Страница 21 из 40
— Совершенно верно, мистер Вильсон, тяжелые минуты, но исключительно для меня.
— Я вижу, вы не хотите сообщить мне подробности.
— Именно, мистер Вильсон! Это мое личное дело; кроме того, я связан честным словом свято хранить тайну — и я сдержу слово!
— Берегитесь, мистер Эшлэнд, — сказал сыщик, — чтобы вас не завлекли в какую-либо гибельную для вас ловушку!
Эшлэнд, грустно улыбнувшись, пожал плечами.
— Мне нечего терять больше, мистер Вильсон, смерть я встречу, как избавительницу!
Вильсон покачал отрицательно головой.
— Я надеюсь, что вы перемените ваше мнение, мистер Эшлэнд! Но все же мне необходимо знать, что было с вами, когда вы вышли с кладбища.
— Не могу и не смею вам ответить! — проговорил молодой человек.
— Вы уехали с кладбища не один, а с каким-то господином, — снова начал сыщик.
— Совершенно верно! — вскрикнул Эшлэнд, вздрогнув. — Откуда вы это узнали?
Джон Вильсон таинственно улыбнулся.
— Уж это мое дело и сообщать этого я пока никому не могу. А вы и не заметили, что вас преследовали! И вам не показалось подозрительным, что ваш спутник подгонял возницу?
— Как же, как же! Помню, но мистер Кон… Кон…
Эшлэнд испуганно остановился: очевидно, он проговорился.
— Ага, значит, имя вашего спутника начинается «Кон»! Не доскажете ли вы мне остальные буквы?
— Нет, не смею!
— А если я вам скажу, что все знаю? Что знаю хорошо, с кем вы были, куда отправились и даже, что тот господин от вас желал?
Эшлэнд побледнел:
— Но, ведь это невозможно! — вырвалось у него. — На такое дело неспособен даже сам Вильсон!
— О, вы жестоко ошибаетесь, если думаете, что это невозможно! — сказал знаменитый сыщик, шагая по комнате.
Вдруг Вильсона озарила мысль, что человек, искавший ночью в комнате Поля свои очки и грозивший взорвать сыщика, и спутник Эшлэнда — одно и то же лицо. И он решил позондировать почву.
— О, того господина, с которым вы ехали с кладбища, я прекрасно знаю! И отлично помню его высокую худощавую фигуру, редингот, его безбородое лицо с резкими чертами и в очках.
Поль Эшлэнд побледнел еще более.
— Мне кажется теперь, что вы, действительно, его знаете, — пробормотал он. — Неужели вы следовали за нами, неужели вам известно, что —
— Я знаю все, — ответил сыщик, хотя он ровно ничего не знал.
Но одно было ему ясно, что от того негодяя можно было ожидать только одно дурное. Следуя этой мысли, сыщик продолжал:
— Разве вы не замечаете, мистер Эшлэнд, что тот человек вас обманывает? Неужели вы ему верите? Все, о чем он вам говорит, ложь, и негодяй старается выманить от вас ваше богатство!
Совершенно ошеломленный, смотрел Эшлэнд на сыщика.
— Неужели это правда? Неужели им нужны мои деньги?..
— Само собой! И мне жаль, что вы этого не сознаете!
— Мне и в голову не пришла подобная мысль! И вы думаете, что этот клуб — не что иное, как сборище преступников.
Эти последние слова Поль произнес тихо; ему казалось невероятным, что Вильсону все известно.
— Да, это сборище преступников!
— А уж Джон Дэфт ни в коем случае не принадлежит к их шайке!
— Почему же нет?
— Нет! Это не было притворство! Настолько я могу судить!
— А все же вас могли обмануть! Вы и не подозреваете, до какой степени доходит притворство у иных людей!
— Как хотите, а Джон Дэфт не лгал! Но теперь он, быть может, уже мертв.
Вильсон встрепенулся.
— Что вы говорите?! Вы думаете, что Дэфт умер?!
— Наверное! Бедняга, наконец, нашел покой в смерти, ему хорошо теперь!
Сыщик схватил Эшлэнда за руку и сильно потряс ее.
— Мистер Эшлэнд, вы знаете, что я Джон Вильсон! Вам известно тоже, что меня трудно провести! Когда я был у вас в тюрьме и обещал освободить вас, вы обещали мне ваше полное доверие. Где же оно теперь? Неужели вы подозреваете меня во лжи?!
Поль Эшлэнд сознался во всем.
Но он не миг описать дороги к клубу, он знал только, что с 71-ой улицы они свернули в узкую боковую улицу, но дальше он не помнит.
— Сейчас же отправлюсь туда! — вскрикнул знаменитый сыщик. — Разве теперь вам еще не ясно, мистер Эшлэнд, что им нужно все ваше состояние?! Ведь если вы оставите им после своей смерти ваши деньги, то каждый из них станет богатым человеком на всю жизнь!
— Но тогда Дэфт тоже стал жертвою негодяев?
— После вашего рассказа, я в том и не сомневаюсь. Вероятно, он также человек очень богатый, оттого ему досталась черная пуля.
— Возможно ли ото?
— Очень просто! — пояснил сыщик. — В ящике, по всей вероятности, были одни черные пули; когда же негодяи доставали оттуда пулю, то у каждого из них была в руке белая пуля. Пари держу, мистер Эшлэнд, что завтра черная пуля достанется вам, если они узнают, что вы уже составили ваше духовное завещание.
Молодой человек содрогнулся. Теперь, когда ему все осветили в другом свете, он почувствовал страх перед смертью.
— Обещайте мне, мистер Эшлэнд, что вы не выйдете из вашего дома. Завтра утром я буду у вас, и мы вместе примемся за дело. Я уверен в вашем содействии, если скажу, что один из членов клуба «Мементо мори» — убийца вашей невесты!
— Тогда им может быть только…
— Договаривайте, мистер Эшлэнд! Вы говорите о Джиме Консэйне? Да, я тоже думаю, что именно он — убийца; у меня есть доказательство его виновности.
Сыщик вынул футляр для очков с потускневшими золотыми инициалами Д. К.
Вкратце рассказал он о своем ночном посещении дома Эшлэнда. До сих пор он ему не говорил об этом.
Теперь Эшлэнд более не сомневался, что Консэйн убийца.
— Найдете ли вы в себе столько силы, чтобы играть еще комедию с этим человеком, если понадобится? Можете ли вы спокойно встретиться с убийцей вашей невесты?
— Вполне! Если я знаю, что негодяй будет открыт и понесет должное наказание, я готов на все, и вы останетесь мною довольны!
— Тогда хорошо! но теперь я поспешу, чтобы отыскать клуб. Может быть, мне удастся еще спасти Дэфта.
— Не думаю, что его можно еще спасти. Он твердо решил умереть.
Вильсон поспешно вышел от Эшлэнда и по телефону вызвал своего брата Фреда и двух помощников, Гольм Гаррисона и Бен Нильса, на 71-ую улицу 432, с помощью которых он надеялся найти клуб самоубийц.
На 71 улице Джон Вильсон встретил трех оборванцев, в которых он узнал брата Фреда и своих двух помощников. Это превращение понравилось сыщику. Он рассказал им все. Получив инструкции Вильсона, они энергично принялись за дело.
Но уже с самого начала ни сам Вильсон, ни его помощники не добились никаких результатов; они решили, что клуб, вероятно, далеко от этого места.
Им осталось еще описание всех членов клуба, которым они надеялись руководствоваться.
Гольм Гаррисон забрел в какую-то боковую улицу.
Когда же он вошел в темный проход, он услышал позади себя тяжелые шаги и мимо него прошел какой то человек в более светлый двор.
Человек с тяжелой походкой был одет во все черное, вид у него был очень приличный. Но лицо было красное и довольно одутловатое.
На его черную одежду Гаррисон обратил особенное внимание, как и на красное лицо, что весьма подходило к описаниям Вильсона.
С обычной ловкостью Гаррисон стал следить за незнакомцем.
После каждых пяти шагов Гаррисон делал стреловидные знаки мелом на стенах.
Таким образом он надеялся указать свой путь Вильсону.
Наконец, он дошел до мрачного черного дома, что тоже подходило под описание Эшлэнда.
Незнакомец в черном постучался в дверь, которую ему тотчас же открыли. Обождав минут десять после того, как незнакомец вошел в дом, Гаррисон также приблизился к двери.
Было бы благоразумнее, если бы он дал знать о своем открытии Вильсону, но он помнил, что молодой человек находится в этом доме в величайшей опасности.
Оттого он решил действовать смело и постучался так же, как и незнакомец.