Рабыни рампы

- Куда же, Джордж?

Джордж, подняв к груди большие пальцы, попытался ухватиться за подтяжки, но их там не оказалось.

- С таким же успехом я могу открыть собственное агентство в Калифорнии.

- Ах, вот оно что, - бесстрастным голосом проговорил Дано. - На самом деле, почему бы тебе туда не поехать? Голливуд с распростертыми объятиями ожидает Джорджа Николса. Как, впрочем, и Реми Дамиано, и кого же он сломает на сей раз?

- Я не шучу, Ричард, - сказал Джордж, но в его голосе почувствовались неуверенные нотки. - Я уйду.

Дано изобразил на лице глупую ухмылку, которой пользовался во времена своих тщетных попыток стать кинозвездой.

- Джордж, считай, что ты уже ушел.

После ухода Джорджа в кабинете воцарилась тишина. Дано набрал по междугородной связи номер телефона.

- Карл Истмэн слушает.

- Истмэн? - Дано потер верхнюю губу указательным пальцем. - Послушай, старина, больше я тебе ничего не должен.

Лейк долго шла домой, удивляясь, почему она так сильно расстроилась. Она всегда была уверена, что сможет ответить, нанести ответный удар, проявить стойкость. Никто ее здесь не подавляет. Но почему этот человек, который был другом ее отца, с которым они вместе вкладывали деньги и ближе которого, кажется, у Карла никого не было, с ней так поступил?

Может, у нее на самом деле не хватало того жизненно важного качества, делающего человека иным, выделяющего его из толпы. Она вспоминала, как вглядывалась в группы претенденток на любом профессиональном прослушивании, пытаясь угадать в них лица будущих победительниц. Дано был прав. Все вокруг красивы. Любая из них могла стать обладательницей заветного приза.

Она села на ступеньки крыльца какого-то домика. Ну, а почему на нее так смотрел Джордж? Означал ли его многозначительный взгляд, что в ней все же есть что-то особенное? Или это значило, что ей следует найти такого парня, как Джордж, и как-то устроиться?

- Пошел ты к черту, Ричард Дано! - твердо сказала она. - Тебе не удастся разрушить мою жизнь. Тебе не удастся даже испортить мне сегодня настроение. Но все нужно делать по порядку.

Прежде всего найти работу. На пути в контору Дано она проходила мимо одного ресторана, в окне которого заметила объявление "Требуется помощь". Она побродила по району, пытаясь вспомнить, где же находится этот ресторан. И вновь увидала это объявление в окне заведения под названием "Камиль". Она бы, конечно, никогда не отважилась в нем пообедать, но делать нечего, ей позарез была нужна работа.

Бармен, выполнявший роль менеджера в дневное время, сразу предупредил ее.

- Работающие здесь девочки - поющие официантки. И пусть тебя это не смущает.

У него был удивительно глубокий, бархатный голос.

- Они обслуживают столы, а когда выдается свободная минутка, поют. Здесь тебя никто "не откроет", в нашем заведении не готовят "звезд". В этой дерьмовой дыре комиссионных не выплачивают. Тебе предстоит продавать виски и телятину с пармским сыром. И все. Испытательный срок. Если ты со своими обязанностями не справишься, очутишься снова на улице.

Он тяжело вздохнул, словно хотел ей сказать: "Ну для чего все это тебе надо?"

- Погоди, хочу представить тебя Раулю.

Бармен помахал молодому человеку, щеголявшему в шикарном костюме стиля "помпадур". Казалось, метрдотель был не в духе.

- Хорошо, Лейк, - с трудом произнес он, словно не веря, что у нее такое странное имя. - Надеюсь, вас взяли на работу? Предупреждаю, что не потерплю никакого флирта с официантами. Я просто этого не потерплю!

- Само собой разумеется, - скромно, с достоинством ответила она. - Моя работа заключается в том, чтобы продавать виски и телятину с пармским сыром, а не соблазнять ваших официантов или продвигать свою карьеру. Простите меня, джентльмены, но у меня еще есть кое-какие дела.

- Сука, - прошептал Рауль.

- Но не для таких кобелей, как ты, - осклабился бармен. - Прекрати здесь ругаться - это утомляет.

Налив себе стаканчик виски "Девор", он выпил и причмокнул. "Красивые девушки приходят и уходят, - мудро подумал он, - а выпивка остается".

Когда Лейк добралась до своей маленькой квартирки на Кристофер-стрит, там ее ожидал еще один сюрприз. Тина, ее сожительница по комнате, хрупкого телосложения танцовщица, лежала обнаженной на полу в своей любимой позе для медитации.

- Привет, - сказала она, не меняя положения. - Я съезжаю.

Потом она встала и начала надевать лифчик и трусики.

- Я нашла себе место в составе группы актеров, совершающих турне на автобусе и грузовиках по стране. Спектакль называется "Оклахома". Я там главная исполнительница танцев. Уезжаю через пять недель.

Лейк едва слышно выругалась. Она, конечно, не будет скучать по Тине, но ей наверняка не будет хватать половины денег, которую та вносила за квартиру. Ну что же, придется дать еще одно объявление в газету. Именно таким образом она познакомилась с милой Тиной. С этого все, по сути, и началось.

Тина глядела на нее с явным раздражением, положив руки на несуществующие бедра.

- Ну, значит, ты за меня не рада?

- Просто на седьмом небе от счастья, - огрызнулась она и устало опустилась на стул.

- Садитесь, прошу вас, - сказала невероятно красивая блондинка.

Карен села, положив локти на стеклянный кофейный столик. Она нервничала. Если эта прекрасная девушка не пожелает взять ее к себе, то придется вновь отправляться к тетке Софи в Бронкс. Тетка Софи была чудной дамой, но обладала характером цербера и пуще всего на свете сторожила девственность племянницы. Карен пришлось оттуда очень скоро смыться.

- Значит, вас зовут Карен, так? - мягко спросила блондинка. - Меня зовут Лейк Истмэн.

- Какое возвышенное имя, - хмыкнула Карен, но тут же осеклась. Она была готова надавать себе тумаков. Какая идиотка. Ведь ей уже восемнадцать лет. Когда же она научится сдерживать себя?

- Я направлялась… направлялась в Нью…

- Это недалеко отсюда, - сказала Лейк. - Местное окружение здесь может показаться несколько странным, но поверьте, - она рассмеялась, и голосок у нее зазвенел как колокольчик.

Карен с восхищением слушала ее.

- Но Кристофер-стрит - довольно безопасное место, по крайней мере для нас.

- Это почему же?

- Здесь полно "голубых", - вздохнула блондинка.

- А, гомосексуалистов, - кивнула Карен. - Мать моя была бы очень довольна этим. Она просто с ума сходит, воображая, как меня здесь, в Гринвич-Виллидж, изнасилуют или со мной произойдет что-то еще.

- Но только не в этом районе.

Карен рассмеялась.

- А какая у вас семья? Они были против вашего решения приехать в Нью-Йорк?

Возникла тягостная пауза, а Лейк в это время лихорадочно раздумывала над тем, что ответить. Карен даже показалось, что от неожиданности блондинка даже слегка отпрянула. Наконец ровным тоном она произнесла:

- Я не разговариваю с членами своей семьи…

- Ах, вон оно что, - откликнулась Карен, глядя на ее сложенные на груди руки. - Я уверена, все образуется.

- Думаю, что нет, - решительно, но с улыбкой возразила она. - Что вы изучаете в нью-йоркском университете?

- Театральное искусство, - радостно вспыхнула Карен. - У меня есть диплом и все необходимое.

- Я тоже актриса.

- Как приятно! - воскликнула Карен, но про себя на всякий случай помолилась, чтобы они никогда не претендовали на одну и ту же роль. - Вы давно в Нью-Йорке?

- Уже три месяца. У меня была сожительница по комнате, но она отправляется в гастрольное турне, поэтому в настоящий момент я испытываю финансовые затруднения.

- Ну, я получаю стипендию, - с пониманием отозвалась Карен, - плюс кое-какие сбережения…

Ей очень хотелось взять другой, более убедительный тон и сказать ей: "Лейк, умоляю тебя, возьми меня к себе, тетка Софи буквально сводит меня сума!"

- Позвольте мне провести ознакомительный тур, - грациозно встав со стула, предложила она. - У вас будет собственная комната, удобный туалет, достаточно вместительная кладовка.