Страница 11 из 102
Всю первую лекцию, каперанг взахлеб рассказывал о различных операциях, где так или иначе проявили себя торпедные катера, чертил на экране схемы, показывал древние, еще плоские, а то и вовсе черно-белые фотографии. Особенно Денису запомнилась одна, где кренился гигантский пылающий корабль, на котором суетились крошечные в сравнении с левиафаном люди.
Достигнув скорости в одну тысячную световой, транспорт «Беатриче» закончил разгон. Похожий на гантель корабль, длиннющую ручку которой густо обвязывали стандартные контейнеры, шел немного под углом к эклиптике системы, нацелившись на крошечную желтую искорку седьмой звездной величины. До Солнечной системы оставалось восемьдесят два световых года пустоты или два с небольшим месяца полета. Самая молодая и самая дальняя колония Земной Лиги.
Планету Франц-Иосиф, или более официально — Каштура-1, заселили лет сорок тому назад. Весьма убогий мир, по правде говоря. На ней давно уже отгремели все геологические эпохи, а стирание рельефа зашло так далеко, что любая гора выше пары километров считалась местным Эверестом.
Близость к светилу, красному карлику Каштуре, привела к тому, что вращение остановилось, и планета оказалась повернута к светилу одним боком. Ледяная пустыня темной стороны, вечный циклон по центру полушария вечного дня, и довольно узкая полоса комфортных температур сумеречной зоны.
На освещенной стороне в основном лежали обширные пустыни и несколько мелких океанов, скорее даже морей. Ледяной панцирь ночного полушария вобрал в себя большую часть воды на этой древней планете. Если бы не вечное наступление ледников с темной стороны, что двигались навстречу таянию, вскоре на планете и вовсе бы не осталось жидкой воды. Дурной климат и редкие дожди затормозили развитие местной жизни. Ничего выше жалкого подобия хвощей высотой чуть меньше метра и ничего крупнее десятисантиметрового червяка Франц-Иосиф за миллиарды лет эволюции так и не породил. Но местная флора, несмотря на всю ее убогость, все же насытила атмосферу планеты достаточным количеством кислорода. Достаточным, чтобы позволить человеку разгуливать по серым пескам без кислородной маски.
Само мироздание велело сделать из Франца-Иосифа каторгу. Солнечная Лига не стала противиться велению свыше и в кратчайший срок превратила планету в главную тюрьму. Первый же колонист, который спустился на Франца-Иосифа, прибыл сюда не по собственной воле. Да практически все, кто жил сейчас на планете, либо были сосланы сюда пожизненно, либо были потомками первых заключенных. На этом принципе и строилась программа колонизации. Ведь мало кто поменяет комфорт на трудности и лишения только что основанной колонии. Добровольные переселенцы ценились на вес золота и часто занимали видные посты в колониальных администрациях.
На спутниках местного газового гиганта, Каштуры-2, или Гренландии, еще самая первая экспедиция Корпуса изыскателей обнаружила богатейшие залежи титана и еще нескольких редкоземельных элементов. Самое большое месторождение титана, которому не нашлось аналогов во всей исследованной сфере, оказалось на Каштуре-2-3. Из-за чего этот спутник и назвали Титановым Клыком. Именно это месторождение и стало основой экономики колонии.
Триста тысяч тонн редкоземельных металлов, которые везла «Беатриче», конечно же не могли окупить груз технологического оборудования и нанокультур, но правительство Лиги все равно вкладывало средства в развитие колонии. Пусть не сейчас, пусть еще лет через сорок, колония разовьется, окрепнет и тогда наконец-то начнет себя окупать. В конце концов, главная задача правительства в том и состоит — вкладывать средства в отдаленное будущее, в необходимое будущее. А потом, когда рентабельность перевозок вырастет, ему на смену придет частный капитал.
Капитан Крауз, здоровенный плотный мужик с татуировкой «СЭР» на правой руке, отстегнул привязные ремни и, легко оттолкнувшись от подлокотников, воспарил над полом рубки.
— С удачным завершением разгона, господа!
Пилот и навигатор просто кивнули, а первый помощник, пользуясь случаем, выудил из заднего кармана брюк плоскую медную фляжку.
— Бренди в честь невесомости!
Крауз в притворном негодовании скорчил злое лицо:
— Юра! Бухаешь на вахте! Давно премий не лишали?
— Капитан, — протяжно возразил первый помощник, — моя вахта с последним импульсом окончена. Кстати — твоя тоже.
— Капитан всегда на посту! — отрезал Крауз. — Так что давай! Я — следующий.
Весьма ловко для своего немалого возраста крутанувшись в воздухе, капитан коснулся кнопки общей связи:
— Экипажу — готовность к гравитации! Вращение врублю через пару минут. Кто получит синяк, еще один получит от меня!
Пилот внезапно уставился на экран:
— Капитан, входящее сообщение с Титанового Клыка.
Крауз неспешно подплыл к пульту:
— Что там у них?
— Вывожу на экран.
Прямо перед ними кусочек звездного неба сменился плоской цветной картинкой. Незнакомый бородатый мужчина средних лет в потрепанной форме техника говорил торопливо, изрядно нервничая, глотая звуки и целые слова:
— «Беатриче!» Это Тим Зандер, дежурный связист завода «Бета». У нас тут такое… Директор велел связаться с вами! Пишите сообщение. Срочно пишите!
Картинка сменилась. Вместо взволнованного техника появились звезды и еще кое-что, какая-то маленькая серебристая искорка. Изображение дернулось, искорка рывком приблизилась и разрослась до серебристой черточки. Голос Зандера задрожал из-за кадра:
— Мы засекли ЭТО радаром полчаса назад. Сначала ничего не поняли, но потом компьютер распознал плазменный выхлоп!
— Вы определили, кто это? — спросил было капитан, но к нему подтянулся пилот и тихо прошептал:
— Временной лаг шестнадцать минут, капитан.
Зандер снова возник на экране и продолжил, словно услышал вопрос:
— На запрос «свой-чужой» корабль не отвечает. Более того! Компьютер сообщил, что его выхлоп горячее, чем у наших кораблей. И самое главное, вектор полета — с противоположной стороны от всех наших миров. Это — чужой корабль! «Беатриче», вы слышите? Он чужой!..
Крауз застыл от удивления. Первый контакт, о котором исписано столько книг и снято столько фильмов, неужели он происходит на самом деле?! Если бы остолбеневшего капитана не подхватил за рукав рубашки пилот, то Крауза непременно снесло бы потоком воздуха из вентиляционной решетки.
Собираясь сказать еще что-то, Зандер открыл рот, но вдруг у него за спиной тревожно вспыхнул какой-то красный сигнал. Связист дернул головой в сторону от камеры, и лицо его стало по-детски обиженным. Зандер снова посмотрел прямо в экран и голосом, полным недоумения, протянул:
— Чужак только что уничтожил завод «Альфа»! «Беатриче», вы пишете? Повторяю: этот ублюдок уничтожил «Альфу»! Он…
Экран вспыхнул ослепительно-белым цветом и тут же погас. Крауз не колебался ни секунды.
— Пилот! Приготовиться к разгону!
— Но, капитан, мы исчерпаем запас рабочего тела!
— К черту! Оставь на промежуточные коррекции. В Солнечной нас перехватят и дозаправят. Ты что, не догоняешь, Эрик? Это война! Компьютер, пиши всё, что поймаешь с колонии. Всё!
В ответ прогудел мужской бас бортового компьютера:
— Инструкция принята.
Крауз толчком переместился к капитанскому пульту.
— Внимание, экипаж, приготовиться к разгону! Повторяю, приготовиться к разгону!..
В режиме разгона или торможения стена становится полом. Если заранее не предупредить людей, то, уже готовые к запуску жилого «бублика», они могут запросто переломать конечности. И плати потом страховочные за производственную травму! Даже в таких условиях Крауз оставался в первую очередь администратором.
«Беатриче» дрогнула всем корпусом. Вновь навалилась сила тяжести. Ускорение росло постепенно, никуда не торопясь, для выхода на штатную мощность главному двигателю сухогруза требовалось несколько минут. Капитан успел плавно коснуться пола, прежде чем неумолимая сила инерции сдернула его вниз. Семь десятых «же» — максимум, что мог выдать двигатель нагруженного транспорта в форсированном режиме. Крауз как наяву увидел многокилометровый хвост ионизированного водорода, тянущийся словно на привязи за кормой разгоняющегося корабля. Со стороны факел смотрится чертовски красиво! Эдакий поток слепящего огня, который постепенно расширяется, тускнеет и сходит на нет.