Страница 34 из 41
– Через четыре-пять дней.
– Гм-м. Не возражаете, чтобы меня считали наемником?
– Пусть будет так.
– Не согласятся ли соответствующие власти выложить еще тысячу фунтов? – Спросил Грант, многозначительно улыбаясь. – Я не хочу выглядеть человеком, не имеющим моральных устоев, но Асир для меня не более, чем неожиданный источник доходов. И я начинаю это дело, поскольку намерен закончить его живым. Через несколько недель Его Высочество либо будет мертвым, либо вернется домой, а я останусь на бобах, и источник моего дохода иссякнет. Я был актером, но сцена не была благосклонна ко мне. Когда подоспело это дело, я остался буквально без гроша. Я полагаю, что смогу продать потом эту историю тому, кто больше даст, – добавил он с улыбкой. – «Как я спас жизнь принцу» или «Двойник для голубой крови». Но это уже плохой вкус, и я не могу помешать сам себе второй раз выполнить такую работу. Во всяком случае, это стоит тысячи фунтов сверх того, что я получил. Запомните, если я умру, у меня останется завещание.
– Я не думаю, что будут трудности с деньгами, – заверил Роджер.
– Вам самому, я вижу, чертовски не нравится это предложение.
– Послушайте, – сказал Роджер, – моя работа – работа полицейского. Я должен охранять принца. Я не имею возможности давать волю своим чувствам.
Грант первый раз улыбнулся от души.
– Прямо остроглазый сокол с железным сердцем, – сказал он. – Ну, все в порядке, Красавец. Если соответствующие власти выложат еще тысячу, я возьмусь за это. И я гарантирую, что даже вы будете думать, что я – принц.
– Я посмотрю, смогу ли достать эту тысячу.
– Я должен поговорить с министром, – сказал Четуорс, – но думаю, резон здесь есть. Считаете, он сможет одурачить любого, даже того, кто знает принца?
– Если не сможет, мы не станем привлекать его.
– А кого мы возьмем для проверки, чтобы выяснить это? – спросил Четуорс, – Если кого-нибудь из посольства, то их придется посвятить в секрет.
– Я бы хотел держать их подальше и как можно дольше, – ответил Роджер. – Если Грант проведет мою жену, то ему удастся обмануть кого угодно, кроме ближайших личных знакомых Асира. Я не думаю, что карлик входит в их число.
– Гм-м. Ну ладно. Видели Коррисона?
– Нет еще. Прежде всего я хотел бы решить с этим делом.
– Я сообщу вам, как решится вопрос с деньгами, – пообещал Четуорс.
Дел было невпроворот, но Роджер продолжал думать о Гранте и его согласии рискнуть своей жизнью за тысячу фунтов. Случай не уникальный, но здесь требовалась холодная расчетливая храбрость. Затем его внимание переключилось на головоломку, связанную с ситуацией Коррисон – Барнетт. Возможно ли, чтобы мультимиллионер был вовлечен в такие события? Был ли Коррисон как-то заинтересован в смерти принца Асира? Имелись ли в предстоящем соглашении какие-нибудь секретные статьи? Будут условия лучше, даже значительно лучше, если кто-нибудь другой займет трон Джардии?
Зазвонил телефон.
– Все в порядке, – сказал Четуорс. – С тысячью фунтов – о’кей. Можете это гарантировать Гранту. Теперь займитесь тем, чтобы организовать его появление на публике и обмануть прессу. Пусть она думает, что принц прибудет на день раньше. Есть соображения?
– Да, – спокойно ответил Роджер. – Для начала я собираюсь сказать Коррисону, и никому больше, что принц приедет раньше. Если информация попадет в «Глоб», это будет означать, что… Во всяком случае, предоставьте это мне.
– Ну хорошо, – согласился Четуорс.
Днем Марлинг-сквер была забита припаркованными машинами, которые мешали уличному движению, путали пассажиров и заставляли туристов истирать подошвы, поскольку здесь пролегал кратчайший проход между Гросвенор-сквер, американским посольством и Пикадилли. Роджер не стал пользоваться своей машиной и взял полицейскую. Он вышел у сверхмодного квартала компании «Ангито петролеум». Сразу после него здесь остановились три другие машины и такси.
– Я сам доберусь обратно, – сказал он шоферу и направился к главному входу. Швейцар в строгой красивой форме ожидал, когда он подойдет. В сторонке Роджер увидел прислонившегося к фонарному столбу служащего автостоянки с повязкой на рукаве и направился к нему. – На сколько времени я могу оставить здесь свою машину? – спросил он, словно только это его и интересовало.
– На пару часов, – ответил служащий и отшвырнул окурок. – Еще кое-что интересное: Гризельда Барнетт вошла полчаса назад, – прошептал он, а затем громко сообщил: – Приходите и найдите меня, я все сделаю.
– Спасибо, – сказал Роджер и пошел к зданию.
20. УТЕЧКА ИНФОРМАЦИИ
Даже на нижнем этаже перед лифтом лежал толстый шерстяной ковер. Лифтершу, очевидно, выбрали не только из-за ее внешнего вида, но и из-за умения вести себя. Всюду в доме «Ангито» царила атмосфера роскоши, процветания. Все было четко отработано, и Роджера передавали от одной спокойной и изящно одетой секретарши к другой, от одного исполнителя – к другому. Он называл себя не сотрудником Скотленд-Ярда, а просто «мистером Вестом». Так продолжалось до тех пор, пока он не предстал перед личным секретарем Марка Коррисона – молодым человеком со светлыми волосами и приятным голосом. Гризельды Барнетт не было видно, но то, что она пришла сюда, не могло быть случайностью. Человек из Ярда, «служащий автостоянки», не мог ошибиться. Конечно, она не обязательно пришла к Марку Коррисону, но если бы у нее были знакомые в «Ангито», она бы наверняка сказала Роджеру об этом.
– Если у вас вопрос чрезвычайной важности, мистер Вест, – вкрадчиво начал секретарь, – я уверен, что мистер Коррисон постарается…
Роджер улыбнулся и показал свое удостоверение.
– Старший инспектор Вест из Скотленд-Ярда, – уточнил он: – И дело действительно срочное.
– Старший инспектор Вест! – Секретарь пришел в легкое возбуждение. – Я уверен, что мистер Коррисон примет вас как только сможет, несмотря на то что он сейчас очень занят. Будьте добры, присядьте, пожалуйста.
– Спасибо, – сказал Роджер. – Надеюсь, он не будет долго занят.
Молодой человек нажал одну из кнопок на своем столе, и спустя мгновение зазвенел звонок. Он подошел к двери и, извинившись, исчез за ней. Роджер подошел к его столу и взглянул на заметки в блокноте. Одна из них привлекла его особое внимание: «Мисс Гризельда Барнетт, назначено».
Он вернулся на свой стул.
Так это именно Гризельда была сейчас в кабинете.
Не прошло и минуты, как дверь распахнулась. Лицо молодого человека сияло, у него явно была хорошая новость. Очевидно, тот факт, что мистер Коррисон согласился принять посетителя вот так сразу, было чем-то невероятным.
– Не будете ли вы так добры пройти сюда, сэр.
«Гризельда Барнетт все еще там?»
Она находилась в продолговатой, прекрасно обставленной комнате, куда его провел молодой человек. Два широких полукруглых окна выходили на старинные здания в боковом переулке. Стены обиты деревянными панелями, украшенными изумительной инкрустацией. Исключение составляла одна панелька напротив стола. Ее украшал портрет Веры Коррисон; художник явно хотел польстить ей, хотя в такой лести не было никакой необходимости, в чем можно было убедиться тут же, ибо жена Марка Коррисона стояла под портретом.
Коррисон встал из-за огромного стола.
Он обладал качеством, которое трудно определить, сразу, но нельзя не заметить. Личность? Да, это как раз то слово. Рядом с Коррисоном все словно оказывались в его тени. Он не только великолепно владел собой, он был руководителем и руководил большими делами. Конечно, на него работала уже сложившаяся репутация, но, несомненно, имели значение и личные качества. Его внешность не производила особого впечатления. Кожа была настолько темной, что можно было с уверенностью сказать: в нем имелась изрядная доля южноевропейской крови.
Даже красота его жены и непонятное присутствие Гризельды Барнетт не отвлекали от него внимания.