Страница 16 из 178
- Давай. Ешь! Я подержу.
Выражение лица у Владимира ясно показывало, что откажись она –парень сам начнет запихивать еду в Агнию. И она решила, что лучшене спорить. Конечно, не особо комфортно петь на полный желудок. Нои голодная она два часа не отработает.
________________________________________________
* Падает снег -
Этим вечером ты не придешь.
Падает снег –
И сердце моё окутал траур.
Tombe la neige - SALVATORE ADAMO
Глава 6
Наше время
Она смотрела на него так, будто все еще продолжала считать своейгаллюцинацией. А Вячеслав не был уверен, что знает, как начатьразговор. И как объяснить то, что не сумел вытащить ее раньше, чтопо его вине она прожила этот кошмарный год в аду.
Впрочем, тупо стоять у двери купе он тоже не собирался. ЕслиБоруцкий во что-то и верил, так это в эффективность действия. Любоедвижение для него было предпочтительней вязкой и бессмысленнойосторожной буксовки.
Потому он решительно шагнул к полке, на которой сидела Агния.Однако ни сказать, ни сделать ничего не успел, двери отъехали всторону, и на входе появилась проводница.
- Ваш чай. – Объявила сонная женщина и, протиснувшись мимо него,поставила два стакана в подстаканниках на скатерть, укрывающуюстолик.
Бросила рядом комплекты постельного белья в пакетах.
Агния даже не вздрогнула, и взгляд не перевела. Он не стал бызакладываться и на то, что она дышит.
Развернувшись, проводница уже собралась уйти.
- Стойте. – Боров глянул на ту через плечо. – Принеситеводки.
- Мы не продаем крепкие алкогольные напитки. – Заученнымисловами забубнила женщина. - Есть вагон-ресторан…
- Да, ладно. – Он бросил на стол деньги. – Я никому не расскажу.Только нормальной, не паленной.
Женщина воровато глянула на открытые двери купе, и взялакупюры.
А Агния вдруг фыркнула. Весело так. И рассмеялась. Не так, каквсегда. Не так, как он помнил. Хрипло, будто «надтреснуто». И всеже, это был смех. Вячеслав резко обернулся, пожирая взглядом лицожены.
- Не надо водки, Вячек, серьезно. – Агния поднялась с топчана, ив купе стало совсем тесно.
Видимо потому проводница решила быстро ретироваться, даже двериза собой закрыла. Впрочем, ни он, ни Бусинка не обратили на этоособого внимания.
Оба замерли на расстоянии одного шага, пожирая друг другавзглядами.
Ему хотелось схватить ее, обнять так крепко, чтобы каким-тообразом заслонить собой все мысли и воспоминания о случившемся. Новместо этого Вячеслав наблюдал, пытаясь оценить ее состояние.
- Ты всегда считал водку лучшим антистрессовым препаратом, да? –Усмехнувшись, она на полшага приблизилась к нему, немногопошатываясь в такт движения вагона.
Но ее усмешка была такой пронзительно-грустной, настольконелегкой, что у него руки сжались в кулаки, от дикого, глупого инереального желания вернуть ее былую улыбку.
- И это всегда работало, насколько мне помнится. – Голос сипел,ну и черт с этим. Она и так знает, что с ним творится. Не может поглазам не видеть.
Вячеслав подался вперед, собираясь преодолеть оставшееся междуними расстояние, но Агния опередила его, чуть ли не упав вперед,так, что он обхватил ее, поддерживая. Прижал к себе. А она уперласьмакушкой в его грудь.
- Я уже пила сегодня. Утром. – Срывающимся шепотом призналасьего Бусинка.
Не поднимая головы, она пошевелилась, и Вячеслав ощутил, как ееладошка легла на его руку. Правую. Как ее пальчики обхватили ипотянули его ладонь. Он не хотел. Не считал необходимым для неесмотреть на это. Но и отказать, запретить – не мог, и непосмел.
- За упокой. Не хочу больше. Еще сопьюсь. Мне только этого и нехватало для полного комплекта. – Продолжала шептать она.
Он зажмурился, ощущая горячие, сухие губы, прижавшиеся к шрамамна его руке. И такие же горячие слезы, капающие на его ладонь.
- Он хотел, чтобы я подтвердила. – Тихо и невнятно прошепталаона, отрываясь от его кожи, и тут же снова бросалась ту целовать. –Чтобы сказала, действительно ли это твои пальцы… И кольцо…таксложно было его снять … О, Вячек, Господи! Бедный мой! – Ее телозатряслось.
А у него перед глазами потемнело от ярости, от боли. И в животеплеснулась кислотой ненависть. Скрутило все внутри от ужаса,пришедшего с осознанием, что именно приходилось выдерживать еголюбимой.
Боруцкий не был дураком, и оптимистом тоже. Он реально знал, какпоступают с женами и любимыми врагов такие, как Шамалко. Счастье,что Агния еще жива.
И, казалось, подготовил себя ко всему. Однако оказалось, чтознать об этом, и слышать от нее – разные вещи. Проклятье, этиотрывочные, разорванные слова, что она бормотала шепотом, будто бысдирали с него живьем кожу.
- Не плачь, Бусинка. Не стоит оно того. Только бы ты была целая.– Прохрипел он, не имея понятия как, но очень сильно желаяуспокоить, заставить забыть, стереть все это из ее памяти.
Оперся лбом о ее голову.
Ее губы продолжали касаться обрубков его пальцев короткими,обжигающими поцелуями.
- Ты сказал, что потом будет можно. – Возразила Агния голосом,срывающимся от рыданий.
- Я соврал! – Рыкнул он, заставив ее рассмеяться, пусть и сквозьслезы. - Не выношу, когда ты плачешь, ты же знаешь, малыш. –Вячеслав сжал зубы. - Мне убить кого-то хочется, лишь бы тыперестала. – Честно признался он, обхватив ее затылок свободнойрукой, загреб волосы полной пригоршнею.
Те были теперь такими короткими.
Но ему не помешало это зарыться в светлые пряди лицом. И он,наконец-то, обнял ее. Не так крепко, как хотелось. Но все же. УВячеслава перехватило дыхание, и он, действительно, пристрелил бысейчас того, кто попробовал бы встать между ним и женой. Но так ине придумал, как хоть немного облегчить это все для нее, какуспокоить.
- Может, все-таки, хлопнешь водки, а? – Без особой надеждыпредложил он.
- Вячек! – Агния и плакала, и смеялась одновременно.
Казалось, что и она задыхается. Бусинка вскинула голову, ипринялась жадно целовать его лицо, коротко касаясь уже мокрыми отслез губами его щек, подбородка, шеи.
- Что? – Хрипло и немного виновато огрызнулся он, стараяськонтролировать себя. – Это же, и правда, всегда действовало.
- Не хочу. Не хочу. – Замотала головой Агния, и потерлась щекойоб его шею. – Господи, я же тогда не поверю, что это правда, решу,что напилась, просто.
- Можно подумать, ты хоть раз напивалась. – Хмыкнул Вячеслав. –Я всегда силой в тебя пытался влить хоть рюмку…
Он не выдержал, подхватил ее на руки, сильно сжав талию жены.Приподнял, притиснул к своему телу, игнорируя раскачивание вагона.Оперся о двери для надежности. Бусинка тут же обняла его шеюруками, принялась скользить ладонями по коротким волосам. Обхватиланогами его пояс, путаясь в складках длинного платья.
Движения обоих были порывистыми, горячечными, жадными. Словнотолько теперь оба в полной мере осознали, что действительнообнимают друг друга, и не могли насытиться. Оба хотели еще больше,еще полнее ощутить близкого человека.
- Напивалась. – Вдруг призналась Агния, спрятав лицо у него вшее.
Ее ладони скользили по его щекам, как будто жена не верила, и наощупь пыталась узнать его черты, убедиться, проверить. Пальцыдобрались до жесткого ворота рубашки. Скользнули, потянулипуговицу.
- После того, как… Вячек, он…изнасиловал.
Она задохнулась. Закусила губы и мельком глянула ему в лицовзглядом, в котором было столько боли, что у него затылок заломило.И ужас изморозью прошел по его спине, когда он заметил в этихглазах стыд.
– Я потеряла ребенка. – Агния говорила тяжело, принуждая,выталкивая из себя слова. – Виктор, он бил и… Я боролось, но… А онсмеялся. Прости…
Видимо, не выдержав, она умолкла и отвернулась. Прижалась лицомк его голой коже в распахнутом вороте сорочке, которую уженаполовину расстегнула.
Он словно взбесился.
Легко встряхнул ее. Так и не спустив со своих рук, встряхнул,заставляя обратить на него внимания.