Буря

Хантернаблюдал затем, какуходил Крис.Онаприкоснуласьк его руке.

— Пошли.Давай найдемКвин.

Ееподругатанцевала вгостиной,закрыв глаза,подняв надголовой рукии двигаясьтак, будтозанималась смузыкойлюбовью.

Видимо,Бекка была неединственной,кто такдумал, потомучто еще двоепарнейтанцеваливместе с ней.Бекка неузнала ниодного изних.

Приэтом трое необращалиникакоговнимания наприсутствующих.

— Квинвыглядитодинокой, — сказалХантер. Онгде-то взялпару содовыхи сейчаспротягивалейзапотевшуюбанку. Онавзяла ее.

Квинкачнулабедрами втакт музыки,а потом ударилапо бедрам свнутреннейстороны.

Беккапоморщилась.

— Никогдараньше невидела, чтобыона такделала...

— Тыуверена? — голосХантера у ееплечапрозвучалсухо. — Выглядиттак, будтоонапрактиковалась.

— Эй.— Онапосмотрелана него.

Онпожал плечамии сделалглоток избанки.

— Япростосказал.

Пареньпозади Квинподошел к нейближе. Он былна голову вышенее, с темнойкожей, может,с БлижнегоВостока илилатиноамериканец,было слишкомтемно, чтобыБекка могласказатьнаверняка. Онположил набедра Квинсвои сильныеруки и притянулза них к себе.

Бекканапряглась.За такое онабы врезала парню.Но ее подругаигривоударила егопо рукам иотвернуласьот него,посылая в егосторонунедовольныйвзгляд ипокачиваяголовой.

Беккапоймала еевзгляд.

— Тыв порядке? — однимигубамипроизнеслаона.

Квинкивнула,сделав это втакт музыки.

— Онгоряченький, —проговорилаона губами вответ,обмахивая себяруками, стояпри этом кпарню спиной.

Песняпоменялась.Квинпротянуларуку — явноеприглашение.

Хантернаклонился кней, чтобыперекричатьбасы.

— Хочешьпотанцевать?

Беккаотклониласьназад ипотерла шею,его близостьзаставлялаее краснеть.

— Несейчас. Здесьнемногожарко.

— Тогдапойдем,прогуляемся.

Снаруживоздухощущался надесятьградусовхолоднее, чемна самом делебыл. С воды дулветер,взъерошиваяей волосы ишурша по еекоже. Весьзадний двор былокруженбелойпраздничнойгирляндой, открываядорожку,освещеннуюфакелами на подставке,все именнотак, как онапомнила. Несколькопарнейжарили нагрилегамбургеры,хотя,казалось, онибольше былизаинтересованыв том, чтобыпревратитьщипцы в раскаленноежелезо, апотомгоняться сними друг задругом. Вдальнемконцедворикарасполагаласьнебольшаялужайка стравой,которая заканчиваласьв концедорожки, гдевосемь илидевятьпарнейскореехулиганили,чем играли вбаскетбол.

Былослишкомтемно, чтобыразличитьсреди нихДрю, да онаособо и не всматривалась.

Беккауказала впротивоположномнаправлении.

— Давайспустимся кводе.

— Конечно.— Он подошелближе. — Тебене будетслишкомхолодно?

Возможно,она моглазамерзнуть,но ей не хотелосьстоять здесь,вовнутреннемдворике, иждать, покаДрю заметитее.

— Нет,не будет.

Онипошли к воде.Песок подногами былплотным ижестким,неохотнопродавливаясьпод каблуками.Онаобхватиласебя рукамиза живот,пожалев окаждом дюймекожи, которуюоткрывал еекороткий топ.

Хантерповел ее вдальнююсторону кбочкам согнем, гдестоялонесколькопустыхскладныхстульев. Там былии другиеребята,преимущественностаршеклассники,она никого изних не знала.Их голосазвучалиприглушенно,пивные бутылкибыливоткнуты впесок, какпопало. Убочки чутьподальшекакой-топарень игрална гитаре.

Хантерпоставил двастула вместе,и она села,радуясьтеплу огня,лижущего еещеки.

— Спасибо,— сказала она.

Вдесяти футахот него напесокнакатывала вода.Онаперебиралакамни,висящие у неена запястье,водя пальцемпо острымкраям одного,по шершавойсторонедругого. Наощупь она немоглаопределить,где какой,кромегематита, которыйбыл гладким икруглым. Еепальцы продолжалиискать его,катаяскользкийкамень междукостяшками.

Беккауставиласьна огонь,внезапноосознав, чтоон смотрит нанее.

— Итак...тыотносишься ккультуре...нью эйдж?

— Вообще-тонет, — удивленноответил он.

— Тогдаоткуда ты такмного знаешьо камнях?

— Яс этим вырос.

Онзамолчал, какбудто хотелсказатьчто-то еще, нопотомпередумал.

Онавзглянула нанего, изучаяего профиль.Его губы былислегкаприоткрыты, иот огня егозеленыеглазаказалисьпочтизолотистыми,отбрасываясвет от колецв брови.

— Тыне обязан мнерассказывать,— сказала она.

— Нет,я невозражаю.Просто хочуправильноэто объяснить.

Онпотрогалодин изкамней насвоей руке также, как этоделала она.Онаразмышляла,искал ли онкакой-тоопределенный.

Когдаон сновазаговорил, тоего голосзвучал тихо:

— Утебя же естьлюбимый цвет,верно?

— Голубой,— сказала она,незадумываясь.

— Тебеон всегданравился, да? — сказалон. — Тебе онпростонравится.Никто не заставлялтебя любитьголубой цвет.

— Конечно.— Оназадумаласьоб этом намгновение. — Любимыйцветдовольносложнонавязать.

— Тогдаладно. — Онвзглянул нанее. — У тебякогда-нибудьбывало так,что идешь тыпоювелирномумагазину инаходишь то,что действительнопривлекаеттвоевнимание? Как,если бы тебенравиласьплатина,когда кто-толюбит золото,или тебенравятсяизумруды, вто время каккто-то другойпредпочитаетсапфиры?

Беккакивнула. Еепривлекаламетист, нопосколькуэто был одиниз камней,который он повесилна еезапястье, онане хотеладобровольноговорить обэтом.

— Моямама считает,что у всегосуществующегоестьсознание, — сказалон. — Понимание.Может, онтебе и ненравится. — Онпротянулруку икоснулся еепальца, которыйвсе еще лежална гематите. — Ноонподдерживаеттебя.

Отегоприкосновенияу нее пропалголос. Онасмотрела, какогоньмерцает наего щеках.

Улыбкатронула егогубы, и оноткинулсяназад.

— Когдая былмаленьким, — сказалон, — у моеймамы былакоробка стакими жекамнями. Всеразличноговида. Онаразрешаламне с нимииграть.

Они сейчасиграл с ними,рассеянновыстраивая влиниюоставшиесяна запястьекамни.

— Когдамнеисполнилосьшесть, — продолжалон, — онасказалавыбрать те,которые мнебыли нужны,потому чтоостальныеона убираланавсегда. Ясказал ей,что хочу ихвсе, но онаответила, чтоот этого язаболею. — Оннемного рассмеялсяи почтизастенчивоотвел глаза. — Звучитслишкомприторно-сладко,да?

— Да.

Онапонятия неимела, о чемон говорил.

Хантерулыбнулся инаклонилсяближе, перевесившисьчерез спинкусвоего стула.

— Неотносись комнеснисходительно.

Онапокраснела ипопыталасьподобратьслова.

— Значит,это те,которые тывыбрал?

— Не-а.— Оноткинулся наспинку стулаи протянул ксвету руку. — Этотя получил наХот Топик,когда делалпирсинг... — Онзаметил еевзгляд иусмехнулся. — Яшучу. Да. Явыбрал их. — Онпосерьезнел. —Или как любитговоритьмама, онивыбрали меня.

Должнобыть, этозвучалосмешно. Ноэто не так.

— Чтозначатостальныекамни?

Егоглазапоймали бликот огня и сталицветарасплавленногозолота.

— Тебепридетсявыпитьбольше, чемпару стаканов,чтобы узнатьэто.

Еесердце гулкостучало оребра, покаона непоняла, чтооно хотело,чтобы оназапрыгнулаему на колени.Ветер, дующийс воды, кусалее кожу. Оначувствовала,чтонаклоняется,перенося вестела наподлокотниккресла.

Онтоженаклонился, ионаобнаружила,что обводитвзглядом егогубы, линиюподбородка,странныезнаки на шее.

Междунимивпрыгнуласобака. Изалаяла.

Унее от страхадуша ушла впятки. Оназадела ногойбанку ссодовой,опрокинув еена песок. Еерукипокрылисьмурашками.

Каспер.Он сновазалаял. А потомстала бегатьпо кругу.

— Что?— спросилаона. — Что с нимтакое?

— Плац,Каспер, — сказалХантер. Нособакапродолжалалаять иотскакиватьназад.

— Чтослучилось? — Онане моглаприказатьсвоему телуперестатьвырабатыватьадреналин,поэтому издаланервныйсмешок. — Тиммиснова упал вколодец[15].

— Незнаю.

Хантервстал иположилсобаке наголову руку,но Касперпростоотпрыгнул иповернул мордув сторонутемной частипляжа. Апотомзарычал.

Онавстала, чтобыпосмотреть,но не смогланичегоразглядеть втемноте.

Онапридвинуласьк Хантеру.

— Тыдумаешь...

— Тс-с-с.

Онтоже смотрел.Касперпродолжалрычать.

Затемона увиделаих — по пляжушли высокиефигуры, ноони двигалисьвсе ещевдалеке отсоседнейбочки с огнем.Мужчины. Онавиделамерцаниесигареты.

Ониразговаривали,их голосабыли слышны,но она всеравно немогларазобратьслова.