Приговор судьи

— Где ж тут, нахрен, дорога? — вторя моим мыслям, раздраженно прорычал Загребельный. — Куда идти? Не видать же ни черта!

— Надо выбираться из тумана, — ничего лучшего я предложить не смог.

— А если он тут сплошняком? Если весь этот гребаный мир, что называется, тонет в тумане?

— Тогда мы попали.

— Не просто попали, а крепко попали, — вздохнул чекист.

Около минуты мы просто тупо топтались на месте, пялились по сторонам в очень вялой надежде хоть что-нибудь там разглядеть. Однако зря старались. Уже через два-три метра грязно-желтая пыль под ногами сливалась с таким же грязно-желтым туманом, и два отважных путешественника по параллельным мирам продолжали оставаться внутри глухого непроницаемого для взгляда кокона.

— Все равно, как не крути, не верти, двигать нам куда-то придется, — я поглядел на приятеля в поисках поддержки. — Не сидеть же тут вечно.

— Придется, — Андрюха согласился.

— Возникает вопрос: в какую сторону пойдем и как держать это направление?

— Ну, с направлением мы уже кое-как определились, — Андрюха сперва кивнул направо. — Получается, БДК в этой стороне. А оттуда… — Леший сжал руку в кулак, оттопырил большой палец и указал им себе за спину. — А оттуда мы вроде бы пришли.

— Вроде бы, — я ох как не весело перекривил приятеля.

— Да уж, — согласился тот. — С ориентацией тут тяжеловато.

— Может по солнцу получится? — задрав голову, я стал искать местное светило. А как же иначе? Вокруг светло, значит должно быть и светило.

— Нет его там, — Андрюха кисло скривился. — Я уже думал об этом. Только небо однородное, одинаковой яркости, в какую сторону не глянь. Да к тому же и теней тоже нет, даже намека. Вот такая петрушка получается.

— Солнца нет, теней нет, а что тогда есть? — я уже наверное в сотый раз огляделся по сторонам.

— Кажется, есть ветер.

— Ветер?

— Ну или небольшое движение воздуха, — уточнил наблюдательный ФСБшник.

— Ветер, а тем более «небольшое движение воздуха» штука ненадежная, переменчивая, — я сокрушенно покачал головой.

— Увы, ничего лучшего пока предложить не могу, — Загребельный пожал плечами. — Так что единственный выход ориентироваться по ветру и надеяться, что он не поменяется хотя бы в ближайший час.

Произнеся эти слова, Андрюха послюнил указательный палец и поднял его над головой. Он постоял так несколько секунд, а когда показания с «прибора» оказались сняты, сообщил:

— В спину дует. Хорошо. Следить будет легко.

— А у тебя часы работают? — все то время, пока Загребельный проводил свои исследования, мое внимание цепко держалось за фразу «хотя бы в ближайший час» и вот сейчас, наконец, мысли трансформировались в слова.

— Часы? — Леший удивленно глянул на свое запястье. — Да вроде тикают. Сейчас уже, кстати, полчетвертого.

— Странный какой-то мир, — протянул я задумчиво. — Часы работают. Оружие…

Дойдя до этого места, я вскинул к небу ствол своего АКМСа и надавил на спуск. Тут же грянул выстрел.

— Оружие, тоже в порядке.

— Что оружие в порядке, так это меня очень даже вдохновляет, — заметил чекист, — А вообще-то ты прав. Как-то тут все не так. Чувство у меня какое-то странное, будто мы вирусы какие или микробы. Придавили нас предметным стеклом и рассматривают через здоровенный микроскоп.

— Вот-вот, — подтвердил я и сразу же прислушался к своим собственным ощущениям. — Но изменить мы пока ничего не можем. Остается только топать куда глаза глядят.

— Пото-о-пали, — Леший воспринял мои слова как призыв к действию и первым устало двинулся вперед.

Мы шли уже почти два часа. Шли в полную неизвестность. Туман оставался все таким же плотным и непроглядным. Вокруг стояла могильная тишина, которую нарушали лишь звук нашего дыхания да хруст пыли под ногами. От всего этого на душе становилось ох как неуютно и жутковато. Все думалось: а вдруг и правда этому туману не будет конца? И что тогда? А тогда все, как говорится, приплыли. Даже если этот мир и является гротескной искаженной копией нашего, то это нам ничего не дает. Ориентироваться здесь человеку просто невозможно. Для этого нужен ультразвук как у летучей мыши или инфракрасное видение как у проклятых упырей.

Продолжением всех этих размышлений стал вопрос об обитателях затянутой туманом пустыни. Если таковые имеются, то какие они? Почему мы их до сих пор не видели и не слышали?

После того как я поделился этими своими мыслями с Лешим, тот иронично хмыкнул:

— Тебе мало тех тварей, что облюбовали БДК?

— Все равно как-то подозрительно, не нормально я бы сказал. То ли условия здесь неподходящие для жизни, то ли их что-то или кто-то пугает.

— На нас намекаешь?

— А следы где? Тут особо сильного ветра нет и осадков, судя по пыли, тоже. Луна почти. Так что следы должны сохраняться надолго, а их-то и нет.

— Если мы пока не наткнулись на следы, это еще не значит, что их вообще нет.

Едва Андрюха успел это произнести, как прямо перед нами в мелкой серо-желтой пыли проступила цепочка продолговатых углублений.

— Ну, вот тебе и зверье. Как и заказывали, — без малейшей радости в голосе прогудел Загребельный. — Черт, крупная тварь! Проблем от такой только и жди.

Густой туман не позволял разглядеть следы отчетливо. Для того чтобы это сделать, нам пришлось присесть. Сперва мы изучали отпечатки молча, ну а когда первая оторопь улетучилась, Леший почесал затылок и пробурчал:

— Вот думаю я и никак не могу решить: хорошо все это или плохо?

— Да уж… — согласился я.

Мы оба глядели на чередующиеся отпечатки человеческих рук и ног. Судя по всему, кто-то ковылял что называется на четырех. Это было странно. Но в тупик ставило совершенно иное. Одна из ног путника была обута в достаточно новый, оставляющий глубокий четкий след кирзовый сапог, а обе руки имели только четыре пальца.

Глава 5

— Отсюда он вылез, больше неоткуда!

Леший вновь и вновь оглядывал массивную крышку люка, врезанного в небольшую платформу. Эта металлическая плита размером примерно три на шесть метров, сантиметров на тридцать возвышалась над поверхностью земли. Именно к ней нас и привели следы диковинного существа.

— Бесполезно, — я разочарованно махнул рукой. — Изнутри закрыта. И металл толстенный. Граната для него, все равно что комариный укус для слона.

— Что же все-таки это такое? — Андрюха встал с колена, отряхнул руки и вопросительно поглядел на меня.

— Ты об этом чудике или о люке?

— И о том, и о другом.

— Существо может оказаться обитателем этого мира…

— В сапоге из нашего, — бесцеремонно перебил меня ФСБшник. — Или ты полагаешь, они здесь наладили нелегальное производство кирзаков?

— Сапоги могли попасть в этот мир случайно, так же как мы с тобой или этот корабль.

— И сразу стали хитом сезона, новинкой в мире моды. Причем столь популярной и любимой, что аборигены согласны носить их даже по одному.

— Твой вариант?

— Мутант, — Загребельный рубанул словно увесистым боевым топором.

— Мутант? — я поежился. — И под воздействием чего этот бедолага так преобразился?

— Мне просто дико хочется, чтобы имелась какая-то особая, конкретная причина. Пусть это будет что угодно, только не общее воздействие этого мира, — Леший скривился. — Иначе…

— Иначе все это ждет и нас, — я закончил за приятеля.

— В любом случае у нас не так много времени.

Подполковник стал оглядываться по сторонам, хотя делал это скорее чисто автоматически. Ведь плотность тумана не изменилась. Он и здесь оставался все-таким же плотным и непроницаемым.

— Куда пойдем дальше? — я вновь задал самый популярный сегодня вопрос.

— Сперва здесь осмотримся.

— Здесь?

— Так точно. — Загребельный покосился на меня. — Что по-твоему это такое? — При этих словах подполковник пнул носком ботинка наглухо задраенный люк.

— Ну-у… — я стал подбирать варианты.

— Это подземный объект, — опередил меня с ответом чекист. — А любой подземный объект имеет определенную инфраструктуру: запасные выходы, вентиляционные колодцы и так далее.