Страница 14 из 48
Нд ее пути были шлюзы, контрольные створки, измерители, сигнализаторы: все это для того, чтобы следить за температурой каждого кубометра, за колебаниями в сотые доли градуса. Артерия несла поток, равный большой реке.
Таков был проект. Тоннели пока пустовали. В зале устанавливалась аппаратура охладителя. _ Под морским дном неторопливо ползал «водяной крот». Другая машина — «морской змей» — тянула низкотемпературный трубопровод. Они уже заканчивали работу, когда вода прорвалась в зал теплообменников. Подземный толчок вызвал резонанс конструкции. Два монтажных кольца, каждое диаметром в добрую сотню метров, разошлись на какие-нибудь три-четыре миллиметра. В этот зазор давление вогнало упругое широкое лезвие воды. Удар пришелся по основанию конструкции, и одно из колец начало терять устойчивость.
Вот и все, что я узнал, пока эль нес меня вперед, туда, где отряд «морских черепах» кружил над сооружением. На моем экране было видно, как они касались дна, всплывали, неся в лапах какие-то продолговатые предметы, падали камнем вниз, опять всплывали и кружились, кружились. Вот уже четверть часа одно и то же: бесстрастное спокойное движение черепах, неуклюжие курбеты, внешне бессмысленная суета.
Я не мог разобрать, что же там происходит. Увидел водолаза, он как будто бы дирижировал этими безликими созданиями. Потом водолаз скрылся, и на подводный холм выполз бульдозер, покрутился и пропал из кадра. Серый полусумрак. Шальной луч прожектора. Тени танцующих черепах. Тишина. Тревога.
,Дно постепенно опускалось. Подо мной был шельф. Эль шел так низко над грунтом, что за ним поднималось облачко мути. Испуганно шарахались рыбы. Один раз я попал в самый центр скопления кальмаров. Они нехотя уступили мне дорогу.
Меня засекли с берега. На экране я увидел усталое, злое лицо Телегина. Я не сразу узнал его.
Возвращайтесь! — приказал он. — Вы вошли в опасную
зону.
Я знаю, — сказал я мягко и выключил экран.
Я не хотел, чтобы затянувшееся объяснение отрывало его от дела. А возвратиться я не мог. Через несколько минут я вывел эль к «черепашьему» стаду.
Вблизи все выглядело не так, как на экране. Вокруг моего эля море кипело. Со дна вырывались пузыри, это напоминало извержение. «Черепахи» подпрыгивали над кипевшим дном. Одна из них задела эль, и я услышал глухой скрип ее лапы, сминавшей обшивку. Я поспешил отойти в сторону. За приборной доской
38
показалась прозрачная дрожащая струйка воды, она прилипала к стенке и бежала под ноги.
В этот момент я увидел почти фантастическую картину. По дну двигалась махина бульдозера. Перед ним вырастала гора песка. Вот бульдозер влез на холм, и струи воздуха стали разбрасывать его добычу. Камни уносились как песчинки и падали на дно в ста метрах от бушевавшего подводного кратера. Но автомат упрямо вел пятисоттонную машину прямо туда... Вырвалось огромное серебристое облако, среди воздушных масс мелькнули доски, металлические листы, обрывки кабелей.
Через минуту я увидел; как бульдозер покачнулся, его плоский
нос приподнялся, замер и вдруг пошел, пошел... выше, выше...
Машина опрокинулась. Гусеницы продолжали яростно двигаться,
точно неведомое чудовище отбивалось от врагов. Тревожно зами
гали его красные глаза. Подплыли две «черепахи» и попытались
приподнять бульдозер. Тщетно. Им не удалось даже пошевель
нуть его массивное тело.
Несколько минут «черепахи» кружились вокруг — медленно и бестолково. Потом удалились.
Как зачарованный смотрел я на это столпотворение. Изредка то здесь, то там мелькали лучи прожекторов, их свет вырывал из тьмы механические лапы «черепах», тускло отсвечивающие панцири, их ношу — прямоугольные бетонные блоки, за которыми они поодаль от меня опускались на дно. Там стоял гул. Это с транспорта бетон сбрасывали прямо в воду.
Один раз я с удивлением заметил рядом полосатую рыбину. Она попала в луч прожектора и заметалась. На ее боку я рассмотрел бело-розовую царапину. Рыба попала под фонтан пузырей. Ее подхватило, перевернуло и бросило вверх.
В ста метрах от моего эля появился водолаз. Он был в легком серебристом костюме, снимающем давление. В рукава его встроены искусственные мышцы, но, несмотря на это, человек выглядел стройным, даже изящным среди неуклюжих созданий, подвластных его воле. Я медленно приближался к нему. Это был Карин. Он как-то странно замахал руками. Я не понял. Эль плыл к нему. И тут подо мной стало подниматься дно. На моих глазах рос холм.
У подножия его стоял Карин и махал руками, словно пытался оттолкнуть меня вместе с элем.
. Эль качнуло. С вершины холма сорвались грохочущие струи воздуха. Меня выкинуло из сиденья, и я покатился к дверце. За стеклом — серая мгла, перемежаемая вспышками прожекторов. Гигантские пузыри хлопали и бурлили, как в кипятке, Обшивка дрожала. Я держался за ручку и ждал того главного удара, который должен был неминуемо последовать, окажись эль над самой вершиной холма. И он последовал. Эль подскочил вверх сразу метров на двадцать. Я покатился по боковой стенке кабины, потойу что эль перевернуло и смяло. Между краями дверцы и обшивкой образовалась широкая щель, в которую хлынул поток.
Я успел удивиться, что машина сравнительно медленно наполнялась водой и что я сам еще цел. Надежды на автоматику больше не было, в я быстро соображал, что делать: ложиться на грунт под защиту неуклюжих, но надежных «черепах», которые
39
как-нибудь, наверное, вызволили бы меня, или попытаться всплыть. Я бы выбрался из машины сам, без посторонней помощи, если бы удалось достичь глубины в пятнадцать метров. Мне даже не понадобился бы костюм.
Я подтянулся к панели управления, дал полньгй ход. Эль всплывал. Двигатель еще работал.
С каждой секундой глубина уменьшалась... Но и кабина все быстрее наполнялась водой. Машину швыряло и крутило, как в водовороте. Теперь я, пожалуй, не смог бы даже разыскать спасательный костюм, не то что надеть его.
Я знал: должен наступить такой момент, когда, преодолевая давление воды, я открою дверцу и, уцепившись за ввод наружной антенны, поплыву к солнцу.
«Быстрее, — торопил я машину, — вверх, вверх!» Вот сейчас досчитаю до тридцати и дерну ручку, подумал я, раньше нельзя — раздавит. Один, два... восемь... шестнадцать... Я сделал последний вдох. Воздух вышел из эля, и только под золотистым пластиковым сводом остался небольшой пузырь, но я не мог бы до него дотянуться.
Я замедлил дыхание, закрыл- глаза и продолжал считать. Двадцать два, двадцать три.... двадцать восемь... Пора! Я рванул ручку. И понял, что дверь заклинило.
Я не спешил сделать последний рывок, когда напрягаются все мускулы, когда в один порыв человек вкладывает все, на что способен. Все силы. И все умение. Я лишь постепенно готовился к нему, искал точку опоры для ног. Мое правое плечо и рука должны были послужить тараном.
Все зависело от того, насколько я сумею согласовать движение тела, ног и плеча. Точно три пружины, сложенные вместе, они должны резко выпрямиться. Три толчка должны сложиться вместе, тогда получится нечто вроде выстрела, который вышибет дверь.
Я готовился к последнему усилию. У меня не должно было оетаться ни малейшего сомнения в успехе. Уверенность удваивает силы. И я убедил себя. На это ушла минута.
Так... Я резко выпрямился. Это был страшный удар. Вмиг онемело плечо. Дверца отозвалась глухим звуком. Она подалась, погнулась. Я мог просунуть наружу руку! Но не мог выйти сам. Пауза. И еще удар. Почти такой же сильный. Я задыхался. Голова кружилась. Кажется, я глотнул воды. Но дверь распахнулась. Я медленно, осторожно выплыл. Чего там: я действовал сейчас по законам механики и физики, как «черепахи». В моем распоряжении было аесколько секунд и ни одного лишнего движения. Эль поднимал меня.