Пираты драконьих островов

Предложение гномов пока окончательно не отклонили, но и принимать не спешили. Возможно, лист лучше всего прятать в лесу, а разыскиваемому преступнику снять квартиру напротив министерства внутренних дел, но проверять не хотелось. К тому же мои эльфийки весьма скептически отнеслись к высказыванию о листьях.

— Ведь они все разные, — совершенно без намёка на шутку заявила Эль.

— Ну, тогда камень в горах, — опрометчиво заявил я.

— В отличие от листьев, камни действительно разные, — возразил мастер Гарин. — Двух одинаковых не бывает!

Я опасался, что спровоцированный мною спор на почти теологическую тему мог затянуться, но ничего подобного не произошло. Каждая из сторон осталась при своём мнении и не стала оспаривать глупость оппонентов. Просто вернулись опять к выбору маршрута. А по сути, к вопросу, идём ли дальше вместе или по отдельности. Ведь дело, на которое нанимались гномы, выполнено и ни их, ни нас больше ничего не держит. Кроме разве что здравого смысла. Последним и попытался воспользоваться Гарин. Ткнул пальцем в карту и заявил:

— Мы тут. Вы можете, конечно, вернуться назад и свернуть на восток, но это неудобно, и потом, если кто-то хватится наших преследователей, то вас будут искать в первую очередь именно в том направлении.

— И что ты предлагаешь? — спросил я.

— Если пройти немного на север, то, ещё не доходя до столицы герцогства, будет небольшой городок, а от него дорога почти на восток.

Предложение Гарина, по сути, было отсрочкой решения, но имело свои плюсы, поэтому так и поступили.

Глава 7

В трактире маленького городка чуть ли не с самого начала меня вздумали обокрасть. Причём примитивно банальным образом, особо не мудрствуя, попытались срезать кошелёк. И совсем не важно, что я не признаю местную моду, по которой деньги нужно складывать в кожаный мешочек и вывешивать его напоказ. Держу их по карманам, а в кошелёк на поясе сыплю совсем уж мелочь. Всё равно это моя мелочь, и воровать у меня нехорошо.

Поймал за руку мальчишку, уже успевшего срезать этот мешочек и собирающегося тихо уйти. Я сразу приготовился отбиваться от группы поддержки, которая просто обязана нарисоваться с претензиями, мол, нельзя обижать детей. Однако такой не появилось. А вот трактирщик увидел, кого я держу за руку, сразу догадался, в чём дело, и заорал:

— Кирк! Разве я не говорил тебе, чтобы в моём трактире не появлялся?! В прошлый раз пожалел, теперь точно стражу позову!

— Не надо стражи, — сразу возразил я.

Понял, что этим своим заявлением удивил не только трактирщика, но даже вора, поэтому добавил:

— В том смысле, что её вызвать мы всегда успеем. А пока хочу поговорить с этим, судя по одежде, в недавнем прошлом достойным молодым человеком, как он докатился до жизни такой?

— Да о чём тут говорить? Весь в отца пошёл. Тот сначала нашему герцогу сильно задолжал, потом бунт поднял, чтобы не возвращать. Теперь этот, вместо того чтобы честно работать, ворует.

— Я хочу вернуть отцовский долг и выкупить сестру, — заявил до этого молчавший воришка.

— Да, как же, хочет он… — проворчал трактирщик.

Однако про стражу больше не вспоминал. Раз пострадавший не желает, то ему меньше всех надо. История же Кирка, который оказался Киркилием Зирием, была совсем простой. По утверждению мальчика, его отец не виноват (странно было бы услышать обратное). Арселий Зирий был рыцарем и честно служил герцогу. И никакого бунта он не поднимал.

— Выходит, трактирщик врёт? — спросил я.

Последний явно слышал наш разговор у себя из-за стойки, но вмешиваться не спешил. Не исключено, что ожидал ответа.

Решительно опровергать Кирк не стал, а попробовал рассказать подробно свою версию. Примерно тридцать дней назад в их замок пришли люди герцога. Отец даже удивился, зачем так много воинов, но ничего плохого не заподозрил. Те не приняли приглашения отобедать, а сразу потребовали возвращения долга. Рыцарь удивился ещё сильнее, так как никаких долгов герцогу за ним не числилось. Оказалось, что один всё-таки есть. Была предъявлена бумага, по которой рыцарь задолжал пропавшему год назад купцу, и ещё одна, в которой говорилось, что весь долг за своего вассала заплатил герцог. Теперь он требовал возвратить всё, что причитается.

— Тогда-то он и поднял бунт, отказавшись платить, — влез трактирщик.

— Было не так! — возразил Кирк.

— А как? — спросил я.

— Отец не возражал, но, когда увидел сумму, заявил, что там какая-то ошибка и купцу он должен в сто раз меньше, — пояснил мальчик, после чего замолчал.

— И что было дальше? — спросила уже Анжа.

— Человек герцога заявил, что этот вопрос может решать только сам господин. Если ошибка, то он обязательно разберётся. Мол, кто его знает, купец тоже мог соврать. Но пока либо деньги, либо гарантии, что сэр Арселий Зирий не сбежит не расплатившись.

Под гарантией подразумевалась дочь рыцаря. Стоило отцу сказать «нет» и положить руку на меч, на него сразу набросились. Без всякого предупреждения, будто заранее ждали сигнала. Рыцарю ничего не оставалось, как защищаться. Он был хорошим воином, сумел убить троих и тяжело ранить четверых, но против двух десятков не выстоял и погиб сам. Воины самого рыцаря ничего не успели сделать и были разоружены именем герцога Скириина.

Дослушав историю до конца, я спросил мальчика, неужели он рассчитывает воровством раздобыть нужные для погашения долга деньги. Тот кивнул и назвал сумму. Я не поверил, настолько она получилась смехотворно маленькой. Нет, по меркам крестьянина или мастерового деньги очень даже приличные, но в целом… Оказалось, герцог действовал строго по закону и это остаток после конфискации и продажи замка со всем имуществом и землями. Вот только я сильно сомневался, что, если парень насобирает и принесёт нужную сумму, герцог освободит его сестру. Причём всё наверняка опять будет строго в рамках закона. Скорей всего, окажется, что она сама задолжала куда больше за своё содержание в замке.

Позже наш пленник выслушал эту историю и подтвердил мои догадки. Герцог Скириин действительно предпочитал строго соблюдать букву закона, даже там, где сам был полновластным господином. Именно поэтому служба графа Риммили догадывалась о многих его делах, но поймать не могла. И купец тот, скорей всего, пропал не просто так, и документы перед смертью оформить ему помогли, и потом рыцаря, на свою беду имеющего красавицу-дочь, на действия, которые можно трактовать как бунт, спровоцировали.

А ночью из гномьей повозки сбежали оба пленных. Совершенно неожиданно и вопреки охране. А ведь бородатые коротышки всерьёз относились к ночным дежурствам. Да и пленные в фургоне сидели не просто связанные, а хорошо и надёжно закованные. И всё равно сумели освободиться. Хвалёные гномьи замки оказались вовсе не такими надёжными, как клялся мастер Гарин.

Хуже всего то, что всё произошло ночью и мы не успели вовремя заметить. Утром тревогу поднял один из гномов. Сначала переполошил весь лагерь и только потом объяснил что к чему. Не сразу обнаружили, что не хватает ещё и Анжи. Её ворон тоже куда-то исчез.

Хвостатую по этому поводу ругали все без исключения. Понятно, что первой заметила пропажу и рванула ловить. Но могла хотя бы дежурных предупредить. Хорошо, что мы отказались останавливаться в городке, и вернулись в заранее присмотренный лесок неподалёку. Собственно, из-за пленных в первую очередь так и поступили. Только сумели сбежать вопреки всем предосторожностям.

Останься мы в городе, трактир наверняка бы уже окружала стража. Теперь же имелся какой-то запас времени. На то, что пленные дадут дёру как можно дальше и с перепугу забудут, в каком мы лесу, никто не рассчитывал. Проклиная хвостатую авантюристку, гномы сворачивали свой шатёр и запрягали фургон. Оставалась некоторая надежда, что Анжа сама поймает беглецов, но слишком сильно на неё рассчитывать не стоило. Как, впрочем, и самим бежать без оглядки.