Реальная угроза

— Расскажи мне о своих детях, — наклонился к нему Райан. — Поговори о детях.

— Семь! У меня семеро детей — нет, я не могу умереть! Дети — я нужен своим детям!

— Потерпи, сержант, мы спасём тебя. Всё пройдёт, — произнёс Райан. На глазах у него выступили слезы — он обманывал умирающего.

— Я нужен детям, — еле слышно прошептал Циммер. Кровь наполняла его лёгкие и горло.

Райан взглянул на Кларка, надеясь, что тот сумеет как-то утешить сержанта, вселить в него надежду, но Кларк только посмотрел на Джека немигающим взглядом.

Тогда Райан снова наклонился к Циммеру и взял его за левую руку.

— У тебя их семеро? — спросил он.

— Без меня им не обойтись, — простонал Циммер, понимая теперь, что не вернётся домой, не увидит, как растут, как становятся взрослыми его дети, как у них появятся свои семьи и свои дети, не сможет помогать им и защищать. Он не смог сделать то, что обязан делать отец.

— Так вот, Циммер, сейчас я скажу тебе о твоих детях то, чего ты не знаешь, — произнёс Райан, обращаясь к умирающему.

— Да? Что? — На лице сержанта отразилось недоумение. Он взглянул на Райана, ожидая получить ответ ну самый главный вопрос жизни. Джек не мог ответить на этот вопрос, однако сказал Циммеру о другом, не менее важном.

— Все твои дети поступят в колледж, дружище. — Райан сжал его руку. — Даю тебе слово, Циммер, все твои дети поступят в колледж. Я позабочусь о них. Клянусь тебе перед Богом.

Лицо сержанта просветлело при этих словах, но, прежде чем Райан сумел понять, какие эмоции оно отражает, снова изменилось и на этот раз окончательно, выражая бесстрастие смерти. Райан нажал на кнопку микрофона.

— Циммер умер, полковник.

— Ясно, — услышал он в ответ, и его охватило негодование от холодного и равнодушного ответа. Райан не знал, что в это мгновение Джоунса охватила паника: Боже мой, о Боже мой, что я скажу Кэрол и детям?

Джек осторожно поднял голову Циммера со своих коленей и опустил на металлический пол вертолёта. Кларк могучими руками обнял его за плечи.

— Я исполню все, что обещал, — произнёс Джек, едва сдерживая рыдания. — Это не было ложью. Я не оставлю его детей!

— Да, я знаю. И он понял это. Понял и умер спокойным.

— Ты уверен? — По щекам Джека текли слезы, и ему трудно было повторить этот самый важный сейчас вопрос:

— Ты действительно уверен?

— Он слышал тебя, Джек, и поверил. Ты поступил правильно, Джек, удивительно правильно. — Кларк прижал к себе Райана, как мужчины прижимают к себе только своих жён, детей и тех, вместе с кем они смотрели в лицо смерти.

Полковник Джоунс усилием воли отогнал от себя чувство утраты.

Сейчас не время, сейчас нужно выполнять операцию. Бак поймёт его. А горе... Джоунс решил, что его черёд наступит позже.

Реактивный самолёт Каттера совершил посадку на аэродроме Херлбурт-Филд уже после того, как стемнело. Его встретили в машине и отвезли к оперативному дежурному по авиакрылу. Адмирал прибыл совершенно неожиданно и вошёл в дежурку подобно злому духу.

— Кто здесь главный, черт побери?

Сержант, сидящий за письменным столом, тут же узнал в нём советника президента по национальной безопасности — он видел Каттера по телевидению.

— Проходите в эту дверь, сэр.

Каттер увидел там молодого капитана, дремавшего во вращающемся кресле.

Услышав звук открывающейся двери, двадцатидевятилетний офицер вскочил и от неожиданности потерял равновесие.

— Я хочу знать, где полковник Джоунс, — тихо произнёс вице-адмирал Каттер.

— Сэр, я не имею права говорить кому-нибудь...

— Да вы знаете, кто я, чёрт возьми?

— Так точно, сэр.

— И вы хотите отказать мне, капитан?

— Сэр, я выполняю приказ.

— Капитан, я отменяю все ваши приказы. А теперь отвечайте на мой вопрос немедленно! — Голос Катера зазвучал на несколько децибелов громче.

— Сэр, я не знаю, где...

— Тогда найдите того, кто знает, и сделайте это побыстрей!

К этому времени капитан изрядно перепугался и потому избрал путь наименьшего сопротивления. Он вызвал майора, который проживал на базе и прибыл в дежурку меньше чем через восемь минут.

— Какого черта меня вызвали? — проворчал он в дверях.

— Это я распорядился, майор, — сообщил ему Каттер. — Мне нужно знать, где полковник Джоунс Ведь он командует вашим подразделением?

— Так точно, сэр. — Какого черта он хочет? — подумал майор.

— И вы утверждаете, что офицеры этого подразделения не знают, где находится их командир? — Каттер не понимал, почему его появление не вызвало немедленного повиновения, и потому отвлёкся от первоначальной задачи.

— Сэр, в частях специального назначения мы...

— У вас здесь какой-то лагерь бойскаутов или воинская часть?! — выкрикнул адмирал.

— Это воинская часть, сэр, — ответил майор. — Полковник Джоунс выполняет задание. Я получил приказ, сэр, не обсуждать это задание или место, где находится полковник, ни с кем, за исключением людей, обладающих специальным разрешением, а вы не включены в этот список, сэр. Таков приказ, адмирал.

Каттер был поражён и рассердился ещё больше.

— Разве вам не известно, какую должность я занимаю и кому подчиняюсь?

Вот уже больше десяти лет младшие офицеры не осмеливались так разговаривать с ним. Карьеру последнего смельчака Каттер сломал, как спичку.

— Сэр, у меня письменный приказ Между прочим, президент тоже не включён в список лиц, обладающих допуском, сэр, — произнёс майор, стоя по стойке смирно.

Проклятый водоплавающий осмелился назвать военно-воздушные силы Соединённых Штатов лагерем бойскаутов! Да я в гробу тебя видел — тебя и лошадь, на которой ты приехал, сэр адмирал, было отчётливо видно по выражению его лица

Каттеру пришлось взять себя в руки, смягчить голос, подавить эмоции. Этим наглым молокососом он займётся потом, а сейчас нужно получить сведения. Поэтому адмирал обратился к майору с извинением, как мужчина к мужчине — Прошу извинить меня, майор, за несдержанность. Порученный мне вопрос исключительной важности, я даже не могу сказать вам, насколько он важен. Возникла ситуация, при которой речь идёт о жизни и смерти. Не исключено, что ваш полковник Джоунс находится в положении, где ему необходима помощь. Возможно, что операция терпит неудачу, и мне действительно нужно знать, где он. Ваша преданность командиру похвальна, а исполнение обязанностей является образцовым, но офицеры должны руководствоваться создавшимися обстоятельствами. Сейчас вам придётся принять решение, майор. Ещё раз повторяю, эти сведения мне совершенно необходимы — причём как можно быстрее.

Разум победил там, где угрозы потерпели неудачу.

— Адмирал, полковник вылетел обратно в Панаму вместе с одним из наших МС-130 Цель мне неизвестна, и я не знаю подробностей. Это — нормальное явление при проведении специальных операций, сэр. Практически все, чем мы занимаемся, хранится в тайне от остальных служащих авиакрыла — ознакомлены лишь те, кто принимает участие в данной операции. А в этом случае секретность соблюдается ещё строже. Я сказал вам, сэр, все, что мне известно.

— Куда они вылетели?

— Хауэрд, сэр.

— Хорошо. Как связаться с ними?

— Сэр, они могут вызвать нас, однако мы вызвать их не можем.

— Но это невероятно! — запротестовал Каттер.

— Нет, адмирал, такое случается у нас сплошь и рядом. Вместе с вертолётом вылетел МС-130, и они составили самостоятельную, полностью автономную единицу. На борту «Геркулеса» находятся техники, обеспечивающие уход за механизмами и их ремонт, так что необходимость связи с базой отсутствует. В случае крайней нужды — скажем, несчастье в семье кого-то из личного состава группы — мы можем попытаться установить связь через оперативный отдел базы Хауэрд, но в данном случае нам ещё не приходилось прибегать к этому. Если хотите, сэр, я постараюсь установить радиоканал, однако для этого может потребоваться несколько часов.