Страница 21 из 178
Он все-таки сумел отступить от нее на шаг назад, приличноврезался спиной в какой-то шкаф, стоявший там. Внутри шкафазадребезжала посуда.
Блин. Ладно. Надо, и правда, валить отсюда.
Он чувствовал себя придурком похлеще Лысого. Паскудное, кстати,чувство. Особенно от того, что Бусина снова загрустила.
- Да, конечно. Я понимаю. Спасибо. – Как-то неуверенно кивнулаона, упершись взглядом в пол. Обхватила себя руками. – Что, вообщепришли, спасибо. И за то, что сделали.
Он только махнул рукой, торопясь уйти подальше от этой кухни,этого непонятного, некомфортного ощущений, и, что важнее всего, отэтой девчонки, постоянно сбивающей его с толку и заставляющейделать то, что он, Боров, не хотел и не планировал. Ощущать то, чтоему триста лет не надо.
Подхватив пальто и пистолет, Вячеслав выше в темный коридор.Бусина потянулась за ним.
- Двери закроешь за мной. – Велел он, обернувшись уже с порога.И нахмурился, глядя на девчонку.
Она застыла на середине коридора, как-то затравленно глядя наоткрытые двери в комнату, где раньше лежала покойница.
- Бусина, ты чего? – Не понял он причины для ужаса, которыйпритаился в глазах девчонки.
- Вячеслав Генрихович, а вам… - Она зябко повела плечами. – Авам, правда, уже надо уходить? – Тихо поинтересовалась Агния.
Он сглотнул.
- Конечно, надо. – За него же и ответила она сама. – Простите. Яснова глупости говорю. Просто… - Бусина покосилась в сторону темнойкомнаты. – А вы верите в привидений, Вячеслав Генрихович? – Шепотомвдруг спросила она. – Ну, в душу там, в духов?
Боруцкий уставился на нее с недоумением.
- Слушай, кроха, я вроде тебе не больше пятидесяти граммплеснул. Ты чего городишь? Какие духи? – Он опять закрыл двери,которые уже успел распахнуть.
Она покраснела. Причем так, что это было видно даже в темнотекоридора.
- Извините. – Еле слышно прошептала Агния, втянув голову вплечи.
- Кончай извиняться. – Отмахнулся Вячеслав, не поняв, чего ж сней творится. – Ты о чем бормочешь?
- Мне страшно. – Вдруг выпалила девчонка, подойдя к нему ближе.И опять глянула на ту комнату. – Бабушка, она в последние годы… ну,не в себе была. Понимаете. А если она на меня обижалась за что-то?– Агния глянула на него действительно испуганными глазами. – Илиеще что. Знаете, я вот, смотрела несколько серий «Х-файлов»…
- Чего? – Боров наклонил голову к плечу. – Бусина, я чет непойму. Ты боишься?
Она молча кивнула, все еще красная, как рак.
- Бл…! - Румянец на ее щеках стал сильнее. – Вот как тебяпонять, а? – Он даже обиделся, кажется.
Бросил пальто, которое так и не успел надеть, щелкнулвыключателем, включив свет в коридоре. А потом, послал вседалеко-далеко, правда, в уме, чтоб совсем девчонку не смутить.Итак, вон, мнется.
- Меня ты не боишься, несмотря на то, кто я, несмотря на то, чтомужик, в три раза тебя больше, и с пистолетом. – Боруцкийусмехнулся и покачал головой. - Нет, ты то пацана какого-тобоишься, то, вообще, привидений.
Агния совсем нос повесила. Только вот, даже шаг в сторону тойкомнаты боялась по коридору сделать.
- Ты че, серьезно? – Он подошел к ней и поднял пальцамиподбородок.
Она кивнула.
- Ё-мое! – Он чуть не сплюнул.
- А вы, что? Совсем не боитесь мертвых? – Бусина подступиласьеще ближе к нему. Того и гляди, вскарабкается на шею, как маленькаяобезьяна, или как котенок, что вечно за шиворот лезет.
- Да чего жмуриков бояться-то? – Так и не отпустив ее лицо,спросил Вячеслав. – Ну, что они тебе сделают? Это живые – да, изарезать, и пристрелить, да и просто, придушить тебя могут. Амертвые, ну что они тебе сделают?
Он ее не понимал. Сам Боруцкий как-то двое суток проторчал вподвале, рядом с трупом, пока Федот не явился с новостями, что все,можно вылазить. И ничего такого страшного он в том мертвеце незаметил, хоть и сам его, по ходу, убил. Никто к нему не являлся, имстить ни за что не порывался.
Она промолчала, но Боров по глазам видел, что речь его девчонкеубедительной не показалась. И грусть опять на нее накатила. Того игляди, снова заревет.
И где она взялась на его голову, а? И какого хрена он стоитздесь, и свалить молча не может?
- Слушай, ты чего боишься сейчас? Вот, конкретно, а?
Она неуверенно повела плечами.
- Так.
Ухватив девку за плечо, Боруцкий затащил ее в ближайшую комнату.Включил свет, ругнулся про себя, поняв, что попал в ее спальню.
- Давай, садись, - он махнул головой на диван. – Ирассказывай.
Сам Боров, осмотревшись, подтянул к себе ногой стул и уселсятак, чтоб спинка оказалась спереди.
- Ну, бабушка же умерла. – Бусина всхлипнула.
Снова-здорово.
- Так ее ж здесь нет. Забрали. – Как мог, аккуратно напомнилон.
Бусина кивнула.
- Да, вы правы, Вячеслав Генрихович. Я, просто. Просто мнетяжело. – Она облизнула губы. – И я о глупостях всяких думаю. Выправы. И бояться – нечего.
Врет. Вот, ведь, видно же, что врет. Старается для него.Стесняется своего страха, что ли?
- Слушай, ну это же твоя бабка, а не ирод какой-то. Ну, даже,если явится ее дух, ну что она тебе сделает? - Попытался идти отпротивного Боруцкий. – Ты же ее внучка. Любила ее. И она тебялюбила.
- Я не знаю! – Вдруг заорала она на него. С губ девчонкисорвалось придушенное рыдание. – Мне просто страшно! И обидно! Ибольно! Почему? Почему они все ушли?! Почему я осталась?!
Ух ты. На него сто лет никто не орал. Тем более такиешмакодявки. А уж так… Боруцкий даже растерялся.
- Тпру. Стоп. – Он выставил ладони перед собой, в слабой надеждеэтим прекратить ее истерику. – Не нервничай, Бусина. Не надо. Ирешили же уже, что не одна, помнишь? Не, нельзя тебе пить,наверное. Вон, как с катушек сорвало.
Бусина снова залилась краской.
- Извините… - Сквозь слезы, в который раз извинилась она.
Он вытащил из кармана сигареты, наблюдая, как девчонка пытаетсявзять себя в руки.
Агния опять закашлялась.
- Ты чего? – Махнул головой Вячеслав.
- У меня аллергия на сигаретный дым. – Тихо ответила девчонка,кажется, стесняясь на него глянуть после этого крика.
Ругнувшись сквозь зубы, Вячеслав вдавил сигарету в пластиковуюкрышку стола. И ему уже было плевать, что останется след. Все. Егоуже все достало. Особенно собственное непонятное отношение к этойдевке.
Жестко проведя по лицу ладонью, он глянул на Агнию из-подбровей.
- Ты уснешь, если я сейчас уйду?
- Да, конечно. – Медленно кивнул она.
- Блин, врать ты не хрена не умеешь! – Не выдержал Боруцкий,вскочив со стула. – Я ж говорил тебе, не ври мне! Или научись этоделать так, чтоб я поверил!
Агния сжалась на диване в комок, оторопев от его крика.
Шикарно. Они оба друг друга стоят.
- Изви…
- Хватит. – Он глубоко вздохнул и прервал ее извинения. – Хватитизвиняться. Давай, лучше. Укладывайся. Я буду в соседнейкомнате.
Больше не ожидая от нее никакой реакции, Боруцкий развернулся, иподался в следующую дверь.
Квартира, похоже, была четырехкомнатной, и ему, наконец, повезло– он оказался в гостиной. Здесь стоял диван у стены, два кресла,достаточно современный телевизор на тумбочке, с видеомагнитофономна полке чуть ниже. И все. Больше ничего. Никто тут не жил. НиБусина, ни ее «новопреставленная» бабушка, ни погибшие недавнородители. Все, тут он и просидит ночь. Может, даже, уснет. Еслиудастся отстраниться от закономерного, но неудобного для самогосебя вопроса – какого ляда Боров здесь делает?!
Открыв форточку, он сел на диван и, закинув ноги на подлокотник,уперся затылком в стену. Достал сигарету, закурил и с облегчениемзатянулся, прислушиваясь к тихому звуку ее шагов по коридору. Вотстукнула дверь, включилась вода. Видно Бусина пошла в ванную.
Привидений она боится… Мать его, так!
Вячеслав выкурил сигарет пять, наверное, стряхивая пепел вкакое-то стеклянное блюдо, обнаруженное на подоконнике. И дажеуспел подремать, правда, сам не заметил, когда уснул. Подскочил наэтом диване, со сна не узнав места, и первым делом потянулся запистолетом, не поняв, что и где. Расслабился немного, глянул начасы – три ночи. Можно еще спокойно вздремнуть. Оглянулся в коридори нахмурился. В комнате девчонки так и горел свет.