Страница 97 из 99
Она с трудом сглотнула и вытерла слезы тыльной стороной ладони.
— Я надеюсь, что вы запомните то, что я вам сейчас скажу: если вам когда-нибудь представится шанс быть счастливыми, обязательно воспользуйтесь им. Без всяких колебаний и сомнений.
— Вы имеете в виду, когда у клиента в кармане лежат такие замечательные часы с боем? — Десятилетний Эрик, который был, наверное, лучшим карманником во всем Ист-Энде, посмотрел на нее широко открытыми, полными недоверия глазами. — Конечно, мы тут же сработаем, быстро и по-умному. — Все остальные тоже посмотрели на нее с таким смущенным выражением на лицах, что слова застряли у Элизы в горле.
Она хотела объяснить им, но потом передумала. Для них найти свое счастье, видимо, было так же невозможно, как и для нее самой.
— Не обращайте внимания. — Она взъерошила рыжую шевелюру мальчишки. — Ваша глупая старая мамаша просто сегодня немного расслабилась. А сейчас вам лучше отправиться домой.
Они сгрудились вокруг нее, заключив в неумелые грубые объятия, которые, возможно, пахли не самым лучшим образом, зато шли от всего сердца и были приняты с благодарностью. Они явились сюда просто потому, что Элизе было грустно, а Гарри был добр к ним: они совершенно не рассчитывали на что-то взамен. Но это не имело значения. Она не сможет сегодня заснуть, если не будет уверена, что у них есть крыша над головой и еда.
— Вот, возьми, Кристофер. — Она высыпала ему полную горсть монет. — Я не хочу, чтобы все это было потрачено на джин.
— А можно мы купим себе мороженого на обратном пути, мэм? Ужасно жарко. — То, что старший из мальчиков говорил так вежливо, многое значило для Элизы: случалось подобное очень редко.
— Прекрасная мысль, но все остальное должно пойти на горячую пищу для вас всех сегодня вечером.
— Да, мэм! — Они обожали называть ее так, и Элиза не делала ничего, чтобы отучить их. Министерская Семерка отличалась от других уличных оборванцев. У них была надежда. У них была она.
Элиза смотрела вслед детям, которые бегом понеслись с кладбища, перепрыгивая через низенькие могильные камни, оббегая высокие обелиски и легко забыв про горе, как это могут только дети в предвкушении удовольствия. К сожалению, возможность освежиться в такой изнурительно жаркий день на нее такого действия не производила.
И тем не менее ей тоже нужно было идти. Элиза сняла с шеи медальон с Чеширским Котом и аккуратно положила его на вершину свежего гранитного надгробья. На мгновение она задержала на нем свою руку.
— Мы сделали это, Гарри, — тысделал это. А теперь спи спокойно.
Она подняла голову и взглянула на чистое синее небо. Когда-то у нее была вера; но если Бог на самом деле существует, тогда она надеется, что Гарри сейчас на небесах и вовсю флиртует с ангелами.
— Я никогда не забуду Париж, Гарри, — добавила она, потом поцеловала кончики своих пальцев и снова прикоснулась ими к надгробью. — Никогда.
Элиза повернулась и пошла обратно к воротам кладбища. Проходя мимо других надгробных камней, она скользила взглядом по надписям. К сожалению, имя Гарри было не единственным знакомым для нее. Здесь закончили свои дни многие агенты министерства. Такие люди, как она, вряд ли могли уйти на пенсию и поселиться где-нибудь в коттедже у берега моря на юге Франции; все, на что они могли рассчитывать, — это участок хорошей лужайки и гранитный могильный камень за умеренную цену.
А вот и он — стоит у ворот кладбища, совсем как тогда, когда он ждал ее перед Бедламом. Веллингтон Торнхилл Букс был одет в темно-серый костюм, дополненный котелком в тон ему и темными очками, защищавшими глаза от яркого солнечного света. Опираясь на трость из черного дерева с серебряной ручкой, при виде ее он выпрямился в полный рост. Для рядового рабочего дня он был одет очень элегантно. Нельзя сказать, что обычно он одевался не слишком опрятно, — просто сегодня, похоже, наряд его был подобран особенно тщательно.
— Велли! — окликнула она его, и, хотя он даже не вздрогнул от такого фамильярного сокращения своего имени, она буквально видела, как глаза его за темными стеклами очков негодующе округлились.
В свое время Элиза начала называть его так, просто чтобы позлить, но теперь ей нравилось это имя. Она ускорила шаг и быстро подошла к нему.
— Знаете, вы могли бы зайти туда. — Она подняла свою вуаль, чувствуя, что продолжает улыбаться.
— Все в порядке, мисс Браун, — ответил Веллингтон, в знак приветствия прикоснувшись кончиками пальцев к своей шляпе. — Я посчитал неприличным мешать вашему прощанию. — Он выдержал паузу, опустив глаза и глядя на свои ноги, а затем что-то протянул ей. Это было совершенно неожиданно.
Две белые розы с веточкой ландыша. Пока Элиза, оторопев, пребывала в шоке, Веллингтон попытался приколоть этот небольшой подарок к ее жакету.
— Я понимаю, что это не бриллиантовое ожерелье, но я подумал, что вам понравится. — Веллингтон не раз укололся, прикрепляя цветы к ее лацкану. — И это гораздо более уместно в качестве подарка напарнику. Какой-то оборванец продавал их на углу, и я подумал, что это может принести вам... немного радости.
Элиза внимательно посмотрела на цветы. Должно быть, он не знал об их значении. Архивариус был далек от изящных искусств, его больше интересовали пар и часовые механизмы, чем такие банальные вещи, как язык цветов.
Доверие. Симпатия. Я достоин тебя.
Да уж, что и говорить, более подходящего подарка напарнику и не придумаешь.
Но вместо этого она прикусила губу и сконцентрировалась на том, в чем была уверена: пока она скорбела по Гарри, Веллингтон держал отчет перед начальством об их действиях в поместье Хавелока.
— Я пришел сюда сразу после своей встречи с директором, так что не успел проверить...
— Как вы и проинструктировали меня, я демонтировала нашу фантасмагорию. Она уложена в ящик и спрятана на складе рядом с другими ящиками с брошенными делами. Никто там не заметит ее.
Он кивнул.
— Хорошо. Ну тогда... — Веллингтон прокашлялся и взглянул на нее поверх очков. — Все, как я инструктировал?
— До последней буквы. — Элиза усмехнулась. — Прежде чем начать разбирать, я еще пару минут понаблюдала за этим представлением. Вы соорудили умную штуковину, Велли. Славно сработано. — Она наклонила голову в сторону. — Вы именно поэтому сразу же явились сюда?
— Веллингтон крепко сжал серебряную рукоятку и начал слегка постукивать тростью по тротуару, а после паузы наконец сказал: Я пришел, чтобы проводить вас домой.
Подобное заявления вкупе с протянутой рукой всего несколько недель назад вызвали бы у нее взрыв оглушительного хохота. Однако с тех пор многое изменилось. Эта попытка ее партнера продемонстрировать свою галантность не вызвала у Элизы раздражения, и она приняла предложенную ей руку.
— Это было бы очень мило, мистер Букс.
Они повернулись и пошли вместе вдоль по улице в тени деревьев, хоть как-то спасавшей от неумолимого зноя.
На углу улицы только что остановилась самоходная тележка мороженщика, которую тут же окружила хохочущая Министерская Семерка. Низкое трехколесное устройство размером было не больше велосипеда, но небольшую тачку, которую оно тянуло за собой, опутывали какие-то трубки и краны, а сзади даже имелась выхлопная труба, обдававшая детей облаками прохладного воздуха и отдельными снежинками. Министерская Семерка и быстро собравшиеся другие дети восторженно визжали, радуясь встрече с этим подобием такой еще далекой зимы. Помимо волшебного переноса в другое время года, тележка еще веселила публику замечательным миниатюрным паровым органчиком — ритм бойкой музыки поддерживался щелкающим часовым механизмом. Эта музыка, детский смех и любезные манеры продавца мороженого немного отвлекли Элизу и успокоили ей душу.
— Как изобретательно, — с мальчишеским восторгом заметил Веллингтон. — Выхлопная труба позволяет не только сбросить излишнее давление, но также работает, чтобы обеспечивать охлаждение содержимого контейнера.