Рабыни рампы

Осторожно она вытащила третий отпечаток и внимательно его изучила.

- Принеси же мне удачу! - прошептала она и быстрым шагом направилась к станции метро.

Ричард Дано слыл большой знаменитостью для любого актера. Об этом заявил Рени Дамиано еще в пятидесятых годах, когда тот только пробивался к Голливуду. Ричард Дано был обречен на звездную славу. И он почти достиг всего. Весь вопрос заключался скорее в плохом расчете времени, а не в недостатке таланта. У него, конечно, были хорошие задатки, но хороших актеров хоть пруд пруди. Нет, у Ричарда Дано был свой неповторимый шарм.

Но в Голливуде прекратили покупку шарма еще в шестидесятые годы. Там не желали снимать Ричарда Дано, гуляющего по пляжу в окружении своей супруги Анетт и детишек. Он был слишком похож на Фрэнка Авалона и не слишком - на калифорнийца в характерной роли спортсмена, любителя серфинга. Тогда он приобрел лимузин и принялся развозить по окрестностям добившихся своего кинозвезд. Это давало ему возможность сниматься в небольших сценках, особенно там, где нужно было продемонстрировать зубы безукоризненной белизны. Однажды ему доверили скромную роль в "Шоу Дика Ван Дейка", где он сыграл мальчика-разносчика. Затем наступили черные дни.

Голливуду оказались ненужными высокие смуглые и красивые актеры. Наступил черед "характерных" героев с ярко выраженной индивидуальностью черт. Ричард Дано пользовался репутацией актера, не обладающего талантом соблазнять женщин. Может, это и так. Но в жизни он был соблазнителем высшего класса. Это выражалось и в его внешних данных. Киностудии закрывались, и будущие "звезды" были вынуждены переселяться в меблирашки и не могли позволить себе услуги платного шофера. Ко всему этому какой-то негодяй врезался в лимузин Ричарда Дано, в результате его роскошный "флитвуд" был разбит вдребезги, да и сам он нельзя сказать, что отделался только легким испугом. Кроме сломанной ноги, многочисленных порезов и ушибов ему пришлось пережить еще один удар - за неделю до этого истек срок действия его страхового полиса.

Потом произошли невероятные события. Тот парень, который в него врезался (хотя тоже не совсем по своей вине, что признавал и Дано), предложил уплатить за все - за ремонт «флитвуда», за лечение самого Дано и тихо прошептал при этом на ухо: "Думаю, лучше нам не вмешивать в это дело страховые компании. Идет?" Дано счел такую просьбу вполне резонной. Этот парень навестил его в больнице. Гипс покрывал все доступные солнечному свету места на теле Дано и даже несколько таких, куда солнечные лучи не проникали. Парень, нежно улыбнувшись, наклонился к нему.

- Мистер Дано, - сказал он приятным голосом, - вы мне кое-что должны, не так ли?

Дано не стал отпираться и поинтересовался, каких услуг этот джентльмен от него ожидает.

- Только не сию минуту, мистер Дано, - сказал тот. - Я вам все сообщу в нужное время, - он снова улыбнулся, но уже не столь любезно.

Дано сел в свой отремонтированный «флитвуд» и отправился в Нью-Йорк. Там он продал машину, послал воздушный поцелуй Голливуду и навсегда отказался от карьеры актера. Он стал агентом.

Лейк робко постучала в дверь. Ее отец с Ричардом Дано однажды вложили деньги в постановку, мюзикла, основанного на жизни Жанны Д'Арк и ее времени. Но, как выяснилось, публика оказалась недостаточно подготовленной к восприятию казни Жанны под веселую музыку, и не только в главных театрах на Бродвее, но и за его пределами.

- Хэлло, дорогая, - бросил он ей, промчавшись через холл и скрывшись в своей конторе. Лейк, сжав зубы, все же решила последовать за ним. Повсюду на полках лежали газетные и журнальные фотографии, любовно подобранные в папки неизвестными руками, и они, казалось, вопили хотя бы о незначительной, но скандальной репутации - ну кто-нибудь, пожалуйста, взгляните на меня! Их тут было несметное количество, они лежали на столе, валялись на полу, а одна потрепанная папка употреблялась для закрытия постоянно распахивающейся двери.

"Но ведь за каждой такой фотографией кто-то стоит", - грустно подумала про себя Лейк. Боже, как все это было отвратительно. Она протянула собственные фотографии, втайне надеясь, что им не будет суждено гнить в той же куче, как и другим. Взяв отпечатки в руки, он бросил их на стол.

- Лейк, - начал он было. В тоне его голоса не было ничего ободряющего.

Удивительно моложавый человек просунул голову в дверь.

- Эй, Ричард! Где эти проклятые снимки… ах, простите, я не знал, что у вас гости.

Губы Дано побледнели.

- Лейк Истмэн, разрешите мне представить вам своего помощника - Джордж Николс.

Он мягко пожал руку Лейк.

- Видите ли, хотя я и не новичок в этом бизнесе, - сказал он, бросив смелый взгляд на своего босса, - но даже я чувствую победителя, стоит только мне на него внимательно посмотреть. Нам следует как можно скорее занести в списки эту красавицу. - Выгнув бровь, он еще раз посмотрел на Лейк. - В противном случае мне не видеть ее телефона.

- Джордж, - оборвал его Дано усталым голосом.

Но тот все еще широко улыбался, глядя на Лейк, но не двусмысленно и не похотливо, - просто, казалось, он был счастлив оттого, что находится с ней в одной комнате.

- Джордж, - голос Дано приближался к опасной границе раздражения.

- Да, вы правы, - сказал Джордж. - У меня куча дел. До свидания, мисс Истмэн.

Он долго держал ее руку в своей, не скрывая своего восхищения.

- Надеюсь снова увидеть вас до того, как вы получите своего "Оскара".

После того как Дано метнул на него рассерженный взгляд, он тут же ретировался.

Дано рассматривал ее фотографии. Потом протянул их ей обратно. "Это невероятно, - подумала про себя Лейк, - это просто невероятно!"

- Да, вы красивы, спору нет. Но вы находитесь в Нью-Йорке. Любая смазливая девушка на двух американских континентах старается во что бы то ни стало проникнуть в артистический мир. Вот и ваше лицо. В нем нет ничего особенного. Вам показать по-настоящему красивые лица?

Он схватил связку фотографий, в которой их было больше сотни, и сунул ей под нос. Она, подняв руку, отстранилась. Почему он так себя вел с ней?

Дано, казалось, очень устал.

- Вам нужно возвращаться домой, там вы представляете какой-то интерес. Там люди будут проявлять к вам внимание. Здесь никто на вас даже не взглянет!

Несмотря на его выходку, Лейк показалось, что он с ней вполне искренен.

- Мы занимаемся не очень приятным бизнесом, мисс Истмэн. Лучше вам поехать домой.

Она взяла снимки и осторожно положила их в конверт.

- Вам следует поосторожнее обращаться с этими снимками, - заметила она, пытаясь продолжить беседу. - Вы можете оставить на них царапины и испортить все впечатление. Я намерена сделать кучу копий, сотню, сотни, - продолжала она с надменной улыбкой, - я продемонстрирую всем вашим безмозглым агентам, кого вы упустили!

Отодвинув ногой пачку с фотографиями, придерживающую дверь, она вылетела из кабинета Дано, изо всех сил хлопнув ею на прощание.

Она расплакалась, стоя в ожидании лифта. По крайней мере этот Дано не узнает, что заставил ее разреветься. Хоть и невелика победа, но вполне заслужена. Конечно, она над всем этим от души посмеется, когда… через десять тысяч лет все же получит своего "Оскара".

- Мисс Истмэн?

Она оглянулась. Перед ней стоял Джордж Николс с бумажной чашечкой кофе. Он показался ей безыскусственным, откровенным и озадаченным.

- Что случилось?

Лейк, издав дикий вой, влетела в кабину лифта. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то жалел ее в эту минуту.

Джордж ногой распахнул дверь в кабинет Дано.

- Что ты сделал этой девочке?

Дано откашлялся.

- Джордж, это тебя абсолютно не касается.

- Касается, черт подери, - заревел Джордж. - Мне все до чертиков надоело! Сыт по горло.

Из чашки на пол полетели капли кофе.

- Я ухожу!

Дано улыбнулся.