Прекрасный Хаос

Тетя Мерси покачала головой. "Харон Джеймс. Он не любит беспорядка. Он бы не хотел этого".

Мэриан попыталась обернуть одеяло вокруг нее, но тетя Мерси пожала плечами. "Вы в шоке. Вам нужно согреться. Так сказали пожарные".

Мэриан отдала мне одеяло. Она была в аварийном режиме, пытаясь защитить людей, которых она любила и свести к минимуму ущерб, даже если весь ее мир горел в нескольких кварталах отсюда. Не было пути уменьшить такой ущерб.

"Он убежал, Мерси" пробормотала тетя Грейс. "Я говорила вам, что с собакой нехорошо. Пруде нс должна была оставить собачью дверь открытой.". Я не мог помочь, но посмотрел туда где была собачья дверь, сейчас там не было всей стены.

Я встряхнул одеяло и нежно укрыл плечи тети Мэрии. Она прильнула к Тельма как ребенок. "Мы должны сказать Пруде нс Джейран. Вы знаете, она сумасшедшая из-за этой собаки. Мы должны сказать ей. Она будет злее, чем осы в июне, если она узнает это не от нас первых".

Тельма собрала их на руках (?). "Она будет в порядке. Просто некоторые осложнения, как те, которые были у вас несколько месяцев назад, Грейс. Вы помните".

Мэриан долго смотрела на Тельма, как мать, проверяя ребенка, пришедшего из двора. "Вы себя чувствуете хорошо, мисс Тельма?"

Тельма выглядела смущенной, как все сестры обычно и выглядели. "Я не знаю, что случилось. Одну минуту, я мечтаю о жирном куске Джорджа Клуни и горячих деньках с коричневым тортом на фунта сахара, и следующее, что я поняла это как дом вокруг нас уходит вниз". Голос Тельмы был неуверенным, как будто она не могла найти слов чтобы объяснить. "Едва успела добраться до девочек, и потом я нашла Пруде нс Джейран …"

Тетя Прю. Я не слышал ничего. Мэриан посмотрела на меня. "Она с доктором. Не волнуйся, Амма с ней".

Я протиснулся мимо Мэриан, чувствуя как проскользнули мои пальцы, когда она попыталась схватить их. Два доктора склонились над лежащим на носилках. Трубки свисали с металлических опор и исчезали в хрупком теле моей тети в местах, которые я не мог видеть, под белой лентой пластыря. Доктора повесили мешки с прозрачными жидкостями на металлические опоры, их разговор невозможно услышать сквозь шум разговоров, рыданий и вой сирен. Амма опустилась на колени рядом с ней, держа ее за вялую руку и шептала. Я подумал, если она молилась или разговаривала с Великими. Возможны оба варианта.

"Она не умерла". Линк подошел ко мне сзади. "Я чувствую ее, я имею в виду, я могу сказать." Он вдохнул еще раз. "Медь и соль и красный глаз соус".

Я улыбнулся, несмотря ни на что, и наконец выдохнул. "Что они говорят? Она будет в порядке? "

Линк послушал докторов, склонившись над тетей Прю. "Я не знаю. Они говорят что когда обрушился дом у нее был инсульт, и она не отвечает".

Я повернулся, чтобы посмотреть на тетю Мерси и тетю Грейс. Эмма и Тельма помогали им с инвалидными колясками, отмахиваясь от пожарных-добровольцев, как будто они не знали, что настоящими мужчинами были го-Н Роульс, который закупался из принципа для них в Стой и Стяни, и Од Хандри, который заправлял их бензином на Заправке.

Я наклонился и поднял кусок стекла из-под завалов у моих ног. Я не могу сказать, что это было, но цвет стекла заставил меня думать, это был осколок кошки тети Прю, которую она держала на дисплее рядом со стеклянным виноградом. Я перевернул его и увидел, он имел круглую красную наклейку на нем. Помечено, как и все в доме сестер, чтобы понять кому что достанется после их смерти.

Красная наклейка.

Кошка была предназначена мне. Кот, развалины, огонь-все это было предназначено для меня. Я положил зеленое стекло в карман и беспомощно наблюдал, как мои тети ехали к единственной скорой помощи в городе.

Амма бросила на меня короткий взгляд, и я знал, что это значит. Не говорить ни слова и не делать ничего. Это означало пойти домой, запереть двери, и держаться подальше от нее. Но она также знала, что я не мог.

Одно слово прорвалось в мой разум. Не отвечающая. Тетя Грейс и тетя Мерси не поняли бы что это значит когда доктор сказал это о тете Пру. Они слышали это вместе со мной, когда Линк сказал это

Не отвечает.

Так же как мертвая.

И это была моя вина. Потому что я не мог сказать Авраам, как найти Джона Брэда.

Джон Брэд.

Что-то щелкнуло в голове, догадка.

Мутант инкубусу, который привел нас в ловушки Серафимы и Авраама, которые пытались украсть девушку, которую я любил, и обратили моего лучшего друга, разрушает мою жизнь еще раз. Мою жизнь и жизнь людей, которых я любил.

Из-за него Абрахам призвал хмарей. Из-за него мой город разрушен и моя тетя практически мертва, книги горят и, впервые, это не из-за скудных умов маленьких людей.

Мэкон и Лив были правы. Все это из-за него.

Виноват был Джон Брэд.

Я сжал кулаки. Это не были гигантские кулаки, это были мои кулаки. Ну что ж. Моя проблема. Я был проводником, и если предполагалось что я найду путь, для какой-то великой и ужасной цели, или для чего там еще Мэрион и Лив говорили, я могу понадобиться чародеям — я найду это.

И теперь я должен был найти Джона Брэда.

Пути назад не было, особенно после сегодняшнего дня.

Сначала уехала одна скорая, затем другая, звук сирен эхом удалился в низ по улице, и когда они исчезли, я побежал. Я думал о Лене и бежал быстрее, думал о моей маме и Эмме, тете Пру и Мэрион, и бежал пока не стал задыхаться, пока пожарные машины не оказались настолько далеко от меня, что я перестал слышать звуки сирен

Я остановился у библиотеки. Пламя исчезло, с большей части. Дым все еще поднимался в небо, пепел кружился в небе, как снег. Коробки книг, что-то черное, все остальное было мокрым, свалено у здания.

Все стояло, добрая половина. Но это не имело значения, не для меня: никогда там не будет пахнуть по-прежнему. Моя мама, все что оставалось от нее в Гэтлине — в конечном счете ушло. Ты не можешь вернуть сгоревшие книги, ты не можешь просто купить новые и те страницы никогда не будут хранить память о прикосновении ее рук, или закладку- ложку.

Часть ее умерла сегодня, опять.

Я не знаю много о Леонардо да Винчи, как там в его книге говорилось? Может я учился как жить или, возможно, я учился как умереть

После сегодняшних событий, я могу сказать то же. Может я должен послушать Эмили Дикинсон и позволить безумию возыметь смысл. В любом случае был По, который застрял со мной.

Потому что у меня было чувство, что я был глубоко вглядываясь в эту темноту, примерно так же глубоко, как только может человек.

Я вытащил кусок зеленого стекла из кармана и посмотрел на него, как если бы он мог сказать мне то, что мне нужно знать.

Двадцать пятое сентября. Леди в доме

Итан Уэйт, ты можешь принести мне сладкого чая? — позвала тетя Мерси из гостиной.

Тетя Грейс ничуть не смутилась. "Итан, не приноси ей сладкого чая. Если она выпьет больше, то будет бегать в уборную".

"Итан, не слушай ты Грейс, у нее нечистоплотность в милю длиной и в десять уборных шириной."

Я посмотрел на Лену, которая держала пластиковый кувшин сладкого чая в руке. "Было ли это да или нет?"

Asa захлопнула дверь и протянула руку за кувшином. "Разве у вас двоих нет домашней работы?" Лена приподняла бровь и улыбнулась с облегчением. С тех пор, как тетя Прю уехала в Округ помощи, а сестры переехали к нам, я чувствовал, что не оставался наедине с Леной несколько недель.

Я взял руку Лены и притянул ее к кухонной двери.

Ты готова убежать от этого?

Я готова.

Мы бросились в холл так быстро, как только могли, и так же по лестнице. Тетя Грейс была распакована на диване, ее пальцы продеты через отверстия в ее любимом вязаном пледе, в нем было около десяти различных оттенков коричневого. Он подходил к нашей гостиной отлично, сейчас когда в ней были сложены от пола до потолка коричневые картонные коробки, полные всего, что сестры заставили папу и меня тащить из своего дома на прошлой неделе.