Страница 61 из 68
Дядя Боб работал над тем, чтобы с Уоррена сняли обвинения. А еще он позвонил Кайлу Киршу, который должен был появиться с минуты на минуту.
– Маловато им заплатили, – заявил Диби, подходя ко мне с пачкой документов в руках. Я наливала сливки в чашку с кофе и пыталась удержать на плечах одеяло, чтобы скрыть порез на спине. – На банковских счетах кузенов Кокс по пятьдесят тысяч баксов.
– А кто такие кузены Кокс?
Он вздохнул. Это было забавно.
– Люди, которые тебя похитили. Один из них сегодня пытался тебя убить в темном переулке. Арт и Уильям Кокс. Припоминаешь?
– Само собой. Просто хотела, чтобы ты еще раз сказал «Кокс». И, учитывая их решительный настрой, – я отпила кофе, – им наверняка пообещали больше, когда все будет сделано.
– Не сомневаюсь. Но мы не можем проследить, откуда присылались деньги. Кстати, мертвый стрелок из мотеля был их тюремным приятелем. Его финансовые отчеты сейчас проверяются.
Я отвернулась, когда заметила, что в участок спешит Кайл Кирш с двумя телохранителями. Я узнала его по плакатам предвыборной кампании. Он остановился возле дежурного, чтобы о чем-то спросить, и в тот же миг из комнаты для допросов появилась Мими, которая помчалась прямо в его объятия.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Я? – поразился он. – Это у тебя надо спросить. Что произошло?
– Тот человек пришел за мной, а Куки и ее начальница, Чарли, спасли мне жизнь.
Я съежилась. С ее стороны было мило не упоминать о том, что вообще-то мы и были причиной, что ее чуть не убили.
Дядя Боб подошел к ним и протянул Кайлу руку, поздоровавшись:
– Конгрессмен.
– Вы детектив Дэвидсон? – спросил Кайл, пожав руку Диби.
– Да, сэр. Спасибо, что приехали. Могу я вам что-нибудь предложить, прежде чем мы начнем?
Кайл согласился дать показания, настаивая на том, что ему нечего скрывать. Он еще раз обнял Мими и с печальной улыбкой сказал ей:
– Вот, кажется, и все.
– Рано или поздно мы должны были это сделать.
– Верно.
Арестуют ли их за то, что не пришли раньше? Я надеялась, что нет. В этой истории они тоже были жертвами.
– Это Чарли Дэвидсон, – сказала Мими, заметив меня.
Кайл взял меня за руку:
– Я вам очень обязан.
– Уоррен! – Раньше, чем я успела увидеть, Мими оказалась в руках мужа, который выглядел все таким же измотанным, каким я его помнила.
Я снова посмотрела на Кайла и пробурчала себе под нос:
– Очень неприятно вам это говорить, но довольно долгое время я считала, что за всеми этими убийствами стоите вы.
Он понимающе улыбнулся.
– Я вас не виню, но уверяю, – он повернулся к дяде Бобу, – я к ним никакого отношения не имею. Я виноват, да, но не в убийствах. – Он достал сотовый. – Я знаю, меня вызвали на допрос, но вы не будете против, если я позвоню матери? Я не могу дозвониться до отца. Наверное, он поехал на рыбалку – туда он сотовый никогда не берет. Я только хочу рассказать им, где я и что происходит, до того, как они увидят это в новостях.
– Разумеется, – отозвался Диби.
– Спасибо, – проговорил Кайл, уже собираясь отойти от нас. – Мама навещает бабушку в Миннесоте.
Мы с дядей Бобом застыли. Шагнув вперед, я опустила руку Кайла, в которой он держал прижатый к уху телефон.
Нахмурившись, он закрыл сотовый.
– В чем дело?
– Кайл… Конгрессмен…
– Можете называть меня Кайл.
– Наши подозреваемые были наемниками из Миннесоты. Вы рассказывали о том, что произошло в Руисе, вашей маме или бабушке? Или хотя бы о том, что Томми Запата собирался сознаться в содеянном?
Кайл удивленно моргнул, переваривая мои слова, а потом отвернулся от меня. Он был потрясен.
– Кайл, каждый, кто был в ту ночь в комнате с Ханой Инсинья, мертв. Кроме вас с Мими. И поверьте мне: Мими сейчас не было бы здесь, если бы те люди до нее добрались. – Я мягко коснулась его плеча. – Получается, что остаетесь только вы.
Он прикрыл глаза рукой и глубоко вздохнул.
– Ваша мама случайно не одалживала у вас недавно сто тысяч долларов?
– Нет, – ответил Кайл с выражением смирения на лице. – Моя мать из обеспеченной семьи. Ей никогда не было нужды занимать у меня деньги.
Теперь понятно, откуда такой роскошный дом, где она жила с шерифом в отставке.
– Как по-вашему, она способна на…
– Поверьте, она более чем способна. – В голосе Кайла звучала холодная, неумолимая горечь. – Я рассказал ей все, что произошло, в ту же ночь, двадцать лет назад. Она заставила меня поклясться, что я не проговорюсь отцу. Уверяла, что меня арестуют, что люди станут винить меня так же, как остальных. Как только начались летние каникулы, она отправила меня к бабушке.
– То есть все это время она знала? – переспросил дядя Боб.
Кайл кивнул:
– Когда я рассказал ей, что собираюсь во всем сознаться вместе с Томми, она вышла из себя. Сказала, что ничто не имеет значения. Важен только Сенат. А потом и пост президента. – Его смех был горьким и грубоватым. – Так или иначе, это невозможно. Рано или поздно общественность узнала бы о моем прошлом. И о моей жизни. Таких, как я, в президенты не берут. Но мама настаивала, чтобы я попытался. И начал с Сената. – Он серьезно посмотрел на меня. – Эта женщина не в себе.
– Предлагаю прямо сейчас и взять у вас показания, – сказал дядя Боб и повел Кайла в отдельную комнату для допросов.
Я осталась. У меня в голове все еще пульсировали ритмы, только теперь Пятая симфония Бетховина сменилась «Summertime» Гершвина. Но мне было лучше хотя бы по одной причине: моя мачеха хоть и ненормальная, но точно не убийца. По крайней мере, я ничего такого о ней не знаю.
Выпив две таблетки ибупрофена, я уселась на стул в приемной. Волей-неволей мои веки тяжелели, но мне хотелось дождаться Куки и узнать, что удастся выяснить дяде Бобу. Мне казалось, что мы только что разгадали загадку целой серии убийств, но моим слипающимся глазам было до лампочки. Мир расплывался, мутнел, кружился, вставал с ног на голову… И тут появился папа. Наверное, он узнал, что произошло, и пришел меня проведать.
– Привет, пап. – Я кое-как поднялась со стула и неуклюже обняла его. Я не виделась с ним с самого нападения, а значит, я плохая дочь.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он, крепко обнимая меня.
– Мм-м, а ты что здесь делаешь?
– Я еще не подал заявление о нападении.
– А. – Склероз не за горами.
– Почему ты в одеяле? В чем дело?
– Пап, все хорошо. Расследую дела, как обычно.
– Чарли, – раздраженным тоном начал он, – тебе нужно найти другую работу.
Я усмехнулась и в тот же миг заметила, как в участок входят Дениз и Джемма. Появление старой доброй мачехи и сестры меня озадачило.
– Почему ты здесь? – спросила Дениз и повернулась к отцу, наградив его вопросительным взглядом: – Я думала, ее не будет.
Папа стиснул зубы. Похоже, ведьма проговорилась.
Джемма махнула мне левой рукой и зевнула. Выглядела она такой же уставшей, какой я себя чувствовала.
– А почему меня не должно было быть здесь? – спросила я папу.
Он покачал головой:
– Мы ничего важного не планировали. Я подумал, что ты не захочешь терять на это время. – Я заметила, как сорвался его голос. Вот это уже интересно. – Твои показания должны взять позже. Я не хотел мешать тебе или влиять на твое мнение.
– Значит, нам повезло, – я широко улыбнулась. – Раз я уже здесь, с удовольствием присоединюсь к веселью.
Папа поиграл желваками, наблюдая, как к нам идет дядя Боб.
– Конгрессмен дает письменные показания, – сказал Диби мне. – Это займет какое-то время. А мы пока можем пройтись по записям.
– По каким еще записям? – Ни сном ни духом я ни о каких записях не знала.
– По записям разговоров Карузо с твоим отцом. Лиланд их записывал. Но, брат, – он повернулся к папе, – может, Дениз и Джемме не стоит это слышать?
– Еще как стоит, – отозвалась Дениз и проплыла мимо всех в конференц-зал.
Папа казался совершенно разбитым. От его вида мне стало не по себе.