Избранница горца

— Подождите-ка минутку, — недоверчиво вмешалсяДэйгис. — Вы хотите сказать, что они там, снаружи, в коридоре?.. В этом замке болеесотни комнат, а они там, снаружи, в этом чертовом коридоре, словноне могли найти дверь в комнату? Я же эти двери не прятал, от дверидо двери два чертовых шага! Им что, сложно было дотянуться додверной ручки?

Драстен стиснул зубы и прищурился.

— Девочка, ты хочешь сказать, что Кейон и Джессикатрахаются в коридоре? Ты поэтому закрыла дверь?

Она покраснела и кивнула.

— Ты это видела? Нэй, это глупый вопрос. Конечно, видела.Что именно ты видела?

— Я? Да ничего. — Гвен скрестила руки на груди иуставилась куда-то в сторону.

— Гвендолин? — Он тоже скрестил руки на груди иждал.

— Ну ладно, я кое-что видела, — призналасьГвен, — но Кейон прижимал ее к стене и все, что я увидела, этоего задницу, но я сразу же закрыла глаза.

— Ты видела задницу моего предка? — ледяным тономуточнил Драстен. — Его голуюзадницу? На нем вообще былаодежда? — Он снова потянулся к дверной ручке.

Гвен отвела его руку в сторону.

— Господи, Драстен, ты же видел его, когда он выходил. Он ссамого начала был одет только в плед. Сам подумай.

Ноздри Драстена раздувались от ярости.

— Я думаю, что этот мужчина чертов дикарь.

— Айе, — согласился Дэйгис.

— Кто бы говорил, — рассмеялась Хло. — Дэйгис,тебе напомнить несколько мест, где мы с тобой…

— Ладно, Хло, ты права, — поспешно признал он.

— Я почти ничего не видела, — заверила ДрастенаГвен. — Я же не открывала дверь и не таращилась на него, хотяон и МакКелтар. — Она моргнула. — А он определенноМакКелтар до последнего дюй… — Она осеклась, заморгала ипринялась изучать ногти. — Я просто хотела сказать, что вы,МакКелтары, выглядите лучше, чем большинство мужчин, а он вашродственник, точнее, он родился раньше вас и его гены неразбавлены, чем может объясняться… О господи, по-моему, мне нужнопросто заткнуться, да?

— Ну все, — спокойно сказал Драстен. — Я убьюэтого урода.

Но Дэйгис вернул все на свои места.

— Ты не хочешь этого делать, Драстен, и не смог бы, дажеесли бы захотел. Пока Кейон привязан к зеркалу, его невозможноубить. Но тебе не придется утруждаться. Этот несчастный ублюдокскоро и так умрет и больше не сможет заниматься любовью в нашемкоридоре.

Драстен моргнул, и его глаза поблекли. Он посмотрел на Гвен,потом нежно обнял ее и привлек к себе.

Дэйгис тоже обнял жену, вспоминая то время, когда считал, чтоему с его любимой половинкой осталось очень мало времени.

Полчаса спустя угрюмая четверка осторожно выглянула в коридор, апотом все же отправилась в столовую.

Джесси проснулась поздней ночью, одна, в спальне.

Они с Кейоном внезапно осознали, где находятся, и горец увелДжесси в ближайшую спальню.

Джесси потянулась на огромной кровати, устраиваясь в гнездышкеиз мягких бархатных покрывал. Она запустила пальцы в волосы, и ейне нужно было зеркала, чтобы понять, что они растрепались. Наокраине сознания колотилась ужасная реальность, пытаясь пробратьсяв ее мысли, но Джесси не собиралась поддаваться. Она жиланастоящим. Позже у нее будет время над этим подумать.

Она улыбнулась, вспомнив, как засыпала в объятиях своего горца,прижавшись спиной к его груди.

Идеальное воспоминание. Джесси отправила его вглубь сознания,где собиралась увековечить каждый миг, который они провели вместе.Этих воспоминаний ей должно было хватить до конца жизни.

Джесси спрыгнула с кровати, зашлепала босыми ногами по полу.Быстро одевшись, она пошла к двери. Она торопилась, поскольку нехотела упускать ни секунды.

Но когда Джесси заглянула в сумрачную библиотеку — весь замокуснул вместе со своими обитателями несколько часов назад, —зеркала не оказалось там, где она в последний раз его видела, иДжесси ощутила, как паника стискивает ей грудь.

— Мы его передвинули, девочка, — донеслось до нее изтемноты.

Она подпрыгнула и уставилась туда, откуда раздался голос. Вмягком янтарном свете догорающего камина Джесси различала лишьмужской силуэт в кресле у огня. С обеих сторон его окружали стопкикниг, которые он пролистывал одну за другой.

— Драстен? Дэйгис? — Она не различала их поголосу.

— Я Дэйгис, девочка. Почему я не могу прочитать твоимысли?

Джесси пожала плечами.

— Наверное, потому что в юности я получила травму и у меняв черепе металлическая пластина. Когда Кейон использовал Глас надругих людях, я чувствовала, как под ней зудит.

Дэйгис помолчал, затем фыркнул от смеха.

— Ох, это просто идеально. Именно это я и почувствовал —гладкий холодный и твердый барьер. Наверное, пластина как-тозащищает тебя от магии. Ты сказала «на других людях». Кейон пыталсяприменить Глас к тебе?

— Да, — сказала Джесси. — Но это несработало.

Дэйгис снова мягко хохотнул.

— Несмотря на свою огромную силу, Кейон тоже не смогузнать, о чем ты думаешь?

— По-моему, нет. Он сказал, что его магия на меня недействует.

— Хорошо, — медленно сказал Дэйгис. — Это оченьхорошо.

Джесси подумала, что все это довольно странно, и решила былоуточнить, но он опять заговорил:

— Ты в порядке, Джессика?

Она снова пожала плечами. Ну что она могла ответить? « Более счастливой и живой я себя еще не чувствовала, и втоже время мне кажется, что я умираю. И подозреваю, что, прежде чемвсе это закончится, я пожалею, что и вправду неумерла».

Вместо этого она спросила, где зеркало.

— Кейон попросил перенести его в главный зал. Когда ястроил замок, я поместил четыре защитных камня под входом, навостоке, западе, юге и севере. Это огромные камни, и я сам ихзаклинал. Кейон оценил их мощь и попросил повесить зеркало надлестничным пролетом, там оно будет лучше всего защищено. Кейонхочет быть уверен, что Лукан не получит Темное Стекло. —Дэйгис замолчал, и Джесси поняла, что он недоволен своимпредком. — Он решил отомстить, чего бы это ему ни стоило.

Это она уже знала и была не в настроении обсуждать. В ней и таккипел кислотный суп, но Джесси не была готова его расхлебывать.Сначала она хотела попробовать жизнь. Девушка коротко кивнула.

— Спасибо.

И вылетела из библиотеки.

Двадцать минут спустя Джесси добыла, что хотела.

Она уложила покрывала, подушки и одеяла возле зеркала. Кейонстоял в зеркале, следя за каждым ее движением. Джесси уютноустроилась в гнезде из одеял, перекатилась на бок, лицом к нему, исонно улыбнулась.

— Спокойной ночи, Кейон.

— Спокойной ночи, Джессика. Сладких снов, девочка.

— И тебе.

Он не стал напоминать ей, что в зеркале он не может ни спать, нивидеть сны.

А Джессика сделала запись в мысленном дневнике.

« Воспоминание/день четырнадцатый: мы пожелали друг другуспокойной ночи, как семейная пара, прожившая вместе многолет».

Ну и что, что он был в зеркале, а она спала на полу.

Все равно это отличное воспоминание.

25

Дни летели с сумасшедшей скоростью.

Джесси всегда считала, что это всего лишь клише: дни летят ссумасшедшей скоростью, когда ты счастлив, или, как говорил Кейон,время имеет большое значение.

Но так и было. Внезапно оказалось, что все клише мира былиправдой. И каждое из них обретало для нее смысл. Все те любовныепесни по радио, от которых Джесси закатывала глаза и быстровключала «Godsmack», теперь навевали на нее грусть. Она даже ловиласебя на том, что мурлычет себе под нос мелодию услышанной вчерапесенки в стиле кантри, а ведь ей никогда не нравился этотстиль.

В прошлом году Джесси прочитала «Незнакомца» Альбера Камю воригинале, чтобы подучить французский. Это была не ее тематика, нокнига дала ей пищу для размышлений, натолкнув на мысли о том, чтосмерть делает всех людей братьями.

Теперь Джесси знала, что и любовь делает братьями всех людей.Несмотря на то, что все они были разными, любовь объединяла их,делала сумасшедшими.