Страница 24 из 75
С Эмилией всё будет хорошо, потому что с ней всё должно быть хорошо. Если Клио достаточно сильно чего-то захочет, это обязательно произойдёт. Почему бы нет? Так всегда было прежде. Она решительно выбросила из головы свою помолвку с Ароном.
Из большого зала Клио направилась прямо в покои сестры. Сквозь просвечивающие занавески кровати с балдахином было видно, как Эмилия лежала, поддерживаемая множеством красочных шёлковых подушек, и читала при свечах. В углу на мольберте была закреплена последняя законченная картина Эмилии, исследование ночного неба. В тот момент, когда Клио вошла в комнату, она повернула голову, её глаза были несколько потускневшими, лицо бледным и усталым.
— Клио... — начала она.
Клио начала плакать, ненавидя каждую скатившуюся слезинку — за себя, за Эмилию. Слёзы были бесполезными. Всё, что они сделали, заставили её почувствовать себя слабой и беспомощной против этого потока, сметающего всё на всем пути.
Эмилия положила книгу, отодвинула занавеску балдахина и протянула свою руку сестре. Клио невольно сделала шаг вперед, опускаясь на кровать рядом с ней.
— Мне очень жаль, что тебе нездоровится, — всхлипнула она.
— Я знаю. Но это не единственная причина этих слез, не так ли? Отец объявил о вашей помолвке?
Клио просто кивнула, у неё слишком сильно сдавило горло, чтобы говорить.
Эмилия сжала её руку и посмотрела на неё очень серьезно.
— Он делает это не для того, чтобы причинить боль. Он искренне считает, что Арон станет тебе хорошим мужем.
Нет, не станет. Он будет ужасным мужем. Почему никто не видит это кроме неё?
— Почему сейчас? Почему он не может подождать два года?
— Многие, даже те, кто живёт здесь, увидели в случившемся в Паэльсии оскорбление, нанесённое соседям. Твоя помолвка с Ароном означает, что король принимает Арона, считает его благородным и достойным своей дочери. Слухи о том, что Арон действовал подобным образом, защищая девушку, которую любит, станут правдой. Кризис закончится.
— Это так несправедливо, — то, что это было сугубо политическое решение, было таким холодным, таким прагматичным. Что до самой Клио, то в идеале брак должен был быть основан на любви, а не на королевских планах.
— Наш отец — король. Всё, что делает, говорит король, какой выбор он делает, всё это во благо королевства. Во имя укрепления его там, где оно слабо.
Клио судорожно вздохнула:
— Но я не хочу замуж за Арона.
— Я знаю.
— Что же мне делать?
Эмилия улыбнулась.
— Может, тебе следует бежать с Ником, как ты говорила мне, он предлагал.
Клио почти рассмеялась над этим.
— Не говори ерунды.
— Ты знаешь, что этот парень безумно влюблён в тебя, так?
Клио нахмурилась и отстранилась, чтобы бросить на сестру насмешливый взгляд:
— Нет, не так. Я бы знала.
Эмилия пожала плечами.
— Порой истину не так-то просто разглядеть.
Ник однозначно не был влюблён в неё. Они были хорошими друзьями, но не более того. Уголком глаз она заметила, как Теон вошёл в комнату Эмилии, давая знать о своём присутствии. Он шёл за ней с самого банкетного зала вверх по винтовой лестнице в покои сестры. Она ощущала странное чувство удовольствия от того, что он не позволяет ей ускользнуть от него.
Она отвела от него, стоявшего в дверях, взгляд и снова повернулась к Эмилии. У неё перехватило дыхание. Из носа Эмилии текла кровь.
Во взгляде Клио был такой ужас, что Эмилия схватила кремового цвета платок, уже запятнанный алым, и вытерла кровь, словно в этом не было ничего неожиданного.
Это зрелище заставило Клио похолодеть:
— Эмилия...
— Я знаю, ты расстроена из-за помолвки, — мягко перебила её Эмилия, не признавая тревожной обстановки. — Так что мне нужно рассказать тебе кое о чём, Клио, о моей разорванной помолвке. Может, это тебе поможет.
Клио была удивлена. Она никогда не думала, что узнает правду о случившемся:
— Расскажи мне.
— Я была счастлива, когда объявили о моей помолвке. Я считала это своим долгом. Лорд Дарий не был ужасен. Он мне нравился; правда, нравился. Я была готова выйти за него. Отец ждал, когда мне исполнится восемнадцать лет, чтобы выбрать кого-то для меня. Такой спешки, как сейчас, не было.
Восемнадцать лет — такая маленькая вечность. Если бы у Клио было так много времени, чтобы примириться со всем этим.
— И что случилось?
— Я полюбила другого.
— Я так и знала! — Клио сжала руку сестры. — Кто он?
Эмилия облизнула губы кончиком языка, она, словно, не решалась сказать.
— Телохранитель.
У Клио чуть глаза не вылезли из орбит. Такого ответа она не ожидала.
— Ты ведь это не серьёзно.
— Серьёзно. Я никого никогда не любила, так как его. Это чувство потрясло меня. Он был таким красивым, таким потрясающим. С ним я чувствовала себя такой живой, как никогда до этого. Я знала, что это неправильно, что подобные отношения никогда не будут мне позволены, но, если наши сердца бьются в унисон, всё, что мы можем сделать — держаться крепче друг за друга. Я сказала отцу, что не могу выйти за Лорда Дария. Я умоляла его не заставлять меня. Я сказала ему, что, если он будет настаивать, я... я покончу собой.
Клио вздрогнула, когда вспомнила, в какой депрессии была сестра в то время, когда была помолвлена с Лордом Дарием.
— Даже не говори подобных вещей.
— Это правда. Да, и отец поверил, что я сделаю, как сказала. Он немедленно расторг помолвку, поставив жизнь будущей королевы Ораноса превыше королевской свадьбы. Сейчас я чувствую, что была неправа, пугая его, но в то время я не могла думать разумно.
— Где он сейчас? — прошептала Клио. — Этот телохранитель.
Глаза Эмилии наполнились слезами, которые скатились по её бледным щекам:
— Его нет.
В этих словах было так много боли, что она была почти осязаема. Сестра сжала в руке свою любимую книгу про богиню Клиону.
— Я черпаю свою силу, читая о её силе, — тихо сказала Эмилия, глядя на золотое тиснение обложки. — Она делала всё то, что должна была, чтобы защитить Оранос, рискуя своей собственной жизнью, охраняя королевство от угрозы извне. Моя вера — это всё, что есть у меня в это тяжёлое время. Я знаю, что твоя вера лежит в более практичной плоскости.
Несмотря на то, что Клио назвали в честь богини, она не следовала религии, и она была в этом не одинока. Многие в королевстве отошли от этой важной части жизни Ораноса. Несколько лет назад король отменил закон, по которому был выделен отдельный день для молитв. Здесь все дни были равны, и его подданные использовали своё время, как им заблагорассудится.
Клио пожала плечами.
— Думаю, мне сложно поверить в то, что не могу увидеть.
— Очень хочу, чтобы ты дала вере шанс и узнала чуть больше, чем знаешь сейчас. Клиона была храброй и сильной. Именно поэтому мама настояла, чтобы тебя назвали в её честь. Она потеряла ребёнка до тебя и ей сказали, что после тебя она уже не сможет иметь детей. Ты стала чудом. Всё, что она делала, это молилась за твою маленькую и столь драгоценную жизнь, когда ты пришла в этот мир. Она так хотела, чтобы ты выжила. Она настояла, чтобы тебя назвали именем богини, надеясь передать тебе её силу. Это была её последняя просьба.
— Я хочу, чтобы мы обе выжили, — у Клио сорвался голос. Несмотря на всё богатство короля Корвина, его возлюбленная королева умерла при родах, и он не смог это предотвратить.
— Ну, я тоже, и я очень рада, что ты здесь.
— Ты ведь знаешь, что я сделаю ради тебя всё возможное? — сказала Клио. — Я люблю тебя больше, чем кого-либо в целом мире.
— Я знаю. И я тоже люблю тебя.
Из носа Эмилии вытекло ещё немного крови, прежде чем она успела её вытереть.
— Что я могу сделать, чтобы помочь тебе?
— Ничего, — Эмилия моргнула, её лицо стало мрачным. — Я умираю, Клио.
— Эмилия! Не говори так, — Клио всхлипнула. Она боялась думать об этом, тем более говорить вслух.