Страница 20 из 75
Бормотание нарастало, пока толпа слушала сказку короля.
— Но это не просто убийство. Это оскорбление. И я со своей стороны глубоко возмущён от имени всех паэльсийцев, наших соседей, которые имеют общую границу с нами от востока до Запретных Гор. Наступает время для расплаты — время, что бывает один раз в тысячу лет.
Бормотание становилось всё громче, и Магнус понял, что все соглашались с тем, что говорил король.
Вокруг роскоши Ораноса ходили небылицы. Якобы улицы были вымощены золотом. Драгоценные камни вплетаются в волосы придворных дам и выбрасываются в конце дня. Богатство тратится на вечеринки, которые длятся неделями. И самое неприятное из всего, им становилась противна тяжёлая работа и правоверная религия — основные составляющие Лимерийского общества.
— Что же ты делаешь, отец? — ошеломленно сказал Магнус себе под нос.
Сильная рука схватила Магнуса за плечо, и он с тревогой обернулся к человеку, имя которого он позабыл — большому и неуклюжему члену Королевского Совета, чья седая борода покрывала большую часть его лица. Маленькие глазки-бусинки сверкнули от возбуждения.
— Ваш отец самый великий правитель Лимероса, из всех известных, — восторженно сказал мужчина. — Вы должны гордиться тем, что вы его сын.
Губы Магнуса стали тонкими. «Гордость» — это не то слово, которым можно было описать его чувства по отношению к его отцу ни сегодня, ни в какой-либо другой день. На его щеках заиграла фальшивая улыбка.
— Конечно. И никогда не был так горд, как в этот самый момент.
* * *
Со времени, как король произнес свою речь, прошла неделя. У Магнуса болела каждая мышца — он только закончил свою тренировку по фехтованию. Теперь, когда она помылся и сменил одежду, он передвигался по замку, стараясь оставаться в тени. Он любил играть в эту игру, это был вызов самому себе — посмотреть, насколько далеко он сможет пробраться, прежде чем кто-то его заметит. В своей чёрной одежде, которую он предпочитал носить, он смог бы пройти достаточно далеко.
Сегодня ему удавалось избегать Люсии после того, как он увидел её коротко за завтраком. Всю вторую половину дня она проводила на своих занятиях.
Хорошо. С глаз долой, из сердца вон.
Ложь скользила гладко.
Двигаясь бесшумно, он наткнулся на юношу, ожидающего в огромном, с высоким потолком, вестибюле с винтовой лестницей, вырезанной в каменных стенах. Он знал, что тот был сыном кого-то из местной знати. Опять же, у Магнуса была плохая память на имена. Проблема была не в памяти, а в нехватке внимания. Он запоминал имена тех людей, которые интересовали его или тех, которые служили в его жизни какой-то цели. Этот юноша его вообще не интересовал. Хотя интерес этого молодого человека к Люсии был совсем иного рода.
На предыдущих встречах Магнус заметил юношу с пристальным взглядом, который был одним из многих, кто был влюблён в Люсию. Он ждал потенциальной возможности провести с ней время и укрепить их... дружбу.
Как Магнус делал с большинством ухажёров, он кружил вокруг юноши, словно морское чудовище, пристально его разглядывая с явным неудовольствием до тех пор, пока на лбу молодого человека не появлялись капли пота.
Люсия назвала Магнуса красивым, но многие находили его внешность — тёмные волосы, тёмные глаза, тёмная одежда и, конечно же, шрам — пугающей и угрожающей. Кроме того, он был сыном Короля Гая и наследником трона Лимероса, что только укрепляло это впечатление. Некоторые короли уважение своего народа заслужили своей же любовью к нему, как это сделал дед Магнуса. Его же отец, однако, предпочёл заслужить их уважение, используя страх и кровопролитие. Разные способы. Результат один.
Магнус мог использовать впечатление, что он такой же, как и его отец. Он делал так раньше; сделает снова. Каждый может использовать то оружие, которое ему доступно, когда это необходимо. Именно сейчас необходимость была.
— Тебя не должно быть здесь, — тихо сказал ему Магнус.
Молодой человек нервно поковырял носком своего кожаного ботинка серый мраморный пол.
— Я... я просто... Я не собираюсь здесь долго задерживаться. Мои родители подумали, что было бы неплохо прогуляться с Принцессой Люсией по дворцовым землям. Сегодня не слишком холодно.
— Да, как мило, — слова на языке были словно кислота, когда ревность пронеслась сквозь него, словно молния. — Но ей не интересно гулять по территории дворца. Не с... ну, не с тобой.
Глаза юноши распахнулись:
— Что Вы хотите сказать?
Магнус сделал напряжённое выражение лица, будто он сказал слишком много и теперь чувствует себя виноватым.
— Это вообще-то не моё дело.
— Нет, пожалуйста. Если у Вас есть какой-то совет для меня, я с удовольствием приму его. Я знаю, что Вы с Люсией очень близки.
Магнус сказал, взяв юношу за плечо:
— Просто она говорила мне о тебе, — сейчас было бы очень кстати вспомнить, как его зовут — Марк, Маркус, Мика, что-то типа того. — Она дала понять, что, если ты когда-нибудь остановишься, не следует поощрять тебя дальше. Не в обиду тебе, конечно. Но... её интерес в потенциальном женихе лежит в несколько другом месте.
— В другом месте?
— Да. Так что именно туда я и предлагаю тебе отправиться. В другое место.
— О, — голос молодого человека был слабеньким и пронзительным. Он уже смирился с поражением.
Магнусу не доставало терпения, чтобы тратить его на того, кем так легко манипулировать. Если молодому человеку, действительно, будет интересна Люсия, он должен уметь противостоять любым невзгодам на своём пути, включая и чрезмерную опеку старшего брата.
Слабые вещи так легко сломать.
Если бы у парня был хвост, он поджал бы его, когда поспешил прочь из замка обратно в особняк родителей. И это был конец Мики. Или как там его звали.
С победоносной улыбкой Магнус продолжил медленно красться по коридорам замка. Прошло совсем немного времени, прежде чем он наткнулся на кое-кого более приятного, чем поклонник его сестры.
Амия улыбнулась ему, когда они прошли по коридору, и поманила его пальцем за собой, подзывая его к себе, и исчезнув за углом. Она провела его в небольшую комнату, которую слуги использовали как часовню, и закрыла за собой дверь. Они были одни. Девушка прикусила нижнюю губку, её щёки горели от возбуждения.
— Такое ощущение, что я не видела Вас несколько лет, мой принц.
— Прошёл всего день или два.
— Целая вечность, — она положила руки ему на живот, а потом медленно провела ими вверх до самых плеч.
Он позволил ей. Сегодня он жаждал чьих-либо прикосновений, чтобы унять боль в груди. Если бы он закрыл глаза, он мог представить, что это был кое-кто другой. Она вздрогнула, когда он прижал её к каменной стене и прикоснулся своими губами к её, сливаясь в глубоком поцелуе. Он засунул свои пальцы в её мягкие каштановые волосы и представил, как они ниспадают вниз к талии, и что они были цвета эбенового дерева. Что её глаза были цвета неба летним днём, а не холодного серого оттенка
— Ты что-то узнала? — сказал он, в конце концов, отгоняя от себя фантазии. От Амии пахло рыбой, которую она помогала готовить к обеду, а не розами и жасмином. Он мог сколько угодно себя дурачить.
— О Вашей сестре?
У него перехватило горло:
— Да.
— Пока нет, — она посмотрела на него как зачарованная. — Однако пока мы разговариваем, происходит кое-что интересное. Король и Тобиас сейчас на тайной встрече с кое-какими гостями.
«Тобиас», — подумал он с отвращением. Всегда скрываются.
— Какие гости?
— Вождь Базилиус прибыл со свитой час назад.
Он уставился на неё, онемев на мгновение.
— Не может быть.
Она ухмыльнулась.
— Я искала Вас, чтобы рассказать. Если Вождь Паэльсии, который никогда не выступает публично, предпринял поездку по Лимеросу, чтобы поговорить с королём, происходит что-то интересное, Вы так не думаете?
— Воистину так.
По слухам, Вождь Базилиус был могущественным колдуном, которого боялся и уважал народ. Он жил в стороне от остальных паэльсийцев, проводя дни в медитации и, якобы, колдуя.