Больше, чем любовь

— Что это ты там делаешь? — Он стоял на коленях и возмущенно смотрел на нее. — Если испортилась электрика, это еще не значит, что самолет уже никуда не годится. Какого черта ты собираешься его сжечь?

— Никто его жечь не собирается, — огрызнулась Дженна. — Хотя следовало бы! Я собрала хворост, а здесь для него самое хорошее место, чтобы он не намок от дождя. Если мимо будет проходить самолет или судно, нужно будет зажечь костер.

Его злость сразу улетучилась. Он потер лицо, затем запустил пальцы в волосы.

— Правильно! — Он внимательно посмотрел на нее и улыбнулся. — Нет, правда, Дженна, я просто горжусь тобой.

Ей не понравилась его улыбка. Он будто удивился, что у нее тоже есть голова на плечах.

— Ну, должен же здесь хоть кто-то думать. Ты наелся и заснул так крепко, что тебя и пушкой не разбудишь, а между тем у нас могут кончиться съестные припасы.

Он тяжело вздохнул:

— Ты опять за свое?

— Должен же хоть кто-то работать, иначе мы застрянем здесь на целую вечность.

— А почему ты так спешишь вернуться?

— Потом что у меня там жизнь и работа, — проворчала она, наугад ткнув в сторону, где мог быть север и ее дом. — Я не могу провести на тропическом острове несколько лет, питаясь бананами и рыбой.

Он тоскливо вздохнул:

— Этот остров не в тропиках. Мы даже не в Карибском море, а в Атлантическом океане.

— И здесь людям легче спастись, чем с Карибских островов?

— Ну, перестань, Дженна!

— Я хочу, чтобы нас увезли отсюда, — заявила она. — Я не закаленный путешественник и не привыкла к трудностям. Это тебе по душе разные там приключения и загадки, а я предпочитаю надежность, стабильность и предсказуемость. Я привыкла знать, где я буду через месяц. Я не могу просто улечься заснуть и ждать, когда что-то произойдет. Я должна что-то делать.

— Но здесь нечего делать!

— Мы можем сложить костер, чтобы подать сигнал бедствия.

— Это днем-то? К тому же у меня есть сигнальные ракеты. Если кто-то здесь появится, одной вспышки будет достаточно.

Она остолбенела от возмущения:

— У тебя есть сигнальные ракеты. Я полдня собирала хворост, а у тебя есть сигнальные ракеты! Прекрасно! — Круто развернувшись, она зашагала прочь. — Мог бы и сказать! — Около самолета она опустилась на колени.

Он пошел за ней:

— Но ты не спрашивала!

— А как я могла спросить? Ты же спал.

— Потому что чертовски устал. Думаешь, ты одна так переживала? Может, мне эта посадка тоже нелегко далась.

Дженна не собиралась его жалеть.

— Никогда этому не поверю. Ты просто упиваешься риском. Я вот от этой посадки постарела лет на десять, а ты лет на пять стал моложе!

— Если и так, то сейчас ты их у меня отняла! Ради бога, Дженна, успокойся! — Он начал расстегивать свою рубашку. — Это еще не конец света.

— Что это ты делаешь?

— Хочу искупаться. Может, ты не обратила внимания, но сегодня очень жарко.

— А ты так устал от работы!

Я готов работать, если в этом есть необходимость, но я ее не вижу. — Он снял рубашку и бросил ее на песок. — Убежище и продукты у нас есть, торопиться некуда. — Он расстегнул шорты. — Если тебе хочется возиться, твое дело. — Он снял шорты и трусы. — Только не проси моей помощи. — Оставшись абсолютно нагим, он невозмутимо уперся руками в бедра. — Я готов стряпать, натянуть брезент, вырыть яму для туалета, но другую работу искать не собираюсь. Больше мне ничего не нужно, и мне не обязательно заниматься какими-то делами, я и без того не скучаю. Если уж я оказался здесь, то намерен полностью воспользоваться всеми радостями, которые можно извлечь из уединения и близости моря.

Дженна поднялась и изо всех сил старалась не опускать взгляда ниже его груди.

— Ну, что же ты! Смотри, — поддразнил он. — Смотри, я не стесняюсь.

— Оно и видно!

Она старательно смотрела ему прямо в глаза, но увидела в них озорной и опасный блеск. Он крадучись подошел к ней, подавшись вперед и не отнимая рук от бедер.

Его дыхание мягко коснулось ее щеки.

Я бросаю тебе вызов, Дженна. Посмотри на меня.

Он еще больше нагнулся, слегка покусывая ей ухо. Не выдержав, она опустила взгляд, и ей стало трудно дышать — настолько великолепно он был сложен. Чтобы удержаться от желания коснуться его, она ухватилась за ствол пальмы.

Он медленно выпрямился и отошел на шаг. Она смотрела на него, очарованная, потрясенная и возбужденная.

Сердце у нее забилось часто, как маленькое животное, оказавшееся в западне между опасностью и лакомством. С трудом переводя дыхание, она не отрывала от него взгляда.

Он небрежно подмигнул ей, повернулся и пошел к воде, бросив через плечо:

— Ты знаешь, где меня найти.

Она с восторгом глядела ему вслед. Солнце золотило его мощное загорелое тело, придавая ему сходство с ожившей скульптурой.

Обхватив колени, она смотрела на него. Он брел, пока вода не достигла ему бедер, затем нырнул и, выкидывая мускулистые руки, поплыл.

Что ж, он был прав. Неприятно было это сознавать, потому что она добилась успеха благодаря умению тщательно анализировать ситуацию и определить необходимые меры, а здесь действительно нечего было делать. Если бы Спенсер знал, что возня с двигателем им поможет, он бы занялся этим, ведь он знает его как свои пять пальцев. Следовательно, он точно знает, что без запчастей ничего нельзя исправить.

Так что же делать? Сидеть и злиться, что они попали в безвыходное положение? А что толку? Пожалуй, действительно лучше будет извлечь из него пользу и удовольствие. Она посмотрела по сторонам. Мелкий белый песок, лазурная вода, чистый воздух, свежий ветерок, мир и покой. Лучше этого места для отдыха со Спенсером просто не найти.

Правда, существовала опасность, та самая, которую она почувствовала, когда Спенсер согласился стать отцом ее будущего ребенка. С первой их ночи она опасалась, что ее давнишнее уважение к нему и восхищение могут перерасти в нечто большее. И это произошло, она полюбила его. Да так, что она, которая никогда не лгала, скрыла от него свою беременность только ради того, чтобы снова оказаться с ним рядом.

Так можно ли допустить, чтобы эта невинная ложь была напрасной? И она проведет эти дни наедине с ним в беспокойстве, как бы вернуться домой, к цивилизации? Или лучше поверить его заверениям, что их непременно скоро спасут, и наслаждаться его обществом?

Но за это время она может еще сильнее полюбить его. И ей будет еще тяжелее расстаться с ним, когда они покинут этот остров, и каждый пойдет своей дорогой. Правда, у нее останутся воспоминания, которыми она когда-нибудь поделится со своим ребенком, рассказав ему об этом чудесном островке.

Она снова поглядела на Спенсера. Он уже плыл вдоль берега, мощно рассекая волны широкой грудью, потом перевернулся на спину и поплыл, ритмично взмахивая руками, явно наслаждаясь движением. Ей стало завидно. Пусть у нее останутся хотя бы воспоминания!

Вскочив, она разделась и аккуратно сложила одежду, усмехнувшись про себя: трудно изменить своей привычке к аккуратности и скромности. Теперь Спенсер плыл кролем и не мог ее видеть, но ощущение ветра на коже и горячие прикосновения солнечных лучей напоминали ей о наготе, когда она шла к воде. Она поспешила скрыть ее, погрузившись в волны. Вода была изумительно теплой. Она нырнула и выскочила на поверхность, закинув голову. Шпильки выскочили, и мокрые волосы падали ей на лицо и плечи. Она поплыла прочь от берега, пока не увидела Спенсера. Он плыл ей навстречу, не отрывая от нее взгляда. Прилив нес его к берегу.

Оказавшись от нее на расстоянии руки, он тоже опустил ноги и держался в воде вертикально. Оба ритмично поднимались и опускались вместе с волнами. В глазах его был вопрос, потом он опустил взгляд на воду. Ей достаточно было проследить за его направлением, чтобы понять, куда он смотрит.

Ударяя по волнам, он приблизился к ней и провел руками по всей длине ее тела. Определив, что на ней нет даже бикини, он радостно улыбнулся. Она смотрела ему в глаза, взгляд которых ободрял ее.