Страница 15 из 71
Record Mirror и NME. Как ты, наверно, уже догадался читатель, металлу они уделяли столько же внимания, сколько в ту же эпоху уделял рецензиям на порнофильмы руководимый Егором Тимуровичем Гайдаром журнал «Коммунист». NME и вовсе однажды на своих страницах объявил металл жанром умершим раз и навсегда. Поэтому еженедельно публикуемые с 78-го года на страницах Sounds «Bandwagon Heavy Metal Charts» были единственным для* металлиста шансом заглянуть внутрь домовины: как-то там поживает усопший?
Волосатый, с длиннющей бородой, похожий на рудиментарно сохранившегося тролля,
Кей обладал еще одним качеством. Музыку, несмотря на свое древнее эпическое происхождение, он не рассматривал как музей восковых фигур в зале славы рок-н-ролла, и никогда це ставил песни, возраст которых превышал десять лет. Иногда из бесчисленного количества демо-тей- пов, стекавшихся в его сверх-«звуковой дом», он выставлял на всеобщее прослушивание наиболее приглянувшиеся. Точнее, наверно, прислушавшиеся. Как бы то ни было, в один из еще не растаявших вечеров не перевалившего за экватор 79-го года троица Харрис, Мюррей и Ди’Анно с копией сделанной в «Спейсворд» записи показалась на пороге «вагона».
Название «Iron Maiden» уже достигло ушей Кея, но не более того. Улыбнувшись лукавой тролльей улыбкой: «Как же! Вы и еще пять миллионов точно таких же! Может, если будет время, послушаю в течение недель двух», он взял кассету и утащил ее в свое темное закулисное логово. Когда время все же нашлось, Кей, по своему собственному признанию, бегал по комнате, тряс головой и кусал свои каменные локти. Как ОН не слышал ЭТОГО раньше! Нил слушал пленку раз за разом, перематывал обратно и слушал вновь. На следующий день он позвонил Харрису прямо, по его утверждению, на работу (очевидно, уже тогда, подметая улицы, Стив располагал средствами сотовой радиосвязи) и выпалил: «Слушай, парень! Ты мне здесь принес то, что может принести тебе кучу денег!» Харрис рассмеялся в ответ. Думал, Кей шутит. А Кей вообще никогда не шутил. Он был серьезный металлист.
Нил Кей: «Для начала это было вполне приличное демо». (Харрис позже, вспоминая о сделанной в Кембридже записи, называл его качество «достойным кухонного ведра».) «Там было несколько неправильных нот, но Стив и его группа не тратили время и упорно работали. Кроме того, они вовремя поняли, что им нужна профессиональная студия. Песни были подобраны исключительно грамотно и, главное, сама музыка была ошеломляющей. Здесь была и мелодия, и агрессия. Агрессивных команд всегда было полно, по десятку из дюжины, но в их арсенале не было таких мелодий. Комбинация скорости, напора, резких смен ритма и красивых мелодий, ко-
торые играл Мюррей, накрыла меня с головой. Определенно, это было самое впечатляющее демо, когда-либо попадавшее мне в руки».
За одну ночь гуру Кей превратился в ревностного адепта Iron Maiden. Уже на следующий день песни со столь приглянувшегося демо звучали в «Бэндва- гон» с 15-минутным интервалом! Но того, что произошло затем, не мог предвидеть и сам Нил. В ближайшем же номере Sounds «Prowler» дебютирует в чартах Bandwagon, составлявшихся им на основе скрупулезно подсчитываемых заявок регулярных «членов клуба», на двадцатом месте. Но уже в следующем номере, от 21 апреля 1979 года, «Prowler» занимает первое место. И остается на нем в течение трех месяцев. 28 апреля при полном аншлаге Maiden дебютирует в «Bandwagon».
Пять сотен металлистов в зале, рассчитанном ровно на половину подобной аудитории. Никто не сидит. Сидеть не на чем. Чем дышат собравшиеся, непонятно. Тела, бьющиеся в потной истерике. С задних рядов сцены почти что не видно, а подступиться к ней невозможно. По воздуху летают мокрые от пота патлы и не намного более сухие тела «смошинговавших» в зал хэдбенгеров. Голый до пояса Пол в проклепанных напульсниках, Харрис, ни на секунду не останавливающийся на одном месте, размахивающий в унисон с залом головой Дейв, «Эдвард», с горящими в кульминационные моменты шоу лампочками глаз и брызжущей изо рта эпилептика в последний раз в жизни кровью... Типичная картина, наблюдавшаяся в 79-м на концертах Maiden в святилище Кея. Гегемония ист-эндовских фэнов на право наблюдать Iron Maiden была нарушена. Благодаря весело распространявшемуся по старушке Англии судьбоносному демо, группа начала постепенно выбираться и за пределы Лондона. Первыми для Iron Maiden открыли свои колючисто-проволочные двери, а точнее, ворота американские военно-воздушные базы. «Люди цвета хаки» приветствовали Maiden более чем радушно. Англичан буквально не отпускали со сцены, иногда приходилось играть концерты по четыре часа, в то время как собственного материала было всего лишь на час и пятнадцать минут. Остатки времени размешивались исполнением песен U.F.O., Van Hallen, Free и так далее и так далее. Янки тем не менее оставались очень довольны.
Вскоре дальность полетов вдаль от родимого, но сильно зашоренного гнезда была увеличена. Максимальная дальность перелета на «Green Goddess» равнялась интервалу времени от вечера пятницы до вечера воскресенья. «Зеленая богиня» была трехтонным грузовиком, обошедшимся в 3000 фунтов. Деньги (почти что все свои накопления!) одолжила Харрису тетушка Джанет. (Да святится имя ее ныне и присно и во веки веков! Аминь.) Места внутри «богини» было достаточно, чтобы затусовать в нее все оборудование, Дейва Бизли с его Эдиком, общего друга группы «Лупи» Ньюхаус, состоявшего при Дуги драм-техником, Вика, большую часть времени проводившего в «салоне», нежели за баранкой, которую в конечном счете приходилось крутить Харрису, еще одного «роуди» Пита Брайанта, ставшего позднее пожарником (очевидно, после близкого знакомства с ме-
тодами работы Дейва), и группу из четырех (пяти) человек. В октябре в нее был принят некто Пол Тодд, просуществовавший в качестве второго гитариста Iron Maiden два дня и оставивший след в истории на снимках, сделанных для первой полномасштабной статьи в «Саунде». На его место был приглашен Тони Парсонс, найденный в пьяном виде в баре «Гончары». (Возвращен на прежнее место через десять недель.) Все лето и раннюю осень Iron Maiden тем временем посвятили изучению географии и культуры прилегающего к Лондону родного края. Особенно культуры и традиций пивоварения.
Если вам случилось увидеть группу молодых людей, вырвавшихся на довольно продолжительное время из дому, трезвыми, значит, вы попали в туберкулезный санаторий. Если вы видели молодую рок-группу в первые годы своего существования на гастролях не в состоянии сильнейшей алкогольной интоксикации, значит, вы спите и еще не проснулись. Если бы Maiden вели дневник, читатели Венички Ерофеева нашли бы его небезынтересным. Но Maiden не вели дневника. Просто потому, что трудно вести дневник, будучи в невменяемом состоянии. Но память народная, к счастью, крепкая. И переходят из поколения в поколение, как косяк по кругу, былины о тех увитых, как бутыль виноградной лозой на винной этикетке, славой днях.
Структурная композиция всех былин, как и было предсказано Проппом, вращалась вокруг количества выпитого и личности Ди’Анно. Личность Ди’Анно вращалась вокруг собственной оси и иногда падала. Одно из падений пришлось во двор некой тети. Занос был столь велик, что личность Ди’Анно проскользила несколько метров под углом к земле и скрылась, ничтоже сумяшеся присутствием живой изгороди, в Палисаднике. После чего вернулась, к вящей радости соратников, с обмотанной вокруг шеи бельевой веревкой со всеми сушившимися на ней подгузниками. Помимо редкого «искусства пукать в приличном обществе», восхищавшего еще Рабле, личность Ди’Анно при попадании из кузова «Green Goddess» в менее замкнутое пространство приличного отеля обладала свойством вызывать у всех без исключения, не только у соратников, чувства, схожие с теми, что испытывает человек, страдающий геморроем. Личность Ди’Анно могла, напри-