Страница 22 из 30
— Я все собрала, — сказала она.
— Не забудьте самое главное, — с улыбкой промолвиламедсестра и, распахнув дверь, вошла в палату. На руках она держалановорожденную дочь Фелисити.
У Фелисити затрепетало сердце от радости при виде ребенка.
— Нет, я ее ни за что не оставлю здесь, — сказала онас улыбкой и, взяв на руки ребенка, залюбовалась им.
— Из вас выйдет прекрасная мать, — заверила медсестра,похлопав Фелисити по плечу.
Но Фелисити сомневалась в этом. Ее смущало то, что рядом с нейне было опытной советчицы. Ах, если бы мама была жива! — сгоречью подумал она.
Фелисити знала, что в книгах порой невозможно найти ответы навопросы, которые ставит жизнь.
— Могу я обратиться к вам за советом, если у меня вдругвозникнут проблемы? — спросила она.
— Конечно, в любое время дня и ночи, — с готовностьюответила медсестра. — Звоните, как только у вас возникнуткакие-либо трудности. Мы будем рады помочь вам.
— Как долго я буду считаться молодой мамой? — спросилаона.
— До тех пор, пока ваша девочка не поступит вколледж, — с улыбкой ответила медсестра и протянула Фелиситикарточку с номером телефона. — Запомните, вы можете звонить влюбое время суток, днем и ночью. А теперь скажите мне, кто отвезетвас домой?
— Я, — раздался голос Себастиан. Он как будто ждалэтого вопроса, стоя в коридоре у распахнутой двери.
Войдя в палату, Себастиан улыбнулся Фелисити.
— Здравствуй, — поздоровалась она, радуясь тому, чтоон заехал за ней.
Но Себастиан, как всегда, был недоволен собой. Ему казалось, чтоон опоздал.
— Улицу, ведущую к клинике, перерыли, ни пройти, нипроехать, — сказал он.
Медсестра кивнула.
— Да, там идут строительные работы, городские власти решилирасширить проезжую часть улицы, — подтвердила она.
— Зачем? — проворчал он. — Я не вижу в этомникакого смысла. Проезжая часть была достаточно широкой длябезопасного движения транспорта.
Фелисити знала, что Себастиан не любил изменений. Он былнастоящим ретроградом. Она усмехнулась.
— Не обращайте на него внимания, сестра, — сказалаона. — Себастиан противник любого прогресса.
— Я ничего не имею против прогресса, — возразилон, — но я терпеть не могу заторы на дорогах. — И,взглянув на ребенка, спросил Фелисити: — Ты готова?
Фелисити огляделась.
— Сумка, ребенок… Да, я готова!
Себастиан посмотрел на медсестру.
— Я должен где-нибудь расписаться? — спросил он.
Фелисити рассмеялась.
— Я не малолетняя сирота, которую ты берешь из приюта,Себастиан, — заметила она, — а молодая, немного нервнаямама, возвращающаяся домой после родов.
— Нервная? — переспросил он. Себастиану казалось, чтовсе самое трудное уже позади и Фелисити не о чембеспокоиться. — Но почему ты нервничаешь?
— Потому что боюсь сделать что-нибудь не так, совершитьошибку, — призналась Фелисити.
Себастиан рассмеялся.
— С каких это пор ты стала такой боязливой иосмотрительной? — спросил он, посерьезнев. — Похоже, заэти четыре дня ты сильно изменилась. Оставь пустые опасения, жизньсама всему научит тебя.
Вообще-то пессимистом всегда был Себастиан, а не она.
— По-моему, это ты сильно изменился за последнеевремя, — заметила Фелисити.
Действительно, обстоятельства заставили Себастиана многоепереоценить и пересмотреть в своей жизни.
— Я сделал для себя важное открытие, — заявилон. — Никогда нельзя сдаваться. Какие бы трудности ни вставалиу тебя на пути, нужно упорно стремиться к своей цели, и тыпобедишь.
Себастиан помог Фелисити сесть в кресло на колесиках. Медсестрапередала ей ребенка, и Себастиан покатил кресло по коридору.Следовавшая за ним медсестра несла сумку Фелисити и букет гвоздик.Посетители принесли в палату Фелисити море цветов. Покидая клинику,она раздарила их медперсоналу, оставив только букет розовых и белыхгвоздик, которые принес ей Себастиан. Фелисити хотела отвезти ихдомой.
Запрокинув голову, Фелисити снизу вверх взглянула наСебастиана.
— Спасибо, что заехал за мной, — поблагодарила онаего.
— Не мог же я допустить, чтобы ты уехала домой на попутноймашине! Как бы ты голосовала с ребенком на руках?
Подойдя к лифту, Себастиан нажал на кнопку вызова. Вскоре дверираспахнулись, и он вкатил кресло в кабину. Фелисити надулась, ей непонравились слова Себастиана.
— Почему ты все время подтруниваешь надо мной? Ты нелюбишь, когда я благодарю тебя?
— О Боже, эту женщину кто-нибудь когда-нибудь заставитзамолчать?! — воскликнул он.
— Ты, во всяком случае, постоянно пытаешься этосделать.
— Однако согласись, все мои попытки терпят провал.
Двери распахнулись, и Себастиан выкатил кресло в длинныйкоридор. Стрелки на стенах указывали путь к выходу, но Себастиан необращал на них внимания. Он прекрасно ориентировался в клинике безпосторонней помощи.
Машина Себастиана была припаркована на стоянке для посетителей ипациентов.
— Кстати, сегодня я ночую у тебя, — заявил он,останавливая кресло рядом с машиной.
Слова Себастиана ошеломили Фелисити. Медсестра, поставив сумкуна землю, взяла из ее рук ребенка. Фелисити молчала, потеряв дарречи. Себастиан помог ей сесть в машину и поставил сумку вбагажник. Медсестра передала Фелисити спящего младенца,попрощалась, и машина тронулась со стоянки.
— Ты что-то сказал о своих планах на сегодняшнююночь, — промолвила наконец Фелисити, решив, чтоослышалась. — Или я неправильно поняла тебя?
Себастиан пожал плечами. На его взгляд, он выразился предельноясно.
— Врачи назначили тебе какой-нибудь курс укрепляющейтерапии? — спросил он, выезжая на улицу, запруженнуютранспортом.
— Не уходи от ответа, — сказала Фелисити. — Такчто ты имел в виду?
— Я имел в виду именно то, что сказал. Сегодня я ночую утебя.
Фелисити пора было привыкнуть к непредсказуемым поступкамСебастиана. Она усмехнулась. Неужели он не понимает, что его словазвучат двусмысленно?
— Не кажется ли тебе, что твое решение несколько неожиданнодля меня?
Себастиан искоса взглянул на нее. Он не любил недосказанности инеопределенности и поэтому всегда напрямик шел к своей цели. Носейчас Себастиана смущали те чувства, которые он испытывал к своейневестке. Он не мог признаться ей в них. Фелисити наверняка непоняла бы его.
Разве Фелисити виновата в том, что его влечет к ней? Она былавдовой, только что родившей ребенка, и, конечно, ее сейчасобуревали совсем другие эмоции. У Себастиана не было никаких надеждна взаимность. Впрочем, он не собирался перекладывать свои проблемына кого бы то ни было. Себастиан считал, что сам во всем современем разберется.
— В этом нет ничего неожиданного или странного, —заявил он. — Ты родила четыре дня назад и еще не вошла в рольмолодой мамы. Тебе может потребоваться срочная помощь. Поэтому ярешил переночевать сегодня у тебя.
Фелисити вынуждена была признать, что Себастиан совершенно прав.Она действительно со страхом думала о том, что останется одна вквартире с крошечным ребенком. А что, если возникнет какая-нибудьнепредвиденная ситуация и она не справится с ней?
— И ты добровольно вызываешься помочь мне? — удивленноспросила она.
Себастиан не сводил глаз с дороги. Чтобы вести машину в этомсплошном потоке то тормозящих, то вновь набирающих скорость машин,требовалась предельная осторожность.
— А разве, кроме меня, может еще кто-то вызваться помочьтебе? — проворчал он.
Какой отвратительный у него характер! — подумала Фелисити.Он не желает быть вежливым и обходительным, даже предлагаяпомощь.
— Кроме нас с тобой в машине находится только груднойребенок, — сказала Фелисити. — Правда, он еще так мал,что не способен даже пеленки себе поменять.
Выражение лица Себастиана было непроницаемым.
— На мой взгляд, его молодая неопытная мать тоже вряд лиспособна сделать это, — заметил он, не поворачивая головы.
Он опять ушел в себя, с горечью подумала Фелисити. Сноваспрятался от меня за глухую стену.
Фелисити не понимала, почему Себастиан делает это. Что онпытается скрыть от нее? Она не могла и мысли допустить, что ониспытывает к ней какие-то особые чувства. Себастиан любил толькоВерену, свою дочь. Для всех остальных его сердце было навсегдазакрыто.