Прости

— А что такое яхта? — спросил Игорь.

— Маленький корабль с парусом, но не с черным, — ответил Шульце.

— Вот здорово! — завопил малыш. — Я знал, дядя Ханс, что мужчина всегда сможет понять мужчину!

— Но фрау Эльзу тебе все же придется слушаться. Если я узнаю, что она опять плачет из-за тебя, я перестану с тобой дружить, — воспользовавшись тем, что удалось увлечь мальчика, погрозил господин Шульце.

— На то она и женщина, чтобы плакать из-за мужчины, — возразил Игорь, но потом, тряхнув головой, прибавил: — Ну да ладно, пусть будет, как ты хочешь. Но за руку с ней я ходить не согласен.

— Наташа, мы договорились, — сообщил дядя Ханс вышедшей из кухни маме.

— Мама, мама, дядя Ханс отведет меня в бассейн! А потом у меня будет яхта, это такой маленький корабль. Я покрашу парус в черный цвет и буду пиратом, — весело сообщил ей сын. — А пока я буду тебя слушаться и даже фрау Эльзу, если только она не будет водить меня за руку, как ребенка.

— О, Боже! — только и сказала Наташа.

— А скоро, дружище, мы поедем на твою родину. Хочешь посмотреть город, где ты родился? — спросил дядя Ханс.

— Там есть яхты? — осведомился Игорь.

— Одна была, это уж точно, — ответила Наташа и вышла на кухню.

Господин Шульце пошел за ней.

— Что тебя так расстроило? — удивился он.

— Я бы не хотела, чтобы ребенок занимался водным спортом. Это опасно, — сказала Наташа.

— Это совсем не опасно. Дитрих очень ответственный человек. А Игорю нужно куда-то девать свою энергию. Ты посмотри, насколько он опережает своих сверстников по умственному и физическому развитию. Ему скучно, вот он и хулиганит. Но Дитрих умеет справляться с такими сорванцами.

— Да, а я не умею, — грустно сказала Наташа.

— Пойми, такому подвижному мальчику интереснее с мужчинами. Это закономерно, но не значит, что он не любит тебя, — объяснил Ханс Йоахим. — Если бы ты согласилась, я бы заменил ему отца, я бы все время был с ним. Но тебя что-то останавливает вот уже столько лет. Скажи, отчего ты не хочешь выйти за меня замуж?

— Не надо об этом спрашивать, — попросила Наташа.

— Извини, я обещал тебе не навязываться, но все время забываю об этом. Может быть, когда-нибудь ты согласишься? Мне остается ждать.

— Я отвечу вам точно после поездки в Москву. А сейчас я не имею на это права. Я не уверена в себе.

Улицы опустели, окна в домах погасли, город спал. Но в ночном баре «Хамелеон» гремела музыка. У стойки бара на высоком круглом стуле сидел молодой человек. Волосы у него были взъерошены, глаза помутнели. Одной рукой он подпирал голову, в другой сжимал стакан, в котором только что был коньяк.

— Еще налей, — сказал он бармену.

— Может, хватит на сегодня? — послышался за спиной голос хозяина бара. — Ты совсем пьян.

— Это мне решать, хватит или не хватит, — резко повернувшись, заявил посетитель.

— Ресторан мой, значит, решаю здесь я, — возразил ему хозяин, элегантно одетый мужчина лет тридцати пяти. — И советую не говорить со мной таким тоном. К тому же пьешь ты в долг, а расплачиваться когда будешь?

— У меня сейчас нет денег. Но скоро я тебе все верну, — почти просяще объяснил пьяный парень.

— Эти обещания я слышу уже полгода. Я человек терпеливый, но и моему терпению приходит конец. Мне срочно нужны доллары.

— Значит, придется подождать еще, — обозлился парень и повернулся к бармену.

— Я же сказал, налей!

— Если ты завтра не расплатишься со мной, — вскипел хозяин, — я просто вышвырну тебя отсюда, несмотря на наши приятельские отношения. Понял? И на сегодня — довольно.

— Попробуй только вышвырнуть меня, и я с тобой рассчитаюсь, но по-другому. — Приятель вскочил и, чтобы удержаться на ногах, схватился за стойку.

— Ты еще смеешь мне угрожать, — окончательно вышел из себя хозяин и, махнув рукой, подозвал двух крепких ребят, стоявших неподалеку и прислушивающихся к разговору.

— Убери своих церберов, пока я не размозжил им головы, — погрозил парень.

— Посмотрим, — засмеялся хозяин бара.

Охранники приблизились и, взяв пьяного под руки, без труда вывели его на улицу.

— Грязные скоты, на кого они посмели поднять руку! Да вы все не стоите одного моего мизинца, — орал изгнанник, стуча в дверь.

На пороге показался один из стражей.

— Послушай, шеф начинает сердиться. Шел бы ты отсюда, — посоветовал он. — Иначе тебе будет плохо, а я бы этого не хотел.

— Да ты знаешь, кто я? — не унимался обиженный посетитель.

— Знаю, ты Игорь Белокрылов, мастер спорта по плаванию, неоднократный чемпион Москвы, гордость команды, — смеясь, выдал информацию вышибала. — Неужели ты не узнал нас?

— Братья Новиковы?! — спросил Игорь.

— Ну да. Наша тройка сильнейших снова встретилась. Вот, корешок, как все изменилось! — продолжал улыбаться здоровяк. — Ты не сердись. Такая уж у нас работа. Приходи завтра вечером в «Славянский базар». Вспомним молодость. Поговорим. Здесь нам посидеть не удастся. Ну ладно, бывай. Мне пора работать.

На следующий день Игорь проснулся поздно. Сильно болела голова. Вчерашнее помнилось смутно. Он выпил с писателем-неудачником Коростылевым. Тот пригласил его к себе. Идти не хотелось, он знал, что Коростылев заведет свой обычный нудный разговор о кознях завистников, мешающих ему печатать свои бессмертные гениальные произведения. Игорь не находил в них и капли таланта, и ему было немного жаль этого графомана, но все чаще он вызывал у него омерзение. Однако у Коростылева всегда была водка, а Игорю очень хотелось выпить, и он пошел. Они долго сидели, и Игорь выслушивал рассказ о подкупленных врагами редакторах и пил водку. Когда бутылка опустела, он прервал рассказ и ушел.

На улице ему показалось, что выпито мало, и он отправился в бар к Джиму, Дмитрию Николаевичу, своему давнишнему приятелю. Кажется, они повздорили с Джимом, и он оказался на улице. Из-за чего они могли поссориться? Ах да, долг. Последний год он очень много занимал у него. И теперь Джим потребовал выплаты долга. Но где он возьмет такую сумму? Сколько, кстати, он ему должен? Никак не меньше пяти миллионов. Но он давно на мели, и в ближайшее время ему не выбраться из кризиса.

Тех жалких гонораров, которые ему изредка выплачивает издательство, не хватает даже на выпивку. Да и откуда взяться крупным гонорарам, если он уже давно ничего не пишет? Из газеты он уволился. Им, видите ли, не нравится, что он пьет. Но кто из них не пьет? Ведь даже изрядно выпив, он прекрасно справлялся с работой. А что однажды запорол номер, из-за чего и пришлось уйти из редакции… Так с кем не бывает! Главный редактор был в отпуске, а Игорь остался его заместителем. Ну, перепутал полосы! Подумаешь, один номер. Нельзя же поднимать из-за этого такой скандал. Он не мальчишка, чтобы выслушивать оскорбления.

Игорь чуть не застонал от досады. Да нет же, они правы. Он совсем опустился и не может преодолеть желания выпить. Он не способен на серьезное дело. И правильно, что они перестали доверять ему.

Как он живет? Игорь обвел глазами комнату. На стене, где когда-то висели картины, остались одни гвоздики. Картины он продал за бесценок, как и скульптуры, и книги, — лишь бы выручить денег и выпить. Матовое стекло шара-светильника было треснуто. Это один из собутыльников что-то старался ему доказать в пьяном споре. Обивка кресел была грязной и кое-где рваной. «Черт знает что такое», — подумал Игорь, с трудом поднимаясь с кровати.

Он споткнулся о пустую бутылку и отшвырнул ее ногой. Бутылка со звоном закатилась под диван. Надо заканчивать с такой жизнью. Ему тридцать три, и еще не все потеряно. Он еще сможет написать такую книгу, которая потрясет мир. Он не такой, как этот бездарь Коростылев, обвиняющий в своих неудачах окружающих. Он понимает, что дело в нем самом. И он сможет измениться. Вот только бы расплатиться с долгами, чтобы снова почувствовать себя человеком. Ведь его просто выбросили вчера из бара, как котенка. А он даже не мог сопротивляться, настолько он был пьян. Какой позор! Нет, он докажет им, что он — личность. Он швырнет эти деньги в лицо Джиму. Только где их взять?