Топ-модель

– Нет, ты ошибаешься. – Он хотел сказать ей, что ее мать, вполне вероятно, бросила своего мужа из‑за супружеской неверности, а заодно и его дочь, но так и не решился на этот шаг, справедливо полагая, что нельзя уподобляться Сидни.

Через некоторое время ее глаза стали такими же холодными, как и слова.

– Значит, ты предлагаешь мне сделку. Какую же именно, позволь тебя спросить? Я допускаю, что все, что ты мне только что рассказал, – чистая правда. Но кого, скажи на милость, это может заинтересовать? Кому какое дело до моей матери? В твоей информации нет ничего ценного, ничего полезного.

– Во‑первых, это может заинтересовать твоего отца. Он солгал тебе. Не думаю, что ему будет приятно столкнуться лицом к лицу со своей ложью и уж тем более с реальной женщиной, его бывшей женой. Кто знает, как он отреагирует на это. Если ты так уверена в том, что он безумно любил ее в те годы, то почему бы не предположить, что, увидев ее снова, он попытается уговорить ее развестись со своим нынешним мужем и вернуться к нему?

– Она мертва!

– Я даже не исключаю того, что она вздумает прилететь в Нью‑Йорк и тебе придется познакомить ее со своими коллегами по работе. Вполне естественно, что она захочет повидать свою внучку в Милане. Что ты на это скажешь, Сидни?

– Ты отвратительный мерзавец!

– Интересно, сколько у тебя может быть сводных братьев и сестер? Как ты думаешь, они все такие же умные, образованные, симпатичные и очаровательные, как ты?

Сидни влепила ему пощечину, да так сильно, что его голова откинулась назад. Тэйлор с трудом овладел собой, схватил ее за руки и оттолкнул от себя.

– Я очень рад, что ты на самом деле не являешься моей свояченицей. Мне даже полегчало немного. Вероятно, у тебя есть свои достоинства. У кого их нет? Достоинства есть даже у самых отпетых негодяев. Но меня сейчас это совершенно не интересует. Давай покончим с этим раз и навсегда. Надоело слушать весь этот бред. Ты ни слова не скажешь Линдсей о ее матери, если не хочешь иметь крупные неприятности. А сейчас ты отправишься домой к своему папаше и передашь ему, что если он не закроет свою пасть, то непременно увидит на пороге своего дома бывшую жену со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ты хорошо меня поняла, Сидни?

– Надеюсь, она вышвырнет тебя, – прошипела та. Тэйлор весело расхохотался:

– Мы даже свой медовый месяц еще не провели как следует. А ты что, собираешься купить шаманскую куклу и нанести нам вред своим колдовством?

– Нет, ты сам бросишь ее, Тэйлор, потому что она сейчас похожа на ведьму!

Тэйлор перестал хохотать, но едкая ухмылка так и осталась на его губах.

– И все‑таки есть вещи, за которые я благодарен твоему отцу. Ему хватило ума не рассказывать тебе о Линдсей. Представляю, как бы ты издевалась над ней все эти годы, если бы знала всю правду! А теперь убирайся прочь, Сидни! Уходи и держись от нас подальше!

Он отпустил ее руки. Она потерла их, а потом быстро повернулась и ушла прочь, ни разу не оглянувшись.

Тэйлор тяжело вздохнул. Господи, как он надеялся сейчас, что все сделал правильно! Вообще говоря, ему было наплевать, что предпримут сейчас Сидни с отцом. Он сам расскажет Линдсей о ее матери и настоящем отце, когда придет время. Не исключено, что она успокоится, узнав всю правду о своих родителях. Во всяком случае, не будет терзать себя тщетными надеждами помириться с Ройсом Фоксом. Интересно, жива ли еще мать Сидни?

Через тридцать минут Линдсей проснулась и увидела рядом с собой Тэйлора и Барри.

– Ну что ж, Линдсей, – с довольной ухмылкой сказал Барри, – похоже, что мы разобрались со всеми членами твоей семьи. Они здесь ни при чем. А вот Тэйлор действительно подсказал нам нужное направление действий.

– Какое же именно?

– Судя по всему, за ним кто‑то охотится. Кто‑то пытается отомстить ему, используя тебя в качестве средства достижения своей цели. Да, это действительно похоже на месть.

Линдсей почувствовала легкое сердцебиение и обеспокоено посмотрела на мужа. Она ничего не понимала, и от этого ей становилось еще хуже.

– Пожалуйста, объясни мне, в чем, собственно, дело.

– Дело здесь не одно, к сожалению, а несколько. Очень жаль, что… – Тэйлор глубоко вздохнул, а потом собрался с силами и закончил свою мысль: – Освальд мертв. Но ты не волнуйся, дорогая, мы все равно найдем этого подонка, и очень скоро.

Линдсей оторопело уставилась на мужа, а потом закрыла глаза. Ей хотелось заплакать в этот момент, зарыдать, завыть что есть силы. Как это несправедливо, жестоко! Она снова будет чувствовать себя уязвимой, беззащитной. Снова придется ждать чего‑то плохого, ужасного. Как это все надоело!

Тэйлор молча смотрел на нее и сочувствовал всей душой. Затем еще раз вздохнул, вынул из наплечной кобуры свой любимый кольт 38‑го калибра и протянул ей.

– Положи это в верхний ящик своей тумбочки. Он на предохранителе, не забывай об этом. Если к тебе подойдет этот мерзавец, стреляй без колебаний. Для этого нужно снять револьвер с предохранителя и нажать на спусковой крючок. Ты все поняла?

Барри хотел напомнить ей, что за дверью будет дежурить офицер в униформе, но потом передумал. Прошлый раз один такой негодяй в униформе уже проморгал ее. Вместо этого он сочувственно похлопал ее по плечу и пожелал спокойной ночи.

Тэйлор в ту ночь спал рядом с Линдсей на раскладной кровати. Так ему было удобнее, да и спокойнее. Он мог защитить ее в любую минуту. Прежде чем улечься спать, он пошел в ванную почистить зубы и принять душ. Вышел он оттуда через несколько минут в новой пижаме, которую она никогда раньше не видела, и поэтому удивленно покосилась на мужа.

– Это у меня новый наряд, – пояснил он. – Не могу же я ходить здесь совершенно голым и пугать медсестер и врачей, хотя я прекрасно знаю, что ты предпочла бы видеть меня именно таким.

– А почему ты не хочешь спать со мной?

Тэйлор тяжело вздохнул. Конечно, он хотел бы залезть к ней в постель, но очень боялся, что причинит ей боль.

– Ну хорошо, тогда, может быть, ты полежишь со мной, пока я не усну? Я приняла снотворное и очень скоро усну.

Тэйлор крепко обнял жену, стараясь, однако, не задеть ее многочисленные раны. Линдсей тоже вздохнула и прижалась к нему.

– Не могу поверить, что у Освальда хватило духу сдохнуть.

– Я тоже. Обычно черви не умирают так легко.

– Что ты теперь собираешься делать?

– Все будет зависеть от того, как быстро я проанализирую все свои дела, скажем, за последние три года моей работы в полиции. Думаю, что это не отнимет слишком много времени и я достаточно быстро вычислю этого подонка. Тебе не стоит волноваться. Все будет нормально. – Это увещевание не подействовало даже на него самого.

– Не буду, – пообещала она и еще ближе прижалась к мужу.

Тэйлора до сих пор не покидало странное, непривычное чувство, что Линдсей рядом с ним, что она его жена и любит его. В порыве нежности он наклонился к ней и поцеловал в макушку.

– Ты храбрая женщина, сильная и…

– Лучшая из любовниц, которых ты когда‑либо встречал?

– Именно. Знаешь, я хочу рассказать тебе одну историю. Может быть, мне следовало бы сделать это раньше или позже, не знаю. Речь пойдет об одной девочке…

– Одной из твоих давних подружек?

– Нет. Ты помнишь, как я когда‑то сказал тебе, что был в Париже в том же самом 1983 году, что и ты? – Линдсей молча кивнула, но Тэйлор все же заметил, что она не отодвинулась, не отстранилась, не укрылась от него в своей скорлупе отчуждения. Это вдохновило его, и он тут же продолжил: – Да, конечно, ты не можешь не помнить этого. Я часто говорил тебе, что, безумно люблю Францию и почти каждый год провожу там свой отпуск. В тот год я тоже колесил по всей стране на своем мотоцикле, пока этот чертов «Пежо» не врезался в меня на полной скорости, выскочив из боковой улочки. Мне тогда очень повезло. Я пролетел несколько метров и приземлился в какие‑то кусты. Конечно, у меня было много царапин, ссадин, синяков, но самое главное – я сломал руку. «Скорая» подъехала достаточно быстро и отвезла меня в больницу Святой Екатерины, где меня сразу же отправили в палату экстренной помощи. Я долго ждал, пока меня осмотрят врачи, и удивлялся, что они так долго не идут. А потом я все понял. Мимо моей палаты быстро провезли тележку с какой‑то девочкой, которую самым жестоким образом изнасиловали. С тех пор она находилась в соседней палате…