Страница 20 из 41
- Потому что много не мало. Это вступительный взнос. На него мне выдадут каску, шинель, сапоги и две бутылки противоядия. Может быть даже хватит на три, правда, тогда не останется на закуску.
- Антонио, а это не будет как в прошлый раз, когда ты отправился ловить прикроватные тумбочки, которые охотились за людьми, и потом мне звонили в три часа ночи из больницы?
- Мария, не путай разные вещи. Тогда у меня начиналась белая горячка, а сейчас я просто хочу выпить… в смысле, принести пользу своей стране. И вообще, не смей меня подозревать, я порядочный человек, заруби это себе на носу!… Мария, что ты делаешь?… положи мачете… господи, какой кошмар! Разрубила нос пополам. Мария, когда придешь в сознание, иди к врачу, слышишь. А меня ждет Национальная Армия спасения Мексики от тумбочек… от кактусов.
122.
- Ан…т…нио… Ант…о…о…
- Мария, что с тобой? Что ты делаешь?
- Ан…т…нио… Ант…о…о…
- Мария, прекрати размахивать руками. И вообще, посмотри на себя – посинела, выпучила глаза. Фу!
- Ан…т…нио… Ант…о…о…
- Хватит гавкать, как собака… А, я догадался, ты изображаешь ту женщину в сериале, которая подавилась сливой. Похоже!
- Ан…т…нио… Ант…о…о…
- Так, это уже не смешно. Что ты валишься на меня? Встань немедленно. Я тебя сейчас ударю сковородкой, слышишь?
- Ан…т…нио… Ант…о…о…
- Ну, ты дождалась. (Бьет).
- Ой, Антонио, спасибо тебе.
- Спасибо? Странно, раньше, когда я бил тебя сковородкой, ты меня не благодарила. Ну, на еще. (Бьет).
- Не в этом дело. Я подавилась.
- Подавилась? Так тебя же надо срочно ударить по спине! (Бьет).
- Нет, Антонио, я уже все.
- Все? Не смей так говорить, Мария, я спасу тебя! (Бьет).
- Анто… нио… я…
- Она уже не может говорить. Бедная Мария! (Бьет).
- А-а-а…
- Сейчас, Мария, сейчас, я ударю тебя табуретом… (Бьет).
- Э-э-э…
- Умерла. Несмотря на все мои попытки ее спасти. Какая ужасная смерть…
- (Шепчет). Анто… нио…
- Нет, еще жива. Подожди, Мария, я прыгну на тебя ногами. (Прыгает). Нет, не помогло. Скончалась. Ай-яй-яй. Впрочем, мне не в чем себя упрекнуть. Вряд ли кто-то смог бы сделать для нее больше, чем я.
123.
- Мария, Мария!
- Что с тобой, Антонио, на тебе лица нет?
- Мария, я хочу рассказать тебе что-то ужасное.
- Ой, я, кажется, догадалась. Ты съел все кактусовое рагу, которое я приготовила на неделю?
- Да, но в этом как раз нет ничего плохого. Я узнал про себя страшную вещь. Оказывается, меня похитили из роддома и положили на мое место совершенно другого человека. Так вот я – этот другой человек.
- Откуда ты это узнал?
- Мне рассказала акушерка, которая меня принимала. Она сорок лет разыскивала меня, рассказала все и умерла от алкоголизма прямо у меня на руках.
- Что же получается, что я живу уже почти тридцать лет с совершенно посторонним мужчиной?
- Да. И это, кстати, не делает тебе чести. Так что я развожусь с тобой. Но ты можешь не переживать, потому что разводиться-то с тобой буду не я, а этот никому не известный человек. А на самом деле я даже никогда не был с тобой знаком.
- А где же тогда ты?
- Не знаю. Настоящий я сейчас неизвестно где, и я решил отправиться на свои поиски.
- А как же ты будешь его искать… ну, того, который ты?
- Акушерка рассказала мне его приметы: рост 52 см, вес 4 кг 800 гр, красный, сморщенный, ни одного зуба.
- Да, Антонио, человек в 47 лет с такими приметами будет сразу бросаться в глаза.
- Вот, Мария, значит, я легко найду его и приведу к тебе. С этого момента жить с тобою будет он.
- Но я же люблю тебя!
- А это как раз и буду я – настоящий.
- А что же будет с тобой ненастоящим?
- Не знаю, я об этом еще не думал. Возможно, уеду в Гваделупу… недельки на две. Все лучше, чем жить не своей жизнью. Прощай, Мария!
- Прощай, мой, но не мой Антонио.
124.
- Антонио, Антонио!
- Что, Мария?
- У меня большая радость – я устроилась на работу.
- Прекрасно. Наконец-то будет работать хотя бы еще один член семьи.
- А кто еще у нас работает?
- Наш пес Бенито.
- Ах, да, бедный Бенито. Работать поводырем у этого негодяя Альвареса, который притворяется слепым.
- И ведь, Мария, отвратительнее всего, что он притворяется слепым с самого рождения, а все только для того, чтобы получать жалкие 100 песо в месяц пенсии. А где ты будешь работать?
- Я устроилась сиделкой к одному старичку. Ты его знаешь, это Хуан Рамос.
- Подожди, Мария, какой же Хуан Рамос старичок?
- А кто же он? Ему уже 38 лет, и он все время прикован к постели.
- Ничего подобного, я вчера видел его в баре, он танцевал с одной крашеной блондинкой, которая берет 50 долларов за ночь.
- А ты откуда знаешь, сколько она берет?
- Ну… я рассуждал логически. Больше 50-ти ей никто не даст, а за меньше 50-ти не имеет смыла, так она сказала… в смысле, так я подумал…
- Не знаю, я его видела только в постели. В конце концов, Антонио, работа есть работа. Даже если бы этому старичку было 20 лет, я бы все равно не отказалась. Во-первых, это моя обязанность, а во-вторых, он платит хорошие деньги.
- И какой у тебя график работы?
- С десяти вечера до восьми утра два-три раза в неделю. Чаще ему не нужно. Кстати, помнишь, на прошлой неделе я не ночевала дома, а ты утром все пытал меня, где я была? Это я проходила стажировку и боялась сглазить.
- Три свободных ночи в неделю… Хм, хорошо… в смысле, надо будет тоже куда-нибудь устроиться, а то скучно. Например, к Люсии сторожем, у нее большой дом…
- Но ведь дом надо охранять каждый день?
- Нет, этот достаточно два-три раза в неделю.
125.
- Антонио, Антонио!
- Да, Мария.
- Я вот читаю газету «Позавчерашний Мехико», и там целая статья про какие-то естественные монополии. А что это такое?
- Ну, смотри, Мария. Вот я ем, сплю, хожу в туалет. Это для меня естественно. И никто не может сделать это за меня или от моего имени. Значит, это моя естественная монополия.
- А почему они пишут, что у естественных монополий очень много денег?
- Ну, представь себе, какое количество людей в Мексике ест, спит… ну, и так далее. И представь теперь, сколько у них всех вместе денег.
- Да-а. А тогда что такое «полезные ископаемые»?
- Это вообще очень просто. Это если выкопать из земли что-нибудь, что тебе потом пригодится. Вот когда мы выкопали червяков и пошли с ними на рыбалку, а некоторых съели прямо так – эти червяки были полезными нам ископаемыми.
- А бывают бесполезные ископаемые?
- Еще как! Вот выкопай из земли этого негодяя Эрнандоса, и что ты с ним будешь делать? От него и при жизни-то никакого толка не было.
- Хорошо. А что такое «веерное отключение»?
- Это когда отключают кондиционер и приходится обмахиваться веером.
- Ну, допустим, Антонио. А вот в другой статье пишут про «ковровые бомбардировки». А это что такое?
- Ну, давай рассуждать логически. Вряд ли здесь имеются в виду бомбардировки с ковра-самолета, все-таки серьезная газета. Скорее всего, речь идет о том, что на того, кого хотят уничтожить, сбрасывают с самолета ковер – ну, чтобы от взрыва этого ковра не погибло мирное население. Человека убивает ковром, который сразу же и накрывает образовавшуюся ужасную кровяную кашицу. Это самый продвинутый вариант так называемых точечных бомбардировок.
- Да, да, Антонио, тут как раз написано о точечных бомбардировках. Вот что это такое?
- Это… так, Мария, на этот вопрос ты ответа не узнаешь, потому что мне легче ударить тебя сковородкой по голове, чем объяснять, что такое точечные бомбардировки. Хотя это можно и совместить. Смотри, Мария, вот я выбираю у тебя на голове точку… а вот и бомбардировка! (Бьет). Как тихо-то стало…