Космос-Риск, Лимитед

Они продолжили трапезу, болтая ни о чем.

Гуднайт рассказал, как он прошелся по помещениям отеля, когда ждал, пока она соберется.

— Ну и как, — спросила Рисс, — не высмотрел там какую-нибудь особу с большим жемчужным ожерельем на шее? Как в старые добрые времена?

— Может, попозже что-нибудь такое найдется, — сказал Гуднайт и продолжил описывать отель. Похоже, кто-то из прежних постояльцев был романтиком, в душе — отделал свое гнездышко кожей и гобеленами. — Он покачал головой. — Здесь я снова, как в юности, поверил, что люди рождаются высоконравственными. Слушай, Мичел, мечты так тяжело умирают!

Рисс решила, что Чес в роли волокиты кажется довольно симпатичным.

Они доедали настоящий шоколадный мусс, и Рисс подумывала о ломтике сыра, когда официант принес им на подносе лист бумаги с написанным от руки посланием: «Буду крайне признателен, если после ужина вы найдете время побеседовать со мной, не предполагая ничего противозаконного».

Гуднайт усмехнулся и сказал официанту:

— Мы вообще ничего не предполагаем. Вы проводите нас?

Найти Шмидта в заполненном народом игровом зале не составило труда. Он сидел в большом кресле, едва не на метр возвышаясь над головами других людей, обозревая то, что, как предположила Рисс, было его королевством, с поистине монаршим величием.

Шмидт был здоровяком, даже помощнее Гуднайта, с широкой грудью и длинными черными волосами. Ему было лет пятьдесят, и у него было морщинистое, жестокое лицо.

На шее был широкий шрам — видимо, когда-то ему пытались отрезать голову.

Шмидт увидел, что они приближаются, и легко соскользнул с кресла.

— Мистер Атертон, мисс Смидли, мой стол вон там.

Стол стоял в углу, и на нем были графин и три стакана.

Шмидт поставил свое кресло спинкой к стене и махнул им рукой.

— Чувствую себя уютнее, когда никто не может подойти сзади, — объяснил он и, ни о чем их не спросив, налил полные стаканы.

Ни Рисс, ни Гуднайт не стали возражать.

— Слухи распространяются так быстро, — сказал Шмидт. — Все дело в том, что вам в вашей работе повезло больше всех.

— Спасибо. — Гуднайт попробовал напиток и, к своему удивлению, обнаружил, что это очень сладкий и крепкий бренди, не совсем по его вкусу. Но он сделал пару глотков и поставил стакан на место.

— Спасибо, что выбрали для отдыха «У Супи», — сказал Шмидт. — Надеюсь, ваш обед… который, я, конечно, запишу на свой счет, был хорошим.

— Да, поели неплохо, — сказала Рисс.

— Кто-нибудь из вас игрок?

— Только не в игровых залах, — сказала Рисс — Мы ищем удачу, сверля дыры в астероидах.

— Я не могу утверждать это с такой же уверенностью, как моя коллега, — добавил Гуднайт. — Но к игровым залам я тоже равнодушен.

— Жаль, что я не обладаю такой же силой воли, как вы, — сказал Шмидт. — К сожалению, шелест карт или стук костей делает из меня дикого зверя. Вот почему я так рад, что «У Супи» не является моим главным источником доходов.

— А что же является? — спросила Рисс.

— Что-то вроде страхового агентства. Специализируемся на высоких рисках.

— На каких это?

— Самое доходное поле деятельности — это шахтеры, страховка на случай разных инцидентов и даже на происки Господа Бога, если в него, конечно, еще кто-то верит.

— Вы имеете в виду землетрясения? — спросила Рисс.

— Нет, конечно, нет. Я имею в виду различные производственные неприятности, которых на вашем поприще бывает немало, и прежде всего этих проклятых пиратов, которые приносят столько бедствий здесь, на поясе астероидов.

— То есть вы гарантируете, что бандиты не нанесут удара по участку? — спросил Гуднайт с недоверием в голосе.

— Понимаю ваш скептицизм, — сказал Шмидт. — Тем не менее это факт, и я могу подтвердить в моем офисе, что ни один из шахтерских участков, застраховавшихся у меня, не подвергся нападению. Заключить сделку со мной намного выгоднее, чем полагаться на удачу.

— А сколько стоят ваши полисы?

— Я честный, даже слишком честный человек, — сказал Шмидт. — И определяю стоимость полисов в зависимости от доходов застрахованного шахтера.

— Значит, тот, кто заработает больше, и заплатит больше того, кто просто пересыпает с места на место песок? — спросил Гуднайт.

— Все на честном слове.

— Мое уважение к вам, мистер Шмидт, за вашу открытость, честность и доброту растет с каждой минутой, — сказал Гуднайт, вставая и церемонно поднимая поднос с графином. Потом он изо всей силы ударил подносом Шмидта по голове.

— Ах ты ублюдок! — прорычал Шмидт, и его рука нырнула под стол.

Гуднайт мгновенно выхватил из-за пояса небольшой бластер:

— Если твоя рука поднимется с чем-нибудь опаснее растопыренных пальцев, Шмидт, ты станешь еще одним мертвым гангстером.

Шмидт осторожно отодвинулся от стола и медленно поднял руки, ладонями вверх.

— Я, конечно, не надеюсь, — сказал Гуднайт, — что после этого непредвиденного осложнения ты по-прежнему собираешься заплатить за наш обед. — Он сунул свободную руку в карман, достал пачку банкнот и положил на стол. — Доброй ночи, мистер Шмидт.

Он и Рисс прошли через игровой зал и вышли из ресторана.

— Вот что мне в тебе нравится, — сказала Рисс. — Всегда с ходу просекаешь ситуацию и первым делаешь нужное движение.

— Да, — подтвердил Гуднайт. — И теперь мы знаем, кто занимается рэкетом. Шмидт определенно снюхался с Маргатроидом, и эта информация наверняка осчастливит нашего Фредди, как только он ее сегодня вечером получит. Теперь все, что нам остается, только ждать визита, выжить в схватке, а потом на плечах убегающего в панике противника ворваться в логово Маргатроида.

— Выжить в схватке! Ты так спокойно это говоришь. Как о походе к модному портному, — сказала Рисс.

— Да, — кивнул Гуднайт. — Я беспокоюсь при мысли о гангстерах так же, как при мысли о том, хорошо ли лежат мои волосы.

Глава 51

— Ну и какие же у вас могут быть проблемы, мистер фон Бальдур? Что-нибудь с патрульными кораблями? Или этот транспортник… тот, что вы назвали «Бупи-бупи-дупи»… фортуна окончательно от него отвернулась? — Винлунд, собаку съевшая на продаже боевых кораблей, сразу предположила, что речь пойдет о жалобе покупателя.

Фон Бальдур почему-то подумал, что ее хозяева могли до сих пор не выплатить ей весьма солидные комиссионные, но отбросил эту мысль как несущественную.

— Ничего из перечисленного вами, — успокоил он ее. — Единственная проблема, да и то чрезвычайно незначительная, это то, что все документы оформлялись непосредственно в «Транскотине».

— Странно, что это вас беспокоит. Мы с ними в последнее время не сотрудничаем, но в прошлом мы, конечно, заключали сделки, и все было прекрасно.

— Меня все же это немного озадачивает. Не возьмете ли вы на себя труд посмотреть, кто там оформлял закупку кораблей для нас, и глянуть на подписи? Возможно, все дело в каком-то нерадивом чиновнике, которому зря платят жалованье?

— Да, конечно, тут что-то неладно, — согласилась Винлунд. — И я не вижу причин, почему бы мне вам не помочь.

Экран с изображением ее лица погас. Фон Бальдур повернулся к другой клавиатуре и продолжил просмотр бухгалтерии «Космос-Риска».

Вообще-то это была работа Жасмин Кинг, но она была занята каким-то делом в другой части корабля, что-то выискивала на планете Глейс.

На мониторе фон Бальдура снова появилось изображение.

— Я все нашла, — сказала Винлунд. — Да. Заверяющие подписи получены с Мфира. От Рега Гуднайта. У него ужасный почерк.

Лицо фон Бальдура осталось невозмутимым:

— Очень хорошо.

— Переслать вам копию?

— Нет необходимости. И хочу поблагодарить вас за помощь. О, еще один вопрос. Могу я узнать, что покупал мистер Гуднайт?

Винлунд на секунду отвернулась от камеры.

— Кажется, сделка была достаточно секретной, — сказала она. — В тот раз речь шла о десяти старых кораблях класса «Ньяр». Мы предложили им неплохие условия, потому что корабли были довольно потрепанные. Не сомневаюсь, что им понравилось, когда вы купили корабли класса «Пиррус» у нас.