Страница 29 из 38
— У вас есть все основания гордиться собой, — заметила девушка, внимательно разглядывая полотно. — Все так реально… мне даже начинает казаться, что я могу сделать шаг и очутиться там.
— Никаких абстракций, — согласился хозяин галереи. — Но поэтому ее и не купили. Людям не нужны вещи, которые легко узнаются!
— Мне нужны. Сколько она стоит?
— Это для вас?
Она покачала головой, и на его лице промелькнула тень разочарования.
— Это для моего жениха. У него есть все… так много чудесных вещей, что я не знала, что ему подарить. Пока не увидела вашу картину… тогда я поняла, это именно то, что нужно.
Старик выглядел довольным.
— Вы можете взять ее за двадцать пять долларов.
— Но это слишком мало, — запротестовала девушка.
— Картина не имеет цены. Я продал бы ее только тому, кому она действительно нужна. Как вам.
— Но двадцать пять долларов…
Молча улыбнувшись, он начал аккуратно упаковывать картину.
— Когда вы были в Англии? — спросила Бет.
— До вашего рождения, дитя мое. Понимаете, моя жена была англичанкой, и я познакомился с ней в ста ярдах от места, с которого писал эту картину. Вот почему я не хотел продавать ее.
— Вы заставляете чувствовать себя виноватой. Вы уверены, что…
— Абсолютно уверен. Моя жена умерла, а я уже стар. Я буду рад, если моя картина достанется тому, кто будет ею наслаждаться.
С ощущением, что держит в руках кусочек истории, Бет вернулась на ранчо и спрятала картину в свой шкаф, а потом поспешила узнать, не может ли чем-нибудь помочь миссис Мэйс.
— Ты вернулась, — с огромным облегчением приветствовала ее нанимательница. — Дин пытается найти тебя с той самой минуты, как ты уехала.
— Что-нибудь случилось?
— Синди делают операцию.
— Сегодня?!
Миссис Мэйс кивнула.
— Поэтому он и звонил. Интересовался, знала ли ты об этом.
— Конечно, нет! Я позвоню ему и…
— Незачем. Он только что приехал.
Бет повернулась и увидела Дина, входящего в холл. Даже издалека было видно, как он бледен и напряжен.
— Ты уже слышала про Синди? — без предисловий спросил он.
— Да. Как ты узнал?
— По чистой случайности. Как ты знаешь, она отменила встречу с Линн, и Линн провела день со мной. Вернувшись с шахты, мы решили заехать к Синди. Ее управляющий сообщил, что она ушла из дому раньше с чемоданом. Сказала, будто проведет рождественские праздники со мной. — Дин покачал головой. — Линн сразу догадалась, что произошло. Да уж, если хочешь понять, что замышляет женщина, спроси еще одну женщину!
— Но вчера вечером Синди сказала, что операция через две недели. Зачем она держала все в секрете?
— Может, стоицизм, может, безрассудство. — Его голос стал сердитым. — Глупая маленькая идиотка, шею бы ей свернул!
Бет представила себе, как Синди едет в больницу в полном одиночестве… Слезы навернулись на глаза.
— Она не безрассудная, Дин, она ужасно храбрая.
Мужчина пожал плечами, не удостоив ее ответом.
— Где Линн? Я обещал Дэнни, что встречусь с ним в больнице. Судя по всему, операция назначена на половину шестого. Если Линн не готова, я не буду ее ждать.
— Можно я поеду с вами?
— Тебе нет смысла ждать там. Пройдет не один час, прежде чем мы что-либо узнаем.
— Если Линн может ехать с тобой, то и я тоже, — произнесла Бет дрожащим от возмущения голосом.
Дин пристально посмотрел на нее:
— Ты сердишься?
— А ты удивлен?
— Но я же думал в первую очередь о тебе! Ждать в больнице — не самое приятное занятие.
— Я хочу быть с тобой, — упрямо повторила она.
— Очень хорошо. У меня и в мыслях не было пренебрегать тобой, но почему-то не пришло в голову, что ты захочешь поехать. Ты не так давно знаешь Синди, и…
— Достаточно давно, чтобы переживать за нее. Между прочим, тебя я знаю ненамного дольше!
— Намек понял. Похоже, я должен извиниться.
Она пожала плечами и отвернулась, все еще кипя от возмущения.
— Пойду возьму шаль.
Когда она вернулась в холл, Линн была уже там, и они направились к машине. Дин вел в молчании, и только у входа в больницу Бет решилась поинтересоваться:
— Когда мы узнаем результаты?
— Не раньше чем через сорок восемь часов. По крайней мере, так говорила Синди. Но может быть, она и тут соврала.
Они поднялись в комнату ожидания на третьем этаже, где Дэнни, такой осунувшийся, что казался лет на десять старше, нервно расхаживал из угла в угол.
— Новости есть? — спросила Линн.
— Она все еще в операционной, — отозвался Дэнни. — Операция более опасна, чем она нам говорила.
— Что это значит? — резко спросил Дин. — Если ты наслушался сплетен медсестер…
— Так сказал врач. И это не сплетни. Он все мне объяснил. Собственно, он, кажется, думал, что я и так обо всем знаю. — Дэнни нервно сжал руки. — Ее шансы на то, что она снова сможет ходить, — пятьдесят на пятьдесят.
— Ты хочешь сказать, нормально ходить, — поправил Дин.
— Вообще ходить, — возразил Дэнни. — Я только что узнал. Операция, на которую она согласилась вначале, была безопаснее. Но шансов на благоприятный исход меньше. Судя по всему, Синди несколько недель назад встречалась с хирургом и сказала, что хочет операцию на позвоночнике, даже если это будет означать, что она… Если операция не удастся, она на всю жизнь останется парализованной!
Повисло томительное молчание.
— Я никогда не думала, что у Синди столько мужества, — заговорила Линн, в ее голосе звучало искреннее уважение. — Но я понимаю, почему она пошла на такой риск.
— А я не очень, — отозвалась Бет.
Полные алые губы Линн скривились в жалостливой улыбке.
— Это потому, что ты романтик, а не реалист. Я уверена, Синди понимала, что у нее нет шансов удержать Дэнни, если она не будет здорова на сто процентов.
— Как ты смеешь говорить такие отвратительные вещи! — шагнул к ней Дэнни.
— Сейчас не время и не место для откровений. — Дин молниеносно оказался между ними.
— Не могу назвать это откровением, — проскрипел Дэнни. — По-моему, это оскорбительно!
— Правда часто бывает такой.
— Если и ты собираешься на меня наброситься…
— Расслабься, — приказал Дин.
— Но винить меня в том, что Синди пошла на такой риск…
Дэнни покачал головой, и, глядя на него, Бет не смогла сдержать свой гнев.
— Вам не кажется, что вы все упускаете из виду точку зрения Синди? То, что она сделала, — здорово. Очень храбро и просто великолепно.
— Что великолепного в том, чтобы провести остаток жизни паралитиком? — выкрикнул Дэнни. — Я бы предпочел, чтобы она всю жизнь хромала, как одноногий кролик, чем позволить уговорить себя на такой риск! Если бы я только мог поговорить с ней раньше, заставить ее передумать…
— Никто не смог бы заставить ее передумать.
В дверях показался невысокий седой мужчина. Дин и Дэнни одновременно шагнули в его сторону.
— Доктор Сэнджер, — дрожащим голосом произнес Дин, — надеюсь, вы нас извините. Мы шокированы. — Его голос стал требовательным. — Мисс Банненбург уже покинула операционную?
— Несколько минут назад. Я пошел прямо сюда, чтобы поговорить с вами. — Хирург посмотрел на братьев. — Операция прошла очень удачно, но результата мы не узнаем по крайней мере сорок восемь часов.
— Она по крайней мере сможет ходить? — умоляюще спросил Дэнни. — Мне плевать на ее хромоту, но сможет ли она двигаться?
— Мы узнаем это через сорок восемь часов, — повторил доктор Сэнджер. — Все, что я вам могу сказать, — с технической точки зрения все прошло безупречно.
— Тогда почему вы сомневаетесь?
— Мистер Хардинг, мы имеем дело со спинным мозгом…
— Тогда в первую очередь не надо было делать операцию! — перебил Дэнни. — Какой смысл что-то делать, если результат зависит от шанса?
— Не шанса, — возразил доктор Сэнджер, — но хирурги, да и практикующие врачи, зачастую используют методы и лекарства, которые действуют, хотя мы не представляем себе механизма их работы. Данная операция достаточно часто оказывается удачной.