Чингисхан

После мятежа Елуй Люжа, Шимо Минаня и предательства онгхутов у рузгенов возникли серьезные сомнения в надежности иностранных наемников. Стало очевидным, что любая новая трещина в цзиньском здании грозила ему развалом. При Пекинском Дворе страсти кипят, военные волнуются. Полководцев осыпают упреками, генералов критикуют. Однако даже побежденные, ставшие объектом насмешек и оскорблений, военные решают судьбу страны.

В 1213 году ситуация мало изменилась. Монголы, обосновавшись на севере Китая, опустошают поля и поселки, но им не удается окончательно завладеть живой силой страны, ее большими укрепленными городами, в которых находится гражданская и военная администрация, ее правительством, укрывшимся за каменными крепостными стенами императорской столицы. Кочевники совершают набеги, уводят пленных, но они еще не в состоянии установить в Китае настоящий оккупационный режим. Для этого им нужно было бы содержать гарнизоны и держать в своих руках по крайней мере рычаги административной власти. На самом же деле к этому времени завоеватели-кочевники занимают только маленькую часть огромной территории империи Цзинь.

В том же 1213 году армия Чингисхана, казалось, отступившая на высоты внутренних плато, снова спускается в долины Китая. Первая крепость взята ханом, в чьих руках самая прямая дорога к Великой стене.

Эта огромная защитная линия длиной в 6000 километров представляет собой сложную систему фортификаций с двойным, даже тройным поясом укреплений, с малыми фортами, опорными пунктами, исходящими углами, возвышающимися над бровкой. Высота ее стен доходит до семи-восьми метров, здесь и там построены сторожевые башни, казармы, склады, казематы, занятые войсками. Подступы к малым фортам защищены рогатками, состоящими из шипов или кольев. Каждая сторожевая башня поддерживает связь со следующей благодаря системе сигнализации — зрительной (закодированная игра флажками, дым днем и костры ночью) или звуковой (барабанная дробь). Всего за несколько часов можно передать сообщение на расстояние в 500 километров.

Может быть, хитростью, но наверняка благодаря сообщникам и предательству Чингисхану удалось пройти со своей кавалерией через ворота Великой стены. Первым испытанием, которое его ждало, было взятие Хуайлая, маленького укрепленного городка с немногочисленным гарнизоном, защищавшим подступы к цзиньской столице. Городом овладел Толуй, взял ли он его приступом или хитростью с помощью сообщников — неизвестно.

Разгромив китайско-рузгенскую армию, кочевники двинулись вперед по узкому ущелью Нанку между высоких обрывистых скал со сторожевыми постами на вершинах на большом расстоянии один от другого. Пройти по этому стратегическому проходу длиной в 22 километра значило подвергнуться испытанию, полному опасностей. Однако Джэбэ сумел проявить инициативу: он сделал вид, что предпринял разведывательный рейд со своими всадниками, затем, разыграв отчаяние, поспешно отступил. Эта старая военная хитрость удалась ему еще раз: цзиньские войска, выйдя из укрытия, стали преследовать беглецов и попали в самую классическую из засад. Лишившиеся своих защитников посты были взяты монголами, которые проложили себе путь к Лон-Ху-Тай (Плато Дракона и Тигра). От него до Пекина оставалось всего 30 километров.

Одновременно другие военные соединения движутся через Рэхэ и Шаньси. Первым препятствием, быстро преодоленным, была крепость Датун, из которой освободили онгхутских пленников — сына и вдову Алакуш-Тэгина, убитого антимонгольской группировкой. Пекин окружен, в опасности, почти сдан на милость победителя. Ни один проход не стал препятствием для вторжения, так как все гарнизоны пали, не оказав настоящего сопротивления. Удалось миновать ворота Цзуйонгуан, не пришлось брать приступом Великую стену.

Еще и сегодня поражает тактическая ловкость Чингисхана, который почти повсеместно сумел захватить врасплох противника на его собственной территории, став хозяином положения. Китайские источники дают нам мало сведений об отсутствии инициативы у стратегов рузгенов и о некомпетентности цзиньского руководства, но достоверно известно, что потери со стороны китайцев и рузгенов были ужасны. Китайский историк Ван Гуовэй утверждает, что Цзини понесли такие потери в самом начале конфликта, что потом уже были неспособны выставить достаточное количество солдат, чтобы бросить их в важные операции в открытом поле. Это кажется преувеличением, так как немного позже цзиньские власти сумели набрать новые войска, достаточно многочисленные.

Главными причинами поражений Цзиней были, прежде всего, трагическая неопытность генерального штаба, его нерешительность и медлительность. Среди высшего военного командования рузгенов были способные люди, например, те, кто победил южную династию Сун, но в 1211 году их нигде не видно. Кроме того, рузгены, кажется, недостаточно используют конных лучников в большинстве операций против кочевников, которые именно их превратили в своего «боевого коня».

В других боях координация между этой самой кавалерией и пехотой плохо обеспечена, что приводит к трагедии: всадники топчут собственную пехоту, приняв ее за противника, как во время битвы, проигранной Гу Ша в верховьях Янхэ.

Однажды придя к власти, рузгены, эти бывшие тунгусские кочевники, победившие китайцев благодаря своей решительности, поступили так же, как многие другие завоеватели: они погрязли в изнеженности и удовольствиях жизни Двора. Конечно, их правители не задумывались над китайской поговоркой, в соответствии с которой «сила стрелы, выпущенной из мощного лука, слабеет на излете».

В серьезном кризисе, переживаемом Цзинями, ищут виновных. После каждого поражения летят головы. Каждое заседание министерского совета превращается в арену борьбы оружия с тогами. Но, как очень часто случается, меч одерживает победу над скипетром. Один из генералов, Ве-ньян Гуша, тайно готовит заговор и приходит к власти, убив законного государя. Вместо слабого принца Вэя по ступеням трона восходит в августе-сентябре 1213 года новый человек: Утубу.

Глава X

ОСАДА ВЕЛИКОЙ СТЕНЫ

Могила Юэ Фэя[21] заросла густой травой.

Мрачным осенним днем там кажется,

что каменные звери грозят безмолвно.

Государь и его министры отступили за реку

на юг, слишком быстро оставив добрую

плодородную землю.

Старики с центральной равнины

Хотели бы вновь увидеть императорские

знамена.

Но, увы! — слишком поздно, — мертв герой.

Страна без поддержки раскололась посредине.

Не читайте моих стихов Западному озеру:

Ни воды, ни горы не вынесут их грусти.

Получив известие о дворцовом перевороте, потрясшем династию Цзинь, Чингисхан не замедлил отреагировать: во главе трех армейских корпусов он предпринимает поход, который нанесет решительный удар по новому правительству императора Утубу. Поскольку он по-прежнему не в состоянии захватить имперскую столицу Пекин, хан разворачивает под ее стенами заслон из войск, чтобы перекрыть выход из нее и помешать подходу возможного подкрепления. Затем он начинает спускаться к югу от Хэбэя и Шаньдуна, по направлению к Хуанхэ, Желтой реке.

Струя свои живительные воды, Желтая река, колыбель китайской цивилизации, в течение тысячелетий наносила богатейшие отложения лесса, которые люди упорным трудом превратили в плодородные земли. Пока хватает глаз, простираются шахматные доски полей, возделанных трудолюбивыми китайскими крестьянами. Там, на этой коричневатой земле, фермеры разводят свиней и птиц, выращивают просо, сорго, сезам, сою, когда они не задавлены налогами и бурные разливы реки не смывают урожай, а иногда даже целые деревни. В этом бассейне Хуанхэ живет многочисленное население, в отличие от севера, где колонисты поднимают целинные земли.

21

Выдающийся китайский полководец. После ряда побед над чжур-чжэнями, угрожавших их владычеству, отозван в Пекин и тайно казнен. Правительство заключило в 1141 году унизительный мир, уступив чжурчжэням всю северную часть страны до реки Хуанхэ.