Буря

 — Понимаешь...рассказ. Отебе. — Онзамолчал. — Которыйходит пошколе.

Ох.Этот.

Онаотклонилась.

 — Ну,вообще-то...

Хантерпоймал ееподбородок.

 — Яне верю в это.

Онапочтивырвалась изего рук.

 — Вообще-то,мне не нужноделать одолжений.

 — Эй.— Одной рукойон поймал ееза запястье,а другойдержал лицо,напоминая ейо том, какимсильным онбыл. — Я правдане верю в это.Ни однадевчонка, захотевшаяпереспать споловинойшколы, не сталабыотстраняться,когда якасаюсь ее.

Онане моглавзглянуть нанего.

 — Забудь.Это не имеетзначения.

Онне двинулся,но его голосстал оченьосторожным.

 — Тебедоставляетнеудобство,когда я касаюсьтебя?

 — Перестань.— Онавзглянула нанего, точнозная, к чемуидетразговор. — Яне жертва.

 — Доставляет?— Он неотводилвзгляда.

Еедыханиеучастилось, ией ненравилось, чтостолькосильныхэмоций вдруговладели ею.

 — Делай,что хочешь,Хантер.

Онпокачалголовой,совсемслегка.

 — Чегохочешь ты,Бекка?

Ейхотелось,чтобы всепрекратилось,чтобы всебыло так жепросто, как иего пальцы наее запястье,ладонь — на еещеке.

Хантерсместился надиване, покаему не пришлосьнаклонятьголову, чтобызаговорить сней. Онаслышала своедыхание,дрожащее в пространствемежду ихтелами.

 — Хочешь,чтобы яопустил тебя?— спросил он.

Онапокачалаголовой изакрылаглаза.

Ноон все равновыпустил еезапястье,чтобы егоруки могликоснуться еелица. Оночертилформу ееглаз, изгибскулы, линиюподбородка.Егоприкосновениебыло легким,почти благоговейным.

 — Такнормально? — спросилон.

Еепредательскоетелопотеплело отего голоса,ища его прикосновения.Она открылаглаза.

 — Яне сломана.

 — Врунишка.

 — Нет.— Нопрозвучалоэтонеуверенно,даже для нее.

 — Ябыл бысклоненбольшеверить тебе, — лицоХантераприблизилосьтак, что губыкоснулись еещеки, когдаон продолжил,— если бы тыдала мнепрямой ответ.

 — Этонормально. — Онаоблизалагубы,чувствуяголовокружение.— Нормально — то,что тыкасаешьсяменя.

Онпровелпальцем поуголку еегуб, и онаощутила нащеке егоулыбку.

 — Всеголишьнормально?

 — Ачто? — осторожноспросила она,потому чтоподдразниваниеказалосьнеуместным. — Думаешь,что ты можешьсделатьлучше?

Оннаклонился инакрыл еегубы своими,всего лишь намиг, может, насекундудольше. Егорот былгорячим ивлажным,оченьуверенным. Онотодвинулсявсего надюйм,оценивая еереакцию.

Неверя самойсебе, Бекказамерла.

Хантерсновапоцеловал ее,на этот разпоцелуйдлился чутьдольше, даваяей возможностьответить. Еегубыприоткрылись,но он оставилпоцелуйсдержанным,похожим наприкосновенияпорхающейбабочки на еегубах.

Рукамхотелосьнайти егогрудь,скользнутьниже пофутболке иощутитьтакую жегорячую кожу,как и у нее.Поцелуизатягивали,как простыеобещаниябольшего прикаждомкасании егогуб. И онанашласвободуздесь, в егообъятиях. Ейне нужно прикладыватьусилий, чтобынайти своиграницы.

Онотстранился,но недалеко,покрываяпоцелуями ееподбородок.

 — Лучше?

Онакивнула,прижимаясьлбом к егошее. От него такхорошо пахло:лесом, кремомдля бритья илимонадом.

Онаподнялаголову иулыбнулась.

 — Нодумаю, ещеесть над чемработать.

Втот момент,когда ее губыприоткрылись,он ответил,скользнувладонями поее талии и притянувближе к себе.В егообъятьях еетело обмякло,грудь прижаласьк его груди, вто время какего пальцыдразниликрошечныйучасток еекожи,показавшийсяиз-под майки.Его языккоснулся ее,быстро, потоммедленнее,вызвав у неенизкийгортанныйстон.

Онарукамипотянула егоза футболку,пальцы нашлигладкийучасток егокожи на животе,образовывавшиеталию мышцы.

 — Полегче,Бекка, — прошепталон в ее губы.

Оназамерла.

 — Полегче,— повторил он,целуя еещеку, губы,глаза. — У насеще полновремени.

Этимисловами онвыбил ее изколеи.

 — Длячего?

 — Длятого чтобы тыповерила мне.— Он поймал ееладони ипоцеловалкончики пальцев.— Я никуда неухожу.

Апотом онотодвинулсяи притянул ксебе.

Ибольшеничего неделал, толькопоглаживалволосы, покаона неуснула.

Хантеростался наночь.

Онауснула,свернувшисьу него нагруди, в теплеибезопасностиего тела идиванныхподушек.

Испустя семьчасов онапроснуласьименно втакомположении.

ГлазаХантера быливсе ещезакрыты,дыханиеразмеренно.

Бекканачалаподниматься,забрав за ушипохожие наспутанноегнездоволосы. Онанесколько разморгнула,чтобысориентироваться.Хантерслегкадвинулся, егоруканапряглась,удерживая еена месте.Глаза резкораспахнулись.

 — Привет.

Оназамерла.

 — Привет.

Онпотянулсярукой, чтобыубрать с ееглаз волосы.

 — Неубегай.

Беккапокраснела.Он слишкомпроницателен.

 — Неубегу. Ятолстая.

Онасела,передвинувшисьв угол диванаи желая,чтобы щекиостыли.

Оннаблюдал заеедвижениями.

 — Тыне толстая.

Волосыупали ей налицо, но онадаже не попыталасьих убрать.

 — Неверю, что тыостался навсю ночь.

 — Да.— Его голоспрозвучалосторожно. — Этонормально?

Онабыстровзглянула нанего. Онвыглядел слишкомхорошо,тольковолосынемного в беспорядке,и по линииподбородкапротянуласьщетина.

Унее же, наверно,на векахрастекласьтушь.

Аонпо-прежнемуожидалответа.

НоБекке нечегобыло емудать. Никогдане имелозначения, кточто сделал.Имелозначениелишь то, что подумаютлюди. Онаоткашлялась.

 — Кто-нибудьзнает, что тыздесь?

 — Янаписал маме,что остался удруга.

 — Ноты не... ты неопубликуешьв фейсбукеили еще где...что провелночь со мной?

Еедыханиеслегкаучастилось.

 — Нет.Не опубликую.— Он помолчал. — Мнеследовалотебяразбудить...Прости...

Беккасильнозамоталаголовой. Онапочувствовала,что чуть неразрушилаэтот момент.

 — Нет.Я была такойглупой.Просто люди...наверно,имеютневерное обомнепредставление,и мне бы нехотелосьдавать имбольшепричин, чтобыначать...

 — Никтоне знает. — Хантердвинулсявперед иприкоснулсяк ее лицу,проведяпальцами поподбородку. — Всехорошо.

Егоприкосновениедарилозащиту, как ив тот вечер,когда он училее приемамсамообороны.Онапотянуласьза еголадонью.

 — Слушай,нам нужнобыть в школечерез полчаса,— сказал он. — Давайя съезжу домойпереодетьсяи вернусь,чтобыподвести тебя.А потомлюбому, ктоспросит, тысможешьсказать, чтоя подвезтебя, потомучто твоямашинаразбита.

Развекто-тодействительнозаметит? Онаже былачудачкой. Оназнала это. Новсе равнокивнула.

 — Спасибо.

Беккапроводилаего до двери.Сейчас, когдаон недотрагивалсядо нее, ейхотелосьпопроситьего остаться.Кожа жаждалаего тепла, ией пришлосьнапомнитьсебе, что онилишь целовались.

Хантеружесобиралсяоткрытьвходную дверь,когда ее рукапотянулась к ручке.

 — Подожди.

Онстоял оченьблизко, и оначувствовалаего дыхание,находясь вполнойуверенности,что он сновапоцелует ее.Но он взял еезапястье, то,что скамнями.

 — Хочешьзабрать ихобратно? — тихоспросила она.

 — Поканет. — Онулыбнулся. — Ялишь поменяю.

Егопальцыскользнулипо еепредплечью,развязавтемныйсеребристыйгематит. Онзаменил егонаярко-красныйибледно-желтыйкамни. Теплыеот егоприкосновенийони тяжеловисели на еезапястье.

Беккапровелапальцами погладкойповерхностикаждого.

 — Длячего они?

Оностановил еепальцы накрасномкамне.

 — Гранат— дляуверенности.

 — Гранат?— Ее взглядрезкометнулся кего глазам. — Настоящий?

 — Да.— Улыбка. — Непотеряй его.

Онакоснуласьбледногокамня. Он былтеплее, чемостальные, почтиобжигалкончики пальцев.Ей пришлосьотпуститьего.

 — Аэтот?

 — Цитрин.— Потом оннаклонилсявперед икоснулся ее губ.— Длясмелости.

Казалось,его поцелуйвдохнул в еетело тепло.Ей пришлось остановитьсебя, чтобыне схватитьего зафутболку и неприжатьплотно ксебе.

Довольноплохо, чтоонапрактическизадыхалась устены.

Хантерпоймал ееруку и,слегкапосмеиваясь,поцеловалладонь.

 — Увидимсячерездвадцатьминут.

Онповернулручку,впуская в домхолодную сентябрьскуювлажность,несущую запахтравы ипыльцы. Беккаглубоковздохнула, радуясьсвежемуотрезвившемуголову воздуху.

Апотом онраскрылдверь шире.