Женщина без мужчины

— Хэлло, Диана! Спасибо, что пришла.

— Если б только я была там рядом, я бы что-нибудь смогла сделать.

— Ничего нельзя было сделать.

— Я бы остановила эту безумную…

— Я пыталась, но все произошло мгновенно.

— Я могу побыть с ним наедине? Одну минуту?

Это было как удар ножом. Диана и Уоллес были друзьями и, вероятно, в прошлом более чем друзьями. Натали не спрашивала его о Диане. Она боялась, что вынудит его на ложь. Сейчас Натали была непреклонна.

— Нет. Извини, Диана, нет.

Грег решительно шагнул к Диане, взял за локоть и повел к выходу. На его лице было такое выражение, которое исключало всякие попытки что-то возразить и сопротивляться. Глаза актрисы сверкнули гневом, но внезапно огонь погас, она сломалась и искренние слезы потекли по ее щекам.

— Конечно, Диана. — Натали охватили такая же тоска и сочувствие к этой женщине. — Я оставлю вас на минуту.

Она вышла из часовни вместе с Грегом и встала у двери, отсчитывая точно шестьдесят секунд.

— Грег!

— Что?

— Ты согласишься сопровождать меня на кладбище на своей машине?

— Разумеется. Но как же Майк и твои родители?

— Я знаю, что думает Майк. Что в мужчин не стреляют незнакомые им блондинки. И я не хочу сидеть рядом с отцом и матерью, притворяющимися, что они не знают о том, что мой муж торговал пушниной.

Они вернулись в часовню. Диана уже постепенно приходила в себя.

— Какая потеря! Он мог бы прожить еще двадцать лет!

— Пора отправляться, — сказал Грег.

— Пусть подождут. Я хочу что-то сказать тебе, Натали.

— Уже нет времени. Мы опоздаем.

— Без Уоллеса никто никуда не поедет. Ведь правда? Мы должны поговорить.

— О чем же нам говорить именно сейчас?

— Группа акционеров «Котильона» хочет, чтобы я выступила с ними заодно…

— Против чего?

— Против тебя. Они не верят, что ты управишься с фирмой без Уоллеса.

— Я уже управляю ею.

— Номинально. Уоллес покупал мех и договаривался с фабриками и мастерскими. Ты продавала то, что производил он.

— Они считают меня невеждой в меховом бизнесе?

— А ты так не считаешь?

— Я учусь. Уже кончаю курс и скоро сдам экзамен.

Натали говорила с нажимом, серьезно и ответственно. Как бы она ни относилась к Диане, но в деловых качествах Натали не могла ей отказать. Рядовое телешоу она сумела превратить в многомиллионный рекламный бизнес.

— Я назначила на завтра заседание правления.

— Не торопись, — сказал Грег. — Лучше подождать.

— Лучше ли? — язвительно спросила Диана. — В данный момент ты еще можешь получить мои голоса.

— Что значит — в данный момент? А в другой момент?

— Если заголовки типа «Блондинка стреляет в "Котильон"!» не сойдут с первых полос газет, я уберу свое имя из рекламы вашего нового проекта.

— Что?!

— Я пришла на похороны ради Уоллеса. Я не могла не прийти. Я потеряла десять лет жизни, воспевая купальники и дрянную косметику не ради какой-то дешевой мелодрамы со стрельбой и трупами на яхте. — Как ты можешь так говорить?

— Натали! Я Диана Дарби. Мне на тебя насрать! И на все ваши приличия! Почему вы сделали меня своей эмблемой? Потому что я остроумна, сексапильна и искренна. Я продаю честность и искренность. Это мой товар. И я не собираюсь вляпываться со своей репутацией в любовный треугольник. В любовные скандалы попадают только дураки и неудачные мошенники.

— Какой же здесь любовный скандал? Я даже не знаю ее.

— Где тонко, там и рвется. Если моль проела шерсть, вязать из нее что-нибудь бесполезно.

— Это не про меня. И не про Уоллеса.

— Ты уверена в этом, Натали? Давай оживим Уоллеса и спросим его. — Она постучала костяшками пальцев по гробу. — Эй, мистер Невски! Скажи нам наконец правду!

— При жизни он всегда говорил только правду.

— Теперь этого не проверишь. Если копы поймают эту потаскушку и будет скандал, Диана отправится гулять сама по себе, без «Котильона»!

— Изделия уже на потоке!

— Мне очень жаль.

— Что будет с нашей рекламой? Я всю кампанию построила на тебе.

— Молись, чтобы блондинка не объявилась.

— У нас с тобой контракт, Диана!

— Перечитай его. Я плачу штраф, если я плохая девочка и не так веду себя, когда надо. А если мальчик ведет себя плохо, я свободна.

Натали подумала с горечью, что Уоллес нашел бы, что ей ответить. Она же не находила нужных слов.

— Это бизнес, — сказала Диана спокойно.

— Это подлость.

— Что ты имеешь в виду? — Диана скрестила руки на груди. Очаровательная улыбка озарила ее лицо. — Что я мщу тебе за то, что ты оттяпала его у меня?

— Я не оттяпала!

Диана усмехнулась. Натали продолжила:

— Кто я была такая, чтобы увести мужчину из-под носа самой Дианы Дарби? Банковская служащая против великой актрисы?

— Уоллес всегда любил удивлять. Вот он и удивил меня тогда. Преподнес мне сюрприз. — Диана рассмеялась.

3

Траурный кортеж медленно приближался к кладбищу.

— Сегодня я все время вспоминаю тот день, когда ты познакомил нас, — обратилась Натали к Грегу. — Я наконец докопалась до сути. Если что-то пошло не так как положено, это началось именно в тот день.

— А в чем суть? — откликнулся Грег.

Но мысли Натали уже унеслись в сторону, и она заговорила о другом.

— Не я выбрала Уоллеса. Он выбрал меня.

— Уоллес плыл по течению, пока не наткнулся на тебя.

— Я думала, что только я одна такая. Дрейфую по жизни без цели и смысла. Холодная и пустая. Ты знаешь, иногда, просыпаясь рядом с Уоллесом, я вдруг начинала размышлять, к какому берегу прибило бы меня или как бы я жила с родителями и дышала бы только кондиционированным воздухом. И тогда я крепче прижималась к нему и вновь засыпала, счастливая и благодарная за то, что все так сложилось. Я благодарила судьбу и тебя, Грег… Но судьба сыграла со мной злую шутку. Она дала мне всего пять лет счастья.

Она зарыдала. Грег обнял ее.

— У тебя есть что вспомнить. Вы оба умели радоваться жизни. Немногим это удается.

— Это правда, — согласилась Натали. — С первой встречи радость сопутствовала нам. Но вот мы завершили круг и снова на том же месте. И снова я одна. Его нет со мной. Ты такой умный, Грег! Скажи, может, так было заранее предопределено? Может, тот день уже нес в себе зародыш трагического конца?

В тот день они поссорились с отцом в очередной раз. Столкновение, как и всегда, не было бурным, просто с каждой ссорой их отношения становились все холоднее. Лед в душе и крови не могли растопить ни две партии в теннис с кузенами, ни преодоленная в бешеном темпе почти целая миля в бассейне. В конце концов она решила хоть как-то согреть себя шампанским и слишком увлеклась им.

Хозяином традиционного приема семейства Стюартов в ознаменование окончания летнего сезона был Грег Стюарт. Сам он ближе к вечеру удалился от гостей на крокетную площадку, оставшись наедине с бутылкой шампанского и радиотелефоном — в тот год он работал на Управление стратегической обороны. Дети по секрету сообщили Натали, что за день его уже дважды вызывал по телефону Белый дом. Ребятишки показали Натали, куда скрылся их отец. Натали решила нарушить его покой на освещенной вечерним солнцем зеленой лужайке.

— Мой отец сегодня назвал тебя образцовым гражданином, — поведала она.

Ее слегка покачивало от выпитого вина и жарких солнечных лучей.

— В его устах это звучит как комплимент.

Ежегодный прием в День труда был традицией в доме Стюартов, переходящей из поколения в поколение. Обычно все собирались в Бирче — родовом гнезде высоко в горах Беркшира, но тетя Луиза, старейшая в семье и хозяйничавшая там, умерла в июле и Салли, жена Грега, предложила взамен свой дом в Гринвиче.

Больше сотни Стюартов из четырех поколений весь день плескались в бассейне, играли в крокет и теннис, танцевали, ловили бабочек, поедали сандвичи и сладкое, пили вино и бурно общались между собой. Натали, переодевшись в купальный костюм в кабине с зеркалами рядом с бассейном и наплававшись до изнеможения, обнаружила, что жена Грега предложила гостям шампанское. Более столетия на этом семейном празднике угощали только дешевым вином и пивом. Приглашенные ради многолюдного приема официанты наполняли бесчисленное множество бокалов. Натали осушила два или три и отправилась обозревать владения.