Страница 26 из 36
— Проклятие, — кивнул Хендрик, — мы договорились, что либо он отдает мне свои подержанные стройматериалы, либо я пускаю в ход Головолом.
Волк любезно покивал, хотя на самом деле слушал невнимательно. Он в это время прикидывал, как лучше напасть, чтобы побыстрее справиться с этим огромным и, должно быть, очень вкусным Хендриком. Чтобы принять решение, Джеффри всегда требовалось немного покружить на местности. Он прикрыл глаза и представил себе верзилу, покрытого тонким слоем глазури.
— Смотри-ка, — заметил помощник Хендрика, — он опять вынюхивает. Так и рыщет!
— Да, к тому же он, кажется, волк, — прибавил верзила.
— Разве это предосудительно? — как можно невиннее спросил Джеффри.
— Знаешь, Хенди, — заметил помощник, разглядев острые зубы волка, — а не пора ли нам поработать в домике, предварительно заперев дверь изнутри?
— Проклятие, — согласился Хендрик.
И парочка ретировалась в домик. Но Волк только еще шире заулыбался, потому что опять наступил его любимый момент. Он набрал побольше воздуха и крикнул:
— Пустите меня в домик!
— Ни за какие проклятия! — прогудел Хендрик.
Джеффри хихикнул. Наконец-то настал его звездный час. И к счастью, вокруг ни единого башмака! Он крикнул:
— Как дуну сейчас, как плюну — ничего от вашего домика не останется!
И он сделал глубокий-преглубокий вдох, такой глубокий, что его волосатую грудь чуть не разорвало. Потом Волк уперся мордой в стену дома и дунул.
Домику Хендрика такого было не выдержать. Он со звоном рассыпался. Но блестящие металлические штучки почему-то поднялись в воздух и только потом стали падать, причем на голову Джеффри. Волк запрокинул морду и с ужасом увидел, из чего именно соорудил себе домик Хендрик. В него летели копья и стрелы, ножи и кинжалы, мечи и сабли, и еще множество опасных острых штук. Все — на бедного Джеффри!
Надо же додуматься — построить дом из холодного оружия! Джеффри дал бы голову на отсечение, что в сказке ничего подобного не было. И он понял, что голову действительно отсекут или, по крайней мере, продырявят в десяти местах, если он еще хоть на секунду здесь задержится. Волк с воем бросился в лес. Придется поискать обед в другом месте. Ничего, зато это будет лакомый кусочек!
Вунтвор прилежно трудился над своим новым кирпичным домом. Как ни приятно поболтать с друзьями о пряжках и шнурках, иногда, для разнообразия, так хорошо побыть одному! Но что-то похолодало. Внезапно налетел ветер. Удивительно свирепый ветер! Он разом сдул листочки с окрестных деревьев. Хорошо, что у Вунтвора будет уютное, теплое убежище, где он сможет укрыться от непогоды. Вскоре он услышал странный звук: сухой, леденящий душу смешок, такой же холодный, как и налетевший ветер. Вунтвор оторвался от работы и огляделся. Между деревьями стояла темная высокая фигура. Кто бы это мог быть?
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
«У волшебников бытует еще одно изречение: „Не так страшна опасность, если смотришь ей в лицо“. Может быть, в этом и есть доля правды. Если человек смотрит опасности в лицо, имея при этом оружие в обеих руках, проверенное заклинание на устах, стенку, к которой можно прислониться, за спиной, то страх его действительно значительно уменьшается. Еще лучше, если у него есть человек триста надежных союзников, потайная дверь поблизости на случай спешного побега, а на много миль вокруг не видать ни одного врага. А еще лучше, если в надежном месте припрятана кругленькая сумма на черный день, если есть любящая женщина и укромное место, где тебя сто лет не найдут. При таких обстоятельствах страх вам не страшен. Но на них рассчитывать не приходится».
Вунтвор вдруг испугался. Эта внезапная перемена погоды, эта таинственная фигура между деревьев о чем-то напоминали ему, только вот о чем… Все вокруг словно обледенело. Казалось, одежда примерзла к телу. Кто-то кашлянул. Вунтвор так и подскочил. В кустах что-то зашуршало.
— Силы небесные! — сказал чей-то голос.
— Может, поздороваешься? — язвительно спросил другой голос. — Что-то похолодало!
— Простите… — пробормотал Вунтвор, когда из лесу вышли семь человек очень маленького роста. И тут окрестности огласил ужасный крик, похожий на последний вопль тысячи умирающих. Потеплело так же внезапно, как до этого похолодало, и вечернее солнце позолотило верхушки деревьев.
— Ну и погодка у вас тут! — пробурчал один из семерых, потирая руки. — Но мы здесь не по этому поводу.
— Вот как? — с сомнением произнес Вунтвор. — А мы разве знакомы?
— Что, каждый раз повторять? — рассердился один из гостей.
— Успокойся! — сказал тот, который потирал руки. — Он бы сразу узнал нас, не будь он во власти чар Матушки Гусыни.
— Вот как? — Вунтвор не совсем понимал, о чем говорят эти низкорослые люди. Ему вообще казалось, что внезапный холодный ветер и та таинственная фигура были гораздо важнее семерых бесцеремонных недомерков.
— Мне очень жаль, — наконец сказал он, — но я вас совершенно не помню.
— Ну разумеется! — приветливо улыбнулся потиравший руки. — Вы же в сказке. В той самой сказке, в которой нам обещаны большие роли.
— Не очень-то они большие, как я погляжу! — фыркнул один из семерых.
— Ну конечно, Заносчивый, — урезонил его потиравший руки. — Наша роль еще и не начиналась. Это ведь только присказка… — Он опять обратился к Вунтвору: — Мы пришли полюбоваться на ваш чудный домик! — Он понизил голос. — Я бы мог представить вам всех присутствующих, но какой смысл? Матушка Гусыня вновь возьмется за дело через минуту, и вы опять нас забудете. — Он вновь заговорил громко и непринужденно. — Домик выглядит прочным и устойчивым. Мы так рады за вас! — Гном почему-то посмотрел на свое запястье. — О, уже поздно! Нам пора. — И он помахал рукой на прощание.
— Выходит, вы только затем и приходили, чтобы поздороваться и попрощаться?
— Ну конечно! — радостно подтвердил гном, оглянувшись. — Однако, если наше появление здесь еще и напомнило Матушке Гусыне о нашем существовании и о том, что мы сгораем от нетерпения исполнить свои роли в постановке, тоже хорошо!
— Погодите минутку! — в отчаянии крикнул Вунтвор, потому что внезапно вспомнил, что надо было той загадочной фигуре. Он также вспомнил, что добиться этого от Вунтвора она может лишь тогда, когда он один.
— Ну что еще? — огрызнулся один из гномов.
— Э-э… — Вунтвор замялся, пытаясь придумать что-нибудь. — А вы не хотели бы увидеть мой домик изнутри?
— Если внутри он такой же скучный, как снаружи, то не имею ни малейшего желания! — отрезал тот же самый гном. — С меня довольно и того, что Льстивый притащил нас сюда. Он, видите ли, мечтает о популярности…
— Мы же договорились… — укорил его Льстивый.
— Ладно, не ной!
— За что мне все это?
Кто-то застонал. Кто-то кашлянул. Кто-то уронил что-то тяжелое.
Тот, кого называли Льстивым, беспомощно развел руками:
— К сожалению, нам действительно пора!
Значит, они все-таки уходят? Вунтвора вдруг охватила паника. Как же дать им понять, что они ему нужны?
— Но я же останусь один! — воскликнул он.
Самый грубый из гномов усмехнулся:
— Конечно, один, если не считать вон того типа, что рыщет в кустах. Вон он, вынюхивает что-то!
Волк вышел из своего убежища:
— Я? Вынюхиваю? Никогда! Просто мне было неудобно прерывать вашу беседу.
Семь гномов со смехом удалились.
— Не обращайте на них внимания, — посоветовал Джеффри. — Я просто пришел взглянуть на ваш чудесный новый домик!
Не обращать на них внимания? Да Вунтвор даже не понял, чего им было надо! Зачем сюда приходили эти низкорослые ребята? «Жили-были…» — повторял Вунтвор, пытаясь сосредоточиться на волосатом малом в кепке, который незаметно подходил все ближе и ближе. На таком расстоянии уже нельзя было не заметить, какие у него клыки.
— Что-то не так? — ласково поинтересовался Волк.