Страница 20 из 38
— Нахал, — сказал Джоан. — Так разговаривать в присутствии леди! Если бы иностранец услышал твои речи, он бы выпорол тебя.
Она с дьявольской проницательностью угадала возможную реакцию Акселя на поведение Неда. Даже Нед растерялся; улыбка на мгновение сползла с его лица, потом он снова беспечно засмеялся.
— Джоан знает, что мы с Джорджем недолюбливаем друг друга, — легкомысленным тоном сказал он. — Ну, нам пора возвращаться к обеду. До свидания, Джоан, надеюсь, тебе понравятся ветчина и пироги.
Когда мы отошли от деревни, Нед, не глядя на меня, произнес:
— Извини, если я был слишком груб. Я не хотел обидеть тебя.
— Я не обиделась, — честно сказала я. — Мой отец всегда называл вещи своими именами, меня не задевала его прямота.
Он улыбнулся, испытав облегчение. Потом сказал:
— Не представляю, как ты будешь жить в Хэролдсдайке.
— Почему ты так говоришь?
— Ты такая — такая живая...
Он пожал плечами, не находя нужных слов.
— Тебе следовало бы жить в городе, носить красивые платья и драгоценности, появляться в обществе. Здесь ты можешь красоваться лишь перед местной знатью и торговцами из Пяти Портов! Ты задохнешься, заскучаешь...
— Ерунда! — энергично возразила я, чувствуя, что его слова содержат в себе правду.
— Но ты такая живая! Всем интересуешься. Ты резко отличаешься от деревенских девушек — вечно хихикающих, жеманных, скучных.
— Лучше остановись на этом, — сказала я, — не то у меня так вскружится голова, что я не смогу вернуться в Хэролдсдайк.
Однако я почувствовала себя польщенной.
Эстер встретила нас в холле. Я немного боялась, что она могла увидеть нас на дороге.
— А, вот и ты! — сказала она мне. Взглянув на женщину, я тотчас вспомнила о ее прежних отношениях с Акселем и подавила желание дать отпор ее радушию и дружелюбию, с самого начала показавшимися мне неискренними.
— А мы гадали, куда ты делась, моя дорогая, — добавила Эстер. Ее темные глаза посмотрели на Неда, потом опять на меня. — Джордж вернулся из Рая, он хочет тебя видеть.
Прежде чем я вошла в комнату, интуиция подсказала мне, что разговор будет неприятным. Аксель находился в гардеробной; услышав, что я вошла в апартаменты, он отпустил лакея. Потом появился в гостиной, где я ждала его. Он приблизился ко мне и произнес слова приветствия.
— Ты доволен поездкой в Рай? — поспешила спросить я. — Хорошо, что ты успел сегодня вернуться к обеду.
— Когда я прибыл сюда, меня удивило твое отсутствие в доме, — сухо произнес он и протянул руку в сторону камина. — Присядем.
Я села на край стула с высокой спинкой и сплела руки на коленях. Мое сердце громко стучало; я старалась не выдавать своего волнения.
— Элис сказала мне, что утром ты провела с ней некоторое время, — сказал он. — Вижу, ты последовала моему совету.
Я принялась подробно рассказывать о моем общении с Элис. Он слушал внимательно. Когда я замолчала, не зная, что еще я могу сказать, он произнес:
— Расставшись с Элис, ты, кажется, отправилась гулять с Недом.
— Да, мы ходили в Хэролдсфорд. Отнесли еду матери Элис. Но как ты...
— Эстер видела, как вы уходили.
Мы помолчали. Меня возмутило, что Эстер шпионила за мной, но я сумела прикусить язык и не выдать своих чувств.
— Понятно, — сказала я.
— Ты помнишь, что я запретил тебе ехать с Недом в Рай?
— Помню.
— Наверное, ты уже поняла, что я не хочу, чтобы ты общалась с ним.
— Я догадалась об этом.
— Однако ты отправилась в Хэролдсфорд вместе с ним!
— Это произошло случайно.
Я объяснила, как все было.
— Я не думала, что ты будешь против, — добавила я, — иначе я бы не пошла.
— Я не хочу, чтобы тебя видели в его обществе, — резко сказал Аксель. — У Неда плохая репутация, особенно в отношении девушек твоего возраста, он вступает в контакт с людьми, от которых тебе следует держаться подальше. Ты забываешь, что теперь ты — хозяйка Хэролдсдайка, а не простая школьница, к чьим проделкам можно относиться снисходительно.
— Я отлично сознаю, что являюсь хозяйкой Хэролдсдайка, — ледяным тоном промолвила я. — Это ты забываешь, что Нед — твой сводный брат и по всем общественным канонам может сопровождать меня во время короткой сельской прогулки.
Я, конечно, здорово разозлилась, иначе я не осмелилась бы говорить с ним подобным образом. На мгновение моя дерзость вызвала у него растерянность, я заметила, что глаза Акселя слегка округлились, затем он стал, как обычно, бесстрастным, далеким.
— Он мне не родственник.
— Знаю, — сухо сказала я, — но людям это неизвестно, поэтому в их глазах он является подходящим эскортом.
Слезы резали мои глаза; я встала и быстро направилась в спальню.
Он тотчас проследовал за мной и закрыл дверь комнаты.
— Тем не менее у меня есть причины не желать твоего общения с Недом. Советую тебе прислушаться к моим словам и избегать его компании.
Слезы не позволяли мне говорить. Я ужасно разволновалась. Я была бы рада побежать к моей матери за утешением. Это желание лишь напомнило мне о том, что она мертва. Слезы текли по моим щекам; я посмотрела в окно, отвернувшись от чужого мне человека; я изо всех сил старалась скрыть потерю самообладания.
— Ты слышала, что я сказал? — резко спросил Аксель.
Я кивнула.
— Тогда я хочу, чтобы ты дала мне обещание вести себя так, как я сказал.
Мне не удалось заговорить. Секунды тянулись медленно.
— Я жду, моя дорогая.
Я затряслась в плаче. Жалея себя, закрыла глаза. Внезапно его рука легла мне на плечо; Аксель произнес с неожиданной нежностью в голосе:
— Извини меня. Я вижу, что был слишком резок.
К моему стыду, я позволила ему прижать меня к себе, уткнулась лицом в грудь Акселя; его пальцы гладили мои волосы.
— Но ты казалась такой гордой и независимой! — сказал он. — Я не понимал...
Я отвернулась, справившись со слезами.
— Дело не в твоей резкости, — с каменным лицом заявила я. — Просто я вдруг вспомнила о смерти моих родителей, меня охватило чувство горечи. Извини, что я не сумела скрыть свои переживания. А теперь, если ты позволишь, я переоденусь к обеду.
Молча поклонившись, он ушел в свою гардеробную. Я подождала, когда он позовет своего лакея, но в помещении царила тишина.
Я все еще стояла у окна, когда через несколько минут Аксель вышел из гардеробной и заговорил со мной.
От удивления я вздрогнула.
— Я забыл сообщить тебе. Я пригласил Шерманов пообедать у нас завтра. Джеймс Шерман, как ты помнишь, был юристом моего отца.
— Очень хорошо, — отозвалась я более официальным тоном, чем хотела. — Я прослежу за необходимыми приготовлениями. Сколько гостей будет?
— Всего пять человек. Сам Шерман, его жена, дочери и брат Чарльз.
— Значит, пятеро. Спасибо.
Возникла пауза. Нас разделяла пропасть.
— Хочу задать тебе один вопрос о Неде, — тихо сказал Аксель, — и больше мы не будем касаться этой темы. Он говорил тебе что-нибудь о Родрике?
Я посмотрела на Акселя. Его лицо было настороженным, но я не могла понять, что выражают глаза моего мужа.
— Нет, — сказала я; поняв, что он вряд ли мне поверит, я добавила: — Он лишь упомянул его. Сказал, что очень любил Родрика.
— Понятно, — Аксель повернулся, собираясь уйти.
— Почему ты спрашиваешь? — произнесла я. — С Родриком связана какая-то тайна?
— Мне о ней не известно, — бесстрастно сказал Аксель и удалился в гардеробную.
Обед подали в четыре; уже смеркалось, дождь барабанил по подоконникам. Войдя в столовую с Акселем, я обнаружила там Мэри, сидевшую в безвкусном фиолетовом платье с объемными набивными рукавами, подчеркивавшими полноту ее рук. Спустя мгновение появился Нед; он был чистым, опрятно одетым; Аксель, пристально посмотрев на юношу, похоже, не нашел в его внешнем виде недостатков. За Недом в столовую вошла Эстер. Она выглядела превосходно в черном атласе, траурный цвет был ей к лицу, платье отлично сидело на женщине. С трудом верилось, что она — мать взрослых сыновей. Она с любопытством посмотрела на меня, словно пытаясь понять, отругал ли Аксель свою жену за прогулку с Недом. Я улыбнулась с некоторой холодностью, чтобы она осознала, что я легко пережила это вмешательство в мои дела. Мой взгляд выражал гнев и презрение.