Рабыни рампы

Джуди Спенсер

Рабыни рампы

ПРОЛОГ

Декабрь 1985 года, Нью-Йорк

- Ты тоже знаменитость? - взвизгнула с тротуара девушка, когда вереница шикарных лимузинов подкатила к мюзик-холлу Радио-сити. Настоящие баррикады пересекли широкую улицу, а конная полиция на крупных лошадях пыталась сдержать толпу, но это вызвало еще большую неразбериху. Национальная ассоциация владельцев кинотеатров намеревалась вечером назвать кандидатов, завоевавших призы. Карен Сингер получила высшую награду за самый кассовый фильм, и все ее почитатели высыпали гурьбой на улицу, чтобы еще раз увидеть свою любимицу. Они были готовы отдать все на свете лишь за один ее взгляд.

Карен Сингер сидела в своем лимузине, ожидая, когда рассосется пробка в районе Рокфеллер-центра.

- Я практически дневала и ночевала в этом магазине, - сказала она сидевшему рядом с ней сухопарому чернокожему человеку. - Саймон Сид, не сбегаешь ли в магазин, чтобы предложить на продажу собственные мозги?

- Что-то ты не в меру разболталась, - ответил Сид, - кажется, я наложил румяна не так, как следует. Ну-ка посиди смирно!

Он провел большой мягкой кисточкой по ее щеке. В свое время Сид был настоящей легендой в Голливуде, самым лучшим гримером. Сейчас он был доволен, что сохранил кое-что из своего искусства.

- Дорогая, слушай, что я тебе говорю: никто не умеет накладывать грим на лицо так, как я. Я видел твой новый фильм. Ты была, как всегда, превосходна, но для чего тебе понадобилось сниматься без грима? Получилось полное дерьмо!

- Сид, тебе просто не нравятся женщины.

- Нравятся, но я не желаю с ними спать, - подчеркнул Сид. - Ну вот, теперь все как надо, - он с чувством сжал ее руку. - У меня не выходит из головы то время, когда мы впервые встретились с тобой. Все только и глазели на Лейк, но я был уверен, что моя девушка заберет все их статуэтки.

Он сразу раскаялся, что завел разговор о Лейк.

Само собой разумеется, Карен демонстративно отвернулась.

- Не стоит дуться, дорогая, - сказал он мягким тоном. - Что сделано, то сделано, и на свете вряд ли найдется человек, способный начисто переписать прошлое. Сегодня - твой вечер. Ты добилась всего сама, и теперь остается только наслаждаться славой.

- Мне кажется, что Лейк по-прежнему с нами - если бы это было так на самом деле, ничего бы этого со мной не произошло. Думаю, что допущена чудовищная ошибка, что этот вечер принадлежит ей, а не мне.

- Нет, ты посмотри сюда, - строго сказал Сид, приближая к ней зеркальце. - Вот что все хотят видеть сегодня. Только тебя.

Ее глаза газели с мастерски подведенными уголками отразились в зеркальце вместе с вытянутой грациозной шейкой, большими скулами и ее обычной стильной прической - короткой, под мальчика. Она лениво перебирала дорогую меховую оторочку на шее, единственное украшение на ее открывающем плечи платье цвета слоновой кости. Оно плотно, словно вторая кожа, облегало ее гибкое тело, и в его покрое было что-то слегка средневековое. Длинные рукава чуть прикрывали запястья рук. Платье было прекрасно, и оно лишь еще больше подчеркивало в ней что-то свое, особенное, непохожее на других. Карен отличалась этим всегда. Казалось, что она чувствует все гораздо тоньше, чем другие, может быть, именно поэтому Лейк постоянно искала ее компании, поэтому они стали такими подружками, несмотря на все трудности жизни.

Чтобы отвлечь ее от горьких мыслей о Лейк, Сид спросил:

- Тебе было бы, наверное, приятно, если бы рядом сидел Джонни и держал тебя за руку?

- Да, конечно, но он ненавидит все эти сентиментальности. Ему всегда приятно торчать дома и учить Марка, как нужно нырять. Ты должен посмотреть на этого парнишку, - заметила она с явной гордостью в голосе. - Мы теперь говорим о высоких материях спорта, об олимпиадах.

- Не смей вытаскивать никаких детских фотографий, не то я тебя ударю.

Лимузин остановился.

- Думаю, настало время для твоего главного выхода.

Когда они вышли из машины, толпа, казалось, обезумела. Через секунду Карен, нырнув под веревку из красного бархата, отделявшую толпу от знаменитостей, спешно начала раздавать автографы. Сиду оставалось лишь удивляться бесстрашию этой женщины, которой удалось выбраться из толпы без потерь, если не считать взлохмаченной прически.

Сид, этот практичный человек, схватил свой чемоданчик с гримом и щетками и устремился вслед за ней.

- А ты что, тоже знаменитость? - взвизгнула какая-то девица, обращаясь к нему.

- Боже упаси! - сквозь зубы проворчал в ответ Сид. Он настиг Карен, и они быстро прошли в уборную за сценой. Там Сид привел в порядок ее прическу и добавил немного помады с розоватым глянцем на губах. Сделав шаг вперед, он залюбовался своей работой.

- Да не будь же такой серьезной, - простонал он. - У тебя такой вид, словно они позвали тебя сюда, чтобы расстрелять на месте. Ты ведь получишь весьма престижный приз! Ну, улыбнись мне так, как кинозвезды, а то вся моя работа пойдет насмарку.

Она бросила на него пронзительный взгляд.

- Сид, ты помнишь, какой сегодня день?

- Понедельник.

- Да я не о том. Я имею в виду 23 декабря.

- Ну и что? - сказал Сид, потупив глаза. Черт подери, почему у всех у них возникает чувство вины, когда заходит речь о Лейк? Почему все считают, что можно было что-то сделать и спасти ее? Просто остался один день до Рождества. Вот и все.

- Не все так просто, Сид. В этот день была убита Лейк Истмэн.

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

1

Сентябрь 1971 года

Опершись на локоть, Лейк Истмэн печально наблюдала, как этот парень, лежа на ней, старается вовсю. Ей было смертельно скучно. Она была разочарована. Ведь он был лучшим в колледже. Прекрасный спортсмен, отличный студент, с лучшим телосложением и по слухам был самым одаренным на курсе. Только поэтому она остановила на нем свой выбор. Но, кажется, она ошиблась. Снова ошиблась.

Он издал писк, словно заржавевшая петля, и хлопнулся всем телом на кровать рядом с ней. Ведь его нельзя было назвать идиотом. Почему же он в таком случае не нашел ничего лучше, чем сказать. "Тебе понравилось, девочка?"

Она встала и начала медленно одеваться. Ее длинные серебристые волосы упали ей на лицо, скрыв от него выражение глаз. Демонстрируя свой легкий стиль общения, сделавший его легендой в колледже, он дотронулся своими быстрыми пальцами до ее волос и отбросил их в сторону. За этой серебристой завесой он увидал ее блестящие изумрудные глаза. В них сквозила пустота.

- Не нужно, - отстранилась она, понимая, какую холодность к нему проявляет. - Извини… Мне очень жаль.

Она говорила правду.

В жизни для нее все должно было бы так просто, но этого, к сожалению, не случилось. В средней школе ученики высмеивали ее имя - Лейк Истмэн (озеро восточного человека). Лейк Истмэн! Я сейчас брошусь в Лейк Истмэн, - зло поддразнивали ее. Но, несмотря на все подначки и насмешки, они все же боялись ее.

Лейк Истмэн была богиней среди простых смертных. Просто земной ангел. В сравнении с ней бледнели все эпитеты, но самой распространенной фразой, когда отзывались о ней, была: "Боже, она потрясающая!" И она была такой. Она была мечтой для любого рекламодателя, прекрасным ребенком, девушкой, еще не узнавшей, что такое мужские объятия. Ее серебристые волосы никогда не теряли блеска. Зеленые, словно изумруды, глаза сочетались с густыми темными ресницами. У нее была отличная, гладкая кожа, прекрасные зубы. Она была само совершенство во всем - абсолютно во всем. Она была капризом природы, и поэтому не могла ни у кого из окружающих вызывать симпатии.

Мальчишки приходили от нее в ужас. Девчонки ненавидели за собранность и мужество. Она разгуливала по залам школы в гордом одиночестве, отдавая себе отчет, что все не спускают с нее глаз. Долгое время она думала, что у нее виден лифчик. Тогда она сняла его и больше не носила. Но они все равно глазели.