Падальщик

— Как? Понравился подарок?

Михаил словно очнулся, зашарил по столу рукой, нащупал бутылку с водкой, в которой оставалось ещё примерно половина. Потом выдохнул:

— Мне надо выпить…

И поднёс горлышко ко рту. Жидкость забулькала, выливаясь в рот. Он, не чувствуя, проглотил, потом что-то ухватил с тарелки, не чувствуя вкуса, кинул в рот, глядя на обнажённых девушек. Наконец немного пришёл в себя:

— Ну вы даёте… На такой подарок я никак не рассчитывал…

Внезапно в висках зашумело, его качнуло. Девушки торопливо бросились к нему, подхватили под руки, прижимаясь горячими телами и ничуть не смущаясь:

— Ты чего?

— Сейчас… Отойду. Пустите.

Они осторожно усадили его на стул:

— Не вырубишься?

Он смахнул выступивший пот со лба:

— Не думаю… От такого и мертвец восстанет из гроба…

Ирина улыбнулась дразнящей улыбкой:

— И это — только первая часть подарка.

— А сколько их будет всего?

— Три. Первая часть — стриптиз. Вторая — Алёна. А третья — я…

Глава 11

…Первые ручьи потекли с сопок уже в конце апреля, что для Севера было необычным. Впрочем, как понял Михаил, природа начала восстанавливаться после исчезновения людей, приходя к нормальному для себя ритму. Перестали дымить многочисленные заводы и фабрики, практически исчезли автомобили. По-прежнему росли деревья и трава, начали появляться животные и птицы. Во всяком случае, Михаилу хотелось так думать, потому что он видел в заливе острова чаек. Немного, штук пять, но самых настоящих…

Он отложил в сторону горелку сварочного аппарата и, сняв очки, смахнул со лба выступивший пот. Полюбовался на свою работу — получилось красиво. Ровный, идеальный шов по краю металлических листов соединил их в одно целое. Получалось неплохо. Впрочем, как говорится, мастерство не пропьёшь…

— Миша! Обед готов!

Алёна, перегнувшись через перила ограждения, махала сверху рукой. Парень обернулся, махнул в ответ:

— Сейчас буду!

Бросил взгляд на часы — действительно, пора идти… Всё, что он приволок в прошлый сезон, было разобрано, упаковано и уложено на хранение. Сейчас он занимался подготовкой машины, на которой собирался сделать вылазку на Большую Землю. На худой конец, добраться до Карелии, откуда в прошлом году на полуостров прибыли работорговцы. Да и Николай, глава городских, ожидал от парня этой поездки, уже оговорённой с ним летом. Так что следовало поторапливаться. Много времени ушло на выбор транспортного средства. Точнее, базовой машины, которую следовало довести до ума. Им стал «КрАЗ». Мощный новенький тягач, привезённый с аэродрома. Он таскал им цистерны с топливом, после того, как в первый раз, управляя «Уралом», чуть не улетел на повороте с дороги. Для этой машины было тяжеловато. А вот кременчугскому зверю тяжесть двенадцатитонной цистерны была нипочём. Да и дорогу держал нормально. Цепко. Пусть скорость меньше, по сравнению с «375-м», зато мощности больше… Обшил капот и кабину стальным листом, построил на раме кунг с выходом прямо с водительского места. Внутри поставил дополнительный бак для солярки на три тонны, тоже защищённый бронёй. Постарался по максимуму защитить всё, что возможно, не перегружая при этом машину и оставляя место для груза. Получалось неплохо…

…После той новогодней ночи он перестал избегать девушек. Как-то получилось так, что речи об их возвращении на материк уже не шло, естественно, и они уже строили долгосрочные планы. Спали они с ним по очереди, но чаще — и все втроём, поскольку любовью он занимался не каждый день, естественно. А кровать у него была большая. Места хватало всем. Впрочем, поведение сестёр не изменилось, несмотря на общую постель. Они так же, как и до этого, вели хозяйство, не лезли туда, куда он им не разрешал, и вели себя уважительно по отношению к нему. Словом, не наглели, чего Михаил, если быть честным, опасался. Правда, больше ему синхронного стриптиза девушки не показывали, но ему хватало и того, что они устраивали перед тем, как лечь спать. Сёстры как-то договаривались друг с другом, и ни одна из них не ревновала к другой их общего мужчину, что его тоже удивляло. Впрочем, девушки были не только нахлебницами. Зная отлично английский язык, они перевели целую кучу инструкций и наставлений, привезённых им из Норвегии, помогали и с другими делами. Так что помощи от них было немало. Единственное, что его напрягало, так это то, что после наступления очередных критических дней они некоторое время ходили недовольными и косились на него. Но он сам удивлялся тому, что они не беременели. Ю, как говорится, залетела практически сразу. А он ничем не болел, даже насморка у парня ни разу не было. Так что причины их бесплодия стоило поискать у самих сестёр. Его вины в этом не было. К середине мая Михаил снял с консервации «Ската», первым делом решив проведать Светлану и её приёмную дочь, а потом наведаться в город и обговорить с Николаем последние штрихи перед запланированным путешествием. Катер обрадованно взревел двигателем после долгой стоянки и, рассыпая радугу брызг из-под юбки, устремился к выходу из залива…

…Странно. Ни дыма. Ни следов… Михаил насторожился. Рёв мощных моторов должен был раздаваться на несколько километров вокруг, и обитатели посёлка его бы услышали. А тут — тишина. Снег таял большими проталинами, почти сошёл, но никаких следов человека он не видел. И это, если быть честным, ему не нравилось. Сел на пирсе, прикрыл глаза, пытаясь почувствовать что-то живое. Вдруг получится? Ведь тогда, в первый раз в родной деревне, ему удалось уловить появление чужаков, приехавших пограбить вымершие дома… Но — тщетно. Лишь неумолчный плеск волн вечного моря, бьющего в бетон причала, и дыхание верного Джаба, неподвижно застывшего рядом с хозяином. Неужели не пережили зиму?!

— Пошли.

Он поманил пса, посылая его вперёд, перехватил верный автомат, как обычно… Медленно, вдоль заборов и стен, избегая середины улочек, чтобы не быть откровенной мишенью… Вот и склады, где должны быть те, к кому он приехал… И — замер на месте… Провалившаяся земля на том месте, где когда-то холмом возвышалась крыша. Был пожар. Внутри. Но что могло там гореть?! Ведь сплошной бетон! А полыхало явно жарко. И — давно. Видно, ещё до того, как выпал снег… Пёс коротко гавкнул, и взглянув, где колли нетерпеливо переминался с лапы на лапу, Михаил побледнел — россыпь уже позеленевших гильз от «Калашникова»… Джаб, заметив, что хозяин наконец-то заметил его находку, снова гавкнул и умчался дальше, вдоль бетонного забора к возвышающемуся там сараю. И разразился длинным лаем. Затем вылетел оттуда, длинными прыжками примчался к хозяину, ухватил его зубами за рукав бушлата и потащил, упираясь всеми лапами, туда…

…— Прости. Если ты меня слышишь — прости…

Он бросил первую лопату земли в выдолбленную им могилу. Затем вторую… Когда вырос холмик, аккуратно придал ему полагающуюся форму. Опустился на колени. Долго стоял молча, не замечая того, как сырость постепенно проникает через плотную ткань комбинезона, леденя тело. Пёс завыл, и его голос привёл парня в себя… Не пришлось ему забрать к себе Светлану и её дочь, как он обещал ей. Потому что к стене того самого сарая были прибиты два тела. Точнее, то, что от них осталось после осени и зимы… Кто это сделал? Позарился на имеющееся у двоих женщин добро? Выслеживали специально или наткнулись случайно? Кто?! Когда он развлекался с двумя сёстрами, сладко пил и сытно ел, они уже стояли у стены, прибитые к той длинными гвоздями за руки. Хвала богам, что не умерли от голода и холода — в их черепах во лбу красовались аккуратные дырочки. Может, их поставили туда уже мёртвыми? Хорошо бы… А он, напялив вечерний костюм, пировал во время чумы, позабыв обо всём… Почему он тогда всё-таки не решился забрать обеих? Ему было неудобно перед сёстрами? Или не мог забыть, что Светлана принадлежала к клану людоедов?! Теперь поздно каяться. Но одно он сможет сделать. Наказать их убийц, если те ещё живы, конечно… Он найдёт негодяев и заставит их умереть. Око за око. Зуб за зуб. Теперь такой закон…