Про меня

Елена Колина

Про меня

Я посвящаю эту книгу моей любимой подруге Аньке.

Все совпадения случайны, все персонажи, и знаменитаяписательница, и главный режиссер, лишь повод для того, чтобырассказать о любви и ревности одной странной девочки, такой жестранной, как вы и я.

Люди делятся на скучных и странных. Скучные живут свои скучныежизни вдали от театра, а странные имеют все шансы на то, чтобыстать персонажами пьесы. Мир существует для того, чтобы войти вкнигу, мир существует, чтобы войти в пьесу. Я все записываю, апотом напишу пьесу «Из жизни странных людей». Они и не знают, что явсе записываю!

Все знают, что все уже было, все умное уже однажды кто-топодумал, все глупое уже кто-то высказал, любое чувство кто-тоиспытал, любую ошибку кто-то совершил. И несчетное количество разкто-то сказал себе «я думал, что все понимаю, а я ничего непонимаю» и попросил прощения. Но ведь для каждого его «не понимаю»,его «я больше не буду» – единственное. Как будто человек с этимсвоим «не понимаю» один во всем мире.

Первое сентября, День знаний

1 сентября 2004

Мы странные. Санечка думает, что меня нет дома, а я дома. Ондумает, что меня нет дома, я думаю, что его нет дома. Это такаяигра, но иногда получается неловко.

…Голос Санечки в прихожей:

– Раздевайся, проходи. Будем пить кофе?

В ответ противный писклявый смех, – хи-хи-хи. Какая она? Судя посмеху хи-хи-хи – блондинка. Незначительное личико, хорошая фигура,в глазах надежда – вдруг вытащила счастливый билет.

Молчание – целуются?.. Что мне делать – выйти?

Санечка сделает вид, что не смутился. Не хочу, чтобы мы с нимбыли как будто персонажи анекдотов «любовник в шкафу» или «мужприехал из командировки»!

Что мне делать – затаиться?.. Но они сейчас будут пить кофе, апотом может быть все что угодно, еще хуже, чем просто кофе. Что,мне так и сидеть в своей комнате, как хомяку в капкане?

Правильный тактичный вариант – закричать. Тогда все перейдет вдругой жанр, пошлый анекдот, бытовую комедию.

– Санечка! Я дома! – закричала я и вышла в прихожую.

– Марусечка, любимая, детка, малышка! Ты опять сегоднядумала, о чем на этот раз? – заворковал Санечка. Это такая ирония,что Я ДУМАЮ.

Санечке сорок пять лет, и он еще растет. Становится еще болеепривлекательным, мужественным, умным, благородным, неотразимым!Если бы он был актером, он был бы героем-любовником.

Не совсем так. Если бы Санечка был актером сто лет назад, он немог бы рассчитывать на амплуа героя-любовника. В классическомтеатре герой-любовник – это высокий рост, важная статная фигура,правильные черты лица, а Санечка не такой. Санечка похож навыросшего Буратино. Он невысокий, худощавый, с обаятельнонеправильными чертами лица. Очень ловко и быстро двигается, какбудто на шарнирах.

А если бы Санечка был актером не сто лет назад, а сейчас? Еготипаж – «мужественный интеллектуал». Интеллект, рефлексия, обаяние,и по лицу понятно, что личность. Рефлексия – это когда человек всевремя страдает. В старом советском кино актер с таким лицом былфизиком, геологом, врачом, интеллигентным слесарем. Вообще такихлиц немного, – оглянитесь по сторонам, – и где они, ау?.. Человек стаким лицом – штучный товар. Например, Даль, Баталов, Янковский,Филатов.

Но Санечка не актер.

Я прошептала Санечке «хорошенькая, скучная, бе-е», и Санечкакивнул – согласен, но что поделать? Бедная блондинка – в глазахнадежда, она не звезда, не главная роль, она вообще массовка.Главная роль в жизни Санечки – я!

Через десять минут я сидела на своем обычном месте – на верандекафе у Казанского собора.

Я сижу здесь каждый день, но меня еще никто не спросил – А ЧТОЭТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ, ДЕВОЧКА, ВМЕСТО ШКОЛЫ?

Девочка интересная, умница, с развитой речью, слишком взрослаядля своих 14 лет, но какой ей быть, ведь у нее СИТУАЦИЯ… – я знаю,так обо мне говорят в лицее. Моя «ситуация» – это мой отец, главныйрежиссер театра и его любовницы.

Я учусь в лицее для одаренных. У нас интересно. Я люблю лицейеще за то, что, когда прогуляешь урок-другой, на вопрос «где тыбыла?» отвечаешь «я думала», и это считается нормально. Никого неинтересует, ГДЕ я думала. Нам, одаренным, можно думать, но не чаще,чем один-два раза в неделю. Если больше, директор лицея звонитСанечке и спрашивает – вы не знаете, о чем она у вас думает?Санечку тоже не интересует, где я думаю, а интересует, о чем. Всехотят знать, о чем я думаю. А я ни о чем не думаю, просто сижу.

Я сижу на веранде у Казанского собора, эта веранда почти в небе,на шестом этаже. Играю в свою любимую игру – наблюдаю за людьми,придумываю их судьбы.

Например, вот эта женщина, она неудавшаяся актриса, одинокая,нервная, бездетная. У нее такое бывшее красивое лицо.

Двойка мне! К бездетной актрисе подбежали дети, мальчик идевочка, кричат «мама».

…О-о, вот, наконец-то – идет!.. Как мне сказать человеку, чтоего больше не любят, – ужасно трудно. Что чувствует человек,понимая, что он есть, но его больше не нужно? Что он плохой,некачественный товар…

– Я по тебе соскучилась, – сказала я.

– …Как ты думаешь, это действительно конец?.. Может быть,все-таки попробовать…

– Но зачем? Зачем мучиться, ревновать? – возразила я, –лучше пусть останется только хорошее. У нас же было многохорошего.

Мы долго вспоминали все милое и смешное, что у нас было, и онавсего один раз заплакала.

– Ты права, это был праздник, – всхлипнула она.

– Международный женский день, – сказала я.

– День милиции, – подхватила она, и мы засмеялись.

Мы провели вместе год, год назад я еще была ребенком, она дажеодин раз меня причесывала. Хорошо, что мы расстаемся друзьями! Мывсегда расстаемся друзьями, мы с Санечкой и Санечкиналюбовница.

Санечка профессионально занимается любовью. Это звучит, какбудто человек занимается сексом за деньги, это шутка, каламбур,игра слов. Но ведь все спектакли о любви. Получается, что любовь –это по правде Санечкина профессия.

Что бы ни говорили все, и в лицее тоже, это неправда! В нашейжизни все не театрально, а обычно. Санечка говорит «эмоций мнехватает в театре, а жизнь вне театра должна быть устроенарационально».

У него система: всегда должна быть не одна женщина, а две. Какбудто роли, главная роль и роль второго плана. Санечка в них незапутывается, ему нужно грамотно развести сцены, чтобы всем былохорошо, но он же режиссер. Режиссер – это структурированноемышление, умение построить интригу, развести сцены. Еще бываютэпизоды, ну, и кто-то маячит в массовке – это не считается.

«Главная роль» его официальная пара. Она сидит рядом с нами напремьере, ездит с нами на фестивали и гастроли. Надеется статьединственной и связывает свои планы на будущее с нами. Ни одна«главная роль» никогда у нас не ночует. Разве не понятно, что еслинельзя у нас ночевать, то и ничего не будет?!

Роман длится один театральный сезон. Начинается в сентябре и клету заканчивается. Как календарь, как явление природы. В началевесны я замечаю Санечкин уплывающий взгляд. В мае «главная роль»жалуется мне, что Санечка не пускает ее в свою жизнь, не разрешаетей оставаться ночевать, что его привлекают приходы, уходы,свидания, но не привлекает общая жизнь, общая постель» А летомроман заканчивается одновременно с закрытием театра. С началомсезона одна исполнительница главной роли заменяется другой.

– Теперь это уже не имеет значения, просто любопытно – онне половой гигант, он обычный мужчина, зачем ему нужно, чтобы былая – и она? Она милая, мы дружили, но – зачем? Чтобы в его жизнибыло как в театральной программке, «роли исполняют» – и двефамилии, звезда и дублерша? …Он же не невротик, которому нужнолавировать между влюбленными в него женщинами, а трезвый, дажевполне циничный человек. …Нехорошо, что я с тобой так откровенно,как с подругой, но… Ты что-нибудь понимаешь?