Знак судьбы

В полученном вчера письме Констанция сообщала, что ребенок появился на свет в воскресенье в три часа утра, родился он недоношенным. Констанция считала, что преждевременные роды вызваны шоком, который она испытала, обнаружив в кухне мертвого мистера Радлета. Конни спустилась ночью на кухню попить воды и увидела Майкла лежащим на полу. А на следующий день после похорон родился мальчик. Письмо заканчивалось фразой: "Очень хочется увидеть всех или хотя бы кого-нибудь из вас".

Слова "хотя бы кого-нибудь из вас" показались мисс Бригмор криком о помощи, и она настояла, чтобы Барбара при первой же возможности отправилась навестить сестру.

Ферму Барбара увидела издалека. Она была похожа на другие фермы: прочный каменный дом, многочисленные постройки, огороженные поля.

Бен Таггерт помог Барбаре спрыгнуть с двуколки на землю.

— Во сколько вы будете возвращаться? — поинтересовалась она.

— Обычно я проезжаю здесь около трех, но сегодня могу немного задержаться, много почты. Однако в любом случае приеду до четырех, надо добраться домой засветло. Не волнуйтесь, мисс, без вас не уеду.

— Спасибо, мистер Таггерт.

— Пожалуйста, мисс.

Барбара взяла свой саквояж и направилась к не закрытому калиткой проходу в каменной стене, ведущему во двор фермы. Она шла медленно, оглядываясь по сторонам, но нигде никого не было видно. Барбара отправилась к задней двери, которой, как она предположила, обитатели дома пользуются гораздо чаще. Когда она подошла уже совсем близко, дверь распахнулась, и на пороге появилась удивленная Джейн. Но через несколько секунд ее лицо озарилось улыбкой.

— Так, мне даже нет необходимости спрашивать, кто вы такая. Вы Барбара, верно?

— Да, а вы миссис Радлет?

— Точно. Входите, входите. Ох, как Констанция будет рада видеть вас! Она только что поднялась наверх.

Барбара замерла, удивленная словами Джейн. Констанция уже ходит по лестнице? Ребенку всего семь дней, а сестра уже встает с постели?

— А она хорошо себя чувствует? — торопливо спросила Барбара.

— Да, хорошо. Немного ослабла, вы же понимаете, но в остальном все в порядке. И ребенок здоров. За ним она и поднялась, через минуту вернется. Давайте мне вашу шляпу и пальто. Вам надо выпить чего-нибудь горячего, на улице холодно.

Барбара сняла шляпу. Протягивая ее Джейн, она подумала: какая хорошая женщина, только грустная, но это и понятно, ее постигло такое горе.

— С огромным сожалением услышала о вашей потере, миссис Радлет. Примите мои соболезнования.

— Благодарю вас. Это действительно большая потеря: мой муж был хорошим человеком. Но, как он сам всегда говорил, Бог дал, Бог взял. — Джейн помолчала и тихо добавила: — Мне так не хватает его.

— Я понимаю вас.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, затем Джейн резко отвернулась и занялась своими делами, продолжая разговаривать с Барбарой.

— Присядьте у огня. — Джейн указала на высокий деревянный стул и повторила: — Констанция будет очень рада вас видеть. Если бы я знала, что вы приедете, то развела бы огонь в гостиной. — Она бросила взгляд на дверь. — Да где же она? Пойду позову. — Женщина с улыбкой кивнула Барбаре и вышла из кухни.

Барбара огляделась. Вокруг все сверкало чистотой. Но, как и на улице, здесь было как-то пустынно. Такое ощущение создавал не только каменный пол, покрытый всего двумя небольшими ковриками, даже не стены — просто здесь как бы не хватало красок. И хотя окна украшали белые кружевные занавески, а стулья — цветные подушки, казалось, что над всем этим доминирует огромная черная плита. Взгляд Барбары резко метнулся к двери, которая рывком распахнулась. В дверях стояла Констанция.

Сестры бросились друг другу навстречу и крепко обнялись. Ни одна из них не произнесла ни слова, тело Констанции содрогалось от всхлипываний.

Они разомкнули объятья только тогда, когда на кухне появилась Джейн с младенцем на руках.

— А вот и наш маленький.

Барбара повернулась посмотреть на закутанного в пеленки малыша. Она молча разглядывала его почти минуту. Ребенок выглядел вовсе не так, как она ожидала. Волосики — необыкновенно светлые, глаза голубые. На Дональда не похож ни капли. Правда, Барбара знала, что у многих новорожденных поначалу бывают голубые глаза, а потом их цвет меняется, да и цвет волос тоже.

— Он похож на маму, будет такой же светленький, — улыбнулась Джейн.

Барбара, почувствовав легкую дрожь, оторвала взгляд от ребенка и перевела его на сестру. А что, если у него будут не просто светлые волосы, как у Констанции, а золотистые, цвета соломы, как у Мэтью, и это позже станет совершенно очевидным?

— Как там Анна и дядя Томас? — спросила Конни.

— Анна поправляется с каждым днем, хотя все еще слаба. Но ты же знаешь Анну, — вздохнула Барбара, — если уж она решила, что полностью выздоровеет, так оно и будет.

— А дядя?

— Дядя есть дядя. Похоже, он пересмотрел свои взгляды на жизнь, стал таким резвым. Сам ходит на прогулки, никто его не заставляет.

— Не могу в это поверить.

— Да, чтобы поверить, надо увидеть собственными глазами. — Сестры рассмеялись и взглянули на Джейн, которая укладывала ребенка в плетеную колыбель, стоявшую в нише сбоку от плиты.

— Вы, должно быть, проголодались, дорога дальняя, да и ветер такой холодный, — обратилась Джейн к Барбаре. — Чайник вскипел, я сначала налью вам чашку чаю, а после покормлю.

— О, вы очень добры, но чашка чаю — это все, что мне нужно. Я вовсе не голодна, могу подождать, когда вы все вместе сядете за стол. Прошу вас, не беспокойтесь.

— Ладно, тогда присаживайтесь и чувствуйте себя как дома. — Джейн снова указала Барбаре на стул. Констанция стояла рядом. Словно двое влюбленных, они держались за руки и не отрываясь смотрели друг на друга. Джейн тем временем курсировала между плитой и столом. Молчание сестер подсказало ей, что она, наверное, мешает им, поэтому женщина предложила: — Может, мне пойти позвать Дональда?

— Нет, не надо, — слишком поспешно возразила Констанция.

Джейн замерла, внимательно посмотрела на нее и добавила:

— Мне вовсе не трудно, он ставит ограду на верхнем поле.

— Нет, нет, спасибо, мама. Я… мы сами прогуляемся туда, правда? — Констанция повернулась к Барбаре. — Тебе, наверное, хочется осмотреть ферму?

— Конечно, хочется.

— Значит, так мы и сделаем. Когда Барбара закончит пить чай, я покажу ей ферму, а потом мы прогуляемся на верхнее поле.

— Тогда, может, позвать Мэтью? — предложила Джейн.

— Нет… не стоит беспокоить его. Он очень устал вчера… — Констанция не успела договорить, как дверь распахнулась и в кухню вошел Мэтью.

Взгляд его устремился на Барбару, красные пятна на скулах расползлись почти до бровей. Когда он медленно подошел к ней, Барбара поднялась навстречу, тщательно пытаясь скрыть то потрясение, которое на нее произвела перемена в его внешности. Мэтью всегда был худым и бледным, но сейчас казалось, что на его костях вообще нет мяса; кожа выглядела просто прозрачной.

Первой заговорила Барбара:

— Здравствуй, Мэтью. — Она не решилась спросить: "как ты?"

Он не ответил на ее приветствие, а только промолвил хриплым голосом:

— Вот так сюрприз.

— Да, сюрприз. Мне захотелось приехать и посмотреть на… ребенка. — Барбара кивнула головой в сторону колыбели.

— Да, конечно. — Он опустился на стул, хотя Барбара все еще продолжала стоять. Девушка подумала, что Мэтью всегда отличался хорошими манерами, во всяком случае, по сравнению с Дональдом. Так что подобную неучтивость можно было объяснить лишь его слабостью из-за болезни.

— Сынок, хочешь чайку? — ласково спросила Джейн, наклонившись к Мэтью, словно разговаривала с ребенком.

Некоторое время он молча смотрел на мать, будто не видя ее. Затем, сипло вздохнув, произнес:

— Да, с удовольствием выпью.

Джейн, разлив по чашкам чай, поставила на стол блины. К ним никто не притронулся, лишь Барбара взяла один из любезности. Чаепитие проходило в тишине. Джейн и Барбара пытались поддерживать разговор, обсуждая главным образом погоду.