Страница 20 из 36
— Это, по-твоему, разговор о женщинах? — не выдержал Йоцхак. — А по-моему, ты сошел с ума! Ты уже битый час говоришь об онанистах…
Пер остановился. За окном плавал в один из тех чудесных солнечных вечеров, когда природа манит на воздух, но в этот раз она будто кричала, заклиная — уловившего такие сигналы — и носа не высовывать из дома, если ему не хотелось попасть под каток надвигавшихся больших событий.
— Между прочим, мне передали приглашение на этот Обряд: нас всех ждут завтра вечером в Усадьбе… — сказал Пер.
— Какой Обряд? — спросили разом Йоцхак и Уэлш.
— Обряд того самого Оплодотворения Матери Будущего Наследника. Поэтому, Уэлш, — обратился Пер к дуболому, не обращая внимания на застывший с интересом Персонал, — тебе все-таки придется исполнить роль лазутчика. Сходи сегодня, посмотри, что там делается в Усадьбе. Только, — прибавил Пер, — насколько мне известно, около Усадьбы много охраны. Прошу тебя, Уэлш, ни с кем не связывайся, охрану со всем своим искусством обходи и никуда больше не залезай — меня интересует только Усадьба!
— А жених-то кто? — спросил Йоцхак.
— Именно это, может быть, и удастся выяснить Дермоту!
ТРЕТИЙ ПРОТОКОЛ
Министр: «Господин секретарь, рядом со Мной сейчас находится второе лицо Империи, господин Прокурор Калиграфк. Мы хотим сделать вам официальное приглашение. Завтра у Нас будет свершен важнейший священный Обряд, и впервые Мы хотели бы пригласить на него представителей Большого Конгресса. Мы считаем, что этот шаг будет способствовать укреплению доверия и взаимопонимания между Нашей и вашей империями».
«Голос секретаря»: «Мы думаем, что такой жест доброй воли будет по-настоящему оценен Конгрессом, господин Министр. И кого же вы хотели бы видеть у себя нашими представителями? Но, прежде чем вы ответите, я могу конфиденциально сообщить вам, что Персонал Станции, который обслуживает вас, наделен очень широкими полномочиями, вплоть до дипломатических…»
Министр: «Конечно, Мы это знаем, именно поэтому Мы и хотели пригласить на празднество именно Персонал. К тому же… тут есть еще одна деталь, которая вынуждает Нас сделать именно выбор в пользу этих людей.
«Голос секретаря»: «Я рад, что вы их цените и доверяете им, господин Министр».
Министр: «Этот Обряд, господин секретарь, малоизвестен в мире, нигде вы не встретите ничего подобного, и вот для того, чтобы его могли правильно оценить представители Большого Конгресса, первый раз его должны увидеть именно те, кто уже пожил в Нашей Империи и привык к ее обычаям и к Ее людям».
«Голос секретаря»: «Я уверен, что наши представители из числа Персонала Станции сумеют по достоинству оценить ваш праздник».
Министр: «Конечно, Мы им доверяем, и все же Нам хотелось бы по возможности предупредить некоторые непредвиденные эксцессы. Например, у праздника есть вот какая особенность: одним из главных действующих лиц на нем, а лучше сказать — в самом центре этого Священного для Нас Обряда — будет находиться не совсем обычный человек, вернее, наоборот, настолько обычный, что может произвести самое неожиданное впечатление на тех, кто по условиям своей жизни и работы вращается, главное, в высших и средних сферах и никогда не опускается, так сказать, до улицы. Наверное, во всех частях света простолюдины могут производить самое сильное впечатление на таких людей своей внешностью и своим поведением».
«Голос секретаря»: «Если вы под именем простолюдина подразумеваете мужчин и женщин, которые никак не связаны с политикой или высшим светом, то, по нашему мнению, они от этого только выигрывают…»
Министр: «Конечно, господин секретарь! Я ничего плохого не хотел сказать о простых людях, но дело в том, что у Нас эти люди слишком отличаются от общепринятых стандартов, простите за каламбур…»
«Голос секретаря»: «Ничего, продолжайте…»
Министр: «Вы знаете, Наша Империя пережила тяжелые времена, и теперь Нам приходится нелегко. Все это накладывает свой отпечаток на Наших империонов и отражается на их детях. Тяжелая жизнь родителей совсем не так благоприятно сказывается на потомстве, как этого хотелось бы. У Нас сейчас высокий процент врожденной инвалидности, и зачастую люди выглядят просто ужасно, господин секретарь, они неказисты, кривы, уродливы… если не сказать больше, господин секретарь».
«Голос секретаря»: «Что же может быть больше?»
Министр: «Мы не готовы заранее предугадать, какое именно впечатление произведет на ваших представителей тот простолюдин, который удостоен на этот раз исполнить главную роль в предстоящем Священном Действе, но Мы хотели бы заблаговременно вас заверить, что, несмотря на его внешность, в душе этот человек безупречен. Господин Прокурор подсказывает мне, что это, может быть, лучший исполнитель Обряда за всю его историю. К тому же, сам Обряд настолько труден, что в прошлом у Нас бывали случаи, когда исполнитель главной роли от чрезвычайного волнения не выдерживал и здесь же отдавал богу свою душу. Мы хотим сказать, что простолюдин, которого на этот раз увидят ваши представители, подвергает себя великой опасности — и это обстоятельство тоже, наверное, подымет его в ваших глазах, несмотря, повторяю, на всю его импозантную внешность».
«Голос секретаря»: «Мы, безусловно, примем к сведению все, что вы только что сказали, и возьмем в расчет внутренний мир исполнителя главной роли. До свидания, господин Министр».
Министр: «До свидания, господин секретарь».
«ДОНЕСЕНИЕ 3
В Заповедник привезена паршивая овца. Есть основания полагать, что овца будет пущена в стадо уже завтра, в субботу, и сильно его попортит.
— Пер».
ГЛАВА XI
Дермот Уэлш оказался на поляне перед Усадьбой в том самом месте, где часом раньше пошли Мария с Художником. Так же, как они, он увидел перед собой развалины древнего строения. Так же, как и Магнус, он заметил в стороне как из-под земли выросших ему навстречу вооруженных людей. Но, в отличие от остолбеневшего в сомнениях Магнуса, Дермот быстро окинул их оценивающим и заинтересованным взглядом.
Уэлш прошел в свое время обычную подготовку в центре биороботов для использования в военных операциях и прочих деликатных правительственных нужд Цивилизации. Мужская поросль, попадавшая туда после тщательного отбора, становилась через шесть лет обучения неуязвимыми профессиональными убийцами и либо служили в армиях Большого Конгресса, либо нанимались в частные компании со специфической сферой деятельности, условно не возбраняемой законом.
Можно, наверное, с большой натяжкой причислить к таким сферам и Станцию, но причина появления среди ее персонала Дермота в качестве офицера безопасности носила налет и некоторой романтичности. А именно — у Дермота вышли нелады с женщиной, и его тонкая натура решила искать забвения где-нибудь вдали от Цивилизации. Этот частный случай с Дермотом Уэлшем только лишний раз подтверждает неимоверно возросшую требовательность женщин современной Цивилизации, когда они, как поговаривают, способны сжить со свету даже биоробота.
Дермот Уэлш еще раз взглянул на Развалины и вдруг пошел в сторону Усадьбы прямо на вооруженных охранников.
Оказавшись на расстоянии человеческого голоса, он услышал, как ему приказывают остановиться. Дермоту не хватало дистанции, чтобы экстраполем отвести внимание этих существ — трудно было бы подобрать другое определение им с их нелепыми автоматами в руках, горами мышц и искаженными сознанием своей значимости лицами, как будто их специально выращивали в недоступных человеческому духу подземельях, и отсутствие этого духа в них было теперь той белизной, которая раскрашивает тараканов, выросших в абсолютной темноте.
— Стоять! Дальше нельзя!! — истошно закричал опять тот, что был ближе всех к Дермоту.
Оставалось сделать еще несколько шагов — и они бы просто не увидели Дермота, отвлеченные зрелищем чего угодно, но только не его фигуры — но сарай из толстых бревен позади заградительного отряда манил его все настойчивей: чем больше делалось препятствие для успешного исполнения приказа, тем больше росла у биоробота потребность его исполнить. Дермоту было приказано посетить Усадьбу — и тем вероятней он нанесет этот визит, чем больше проблем возникнет у Дермота на его пути.