отбрасывая тень, силуэт Квентина. Хотя бы додумались не заходить поодиночке, и то хорошо.

— Привет, ребята.

— Дымом пахнет, — сказал Квентин тоном облегчения. Наверное, не был уверен, что они найдут меня живой. Ничего удивительного, я и сама не была в этом уверена.

— Можно включить свет? — спросил Коннор.

— Если лампы работают. Их замкнуло, когда цветы загорелись.

Я заставила себя подняться. Это оказалось нелегко. Ноги грозили отказаться носить тело, и я не видела особых причин, почему они не должны так поступать.

— Я включу резервное освещение, — заговорил за спиной Квентина Эллиот.

Значит, тут есть резервное освещение на случай отказа резервного освещения. Просто непонятно, как здесь что-то могло случиться — у них что, для людей нет резервных копий?

— Давай, — ответила я ему.

Эллиот протиснулся мимо Квентина, щелкнул выключателем, и над головой включились желтые лампы. Все трое вошедших, взглянув на меня, хором ахнули. Это было бы смешно, если бы я не устала так смертельно.

— Тоби? — прошептал Коннор.

— Вроде, я, — сказала я, вытирая с лица воду. — Во плоти, так сказать.

— Но выглядишь, как будто…

— Знаю. — Волосы у меня прилипли к голове. Руки были черными от пепла. — Но я все еще здесь.

Эллиот бросил взгляд на вымазанный грязью пол и произнес:

— Даже спрашивать не буду.

— И это к лучшему, — откликнулась я. Квентин протиснулся вперед и почти с робостью подошел. Я выдавила слабую улыбку. — Привет.

— Привет, — ответил он. — Как ты себя чувствуешь?

— Я жива. Это все, на что я надеялась. — Он продолжал стоять, явно нервничая, и я вздохнула. — Если я тебя обниму, то ты весь выпачкаешься в крови.

— Ну и пусть, — сказал он и обхватил меня за плечи. Я положила здоровую руку поверх его руки. Коннор, следуя примеру Квентина, обнял меня со спины, и какое-то время мы просто стояли, держась друг за друга.

Молчание нарушил Эллиот, неловко проговорив:

— Это… довольно неопрятно. Можно, я тебя почищу?

Я оторвалась от Квентина с Коннором и оглядела себя. Вся моя одежда и куртка Тибальта были в крови, пепле и потеках грязи. А волосы наверняка выглядели так, будто мне на голову прицепили дохлую зверушку. Я подняла раненую руку и спросила:

— А это безопасно, пока рана еще кровоточит?

— Нет, — с неудовольствием сказал Эллиот. — Придется позвать Гордан. — Он достал из шкафа в кухонном отделении чистое полотенце и кинул нам.

Коннор поймал полотенце и вложил мне в здоровую руку.

— Пожалуйста, найди ее побыстрее, — озабоченно попросил он Эллиота. — Мне не нравится, как выглядит эта рука.

— А как она выглядит… А, ну да. — Порезав себе руку, я ее особо не разглядывала. Слегка не до того было. — Ребята, выпустите меня.