Единственная любовь

— Ее идея заключалась в том, что я обручусь с тобой, а не в том, что влюблюсь в тебя. Об этом меня никто не предупреждал! А пока я в тебя не влюбился, у меня не было намерений воспользоваться ее советом насчет помолвки.

Не понимая, к чему он клонит, Бет смотрела на Дина. А он подошел еще ближе, хотя не делал попыток дотронуться до нее.

— Ты не только исключительно красива, но и исключительно глупа! Ты что, не понимаешь, о чем я пытаюсь тебе сказать? Что я говорил тебе уже сотню раз? Я люблю тебя, Бет. Я люблю тебя!

— Но ты… ты же сказал, что не любишь. Что мы просто увлеклись…

— Гордость — не только женская прерогатива!

В сердце словно шевельнулось счастье, но она боялась поверить, опасаясь, не развеется ли оно, как мираж.

— Но ты же так хотел, чтобы я исчезла из твоей жизни. Когда мы вчера уходили от Синди, ты был таким жестоким. Если бы ты любил меня…

— Ради всего святого! — Дин попытался обнять ее, но Бет увернулась:

— Нет, Дин. Бесполезно, я очень хочу поверить тебе, но не могу.

— Зачем мне притворяться? Ведь мне все равно, что обо мне думают остальные?

— Я сказала это, только чтобы задеть тебя, — признала Бет.

— Тогда скажи мне ради бога, зачем мне притворяться, что я люблю тебя?

— Потому что ты добрый. Когда узнал, что не я выхожу замуж за Билла, а Лоис…

— Да уж, просто сама доброта. Настоящий Санта-Клаус! Бет, ну честное слово!

Казалось, ему не хватает слов. Он облокотился на кресло, но тут же выпрямился, когда самолет вдруг нырнул в небольшую воздушную яму.

— Все, что я когда-либо говорил о своих чувствах к тебе, — все это правда. Я действительно влюбился в тебя с первого взгляда и действительно изо всех сил боролся с этим. Когда Линн предложила, чтобы я попробовал влюбить тебя… в себя, я отказался. Конечно, я хотел помочь Синди, но есть предел тому, как далеко я могу зайти. И могу тебя заверить, что вариант помолвки — пусть даже временно — с кем-то, кого я не люблю, даже не обсуждался. Я очень ясно объяснил все это Линн. Убедившись в том, что больше ни за что не смогу выпустить тебя из своей жизни, я сделал логичную вещь. Попросил тебя выйти за меня замуж. А не купил обручальное кольцо и не стал назначать день свадьбы потому, что боялся.

— Боялся чего?

— Что я воспользовался твоей слабостью после истории с Дэнни. И если дам тебе понять, как много ты для меня значишь, то отпугну тебя. Так что я повел себя спокойно. Так спокойно, как только мог. Смотреть, как ты бродишь по моему дому в неглиже, было нелегким испытанием для моей силы воли! — Он остановился, а потом продолжил говорить еле слышно, словно ему было больно выговаривать слова: — Я собирался жениться на тебе, как только Синди сделают операцию, и увезти тебя в долгий медовый месяц. Я был твердо намерен заставить тебя напрочь забыть Дэнни.

— Но я же сказала, что больше не люблю его!

— Никто из нас не был особенно доверчив, — сухо заметил он.

Зардевшись, Бет шагнула к нему:

— Можешь больше ничего не говорить.

— Я должен. Мы должны расставить все по своим местам. Я считаю, это единственный выход. В тот вечер, когда мы вернулись из больницы и Линн поехала ко мне домой, я понял, что она думает, будто я обручился с тобой, выполняя ее задумку. Ей никогда не приходило в голову, что я действительно полюбил тебя. Ты подслушала начало нашего разговора, когда я пытался осторожно ей все объяснить. Прежде чем я успел добраться до сути, ты сбежала. — Дин вздохнул. — Остальное ты знаешь.

Бет стояла рядом с ним, но что-то все еще мешало ей шагнуть в его объятия.

— А что бы случилось, если бы ты не увидел Лоис с Биллом? Продолжал бы верить в то, что я сказала, и…

— Нет. Я сегодня утром приехал в пансионат, готовый лезть из-за тебя в драку! — Он улыбнулся, словно насмехаясь над собой. — Вот до чего ты меня довела. Безумный любовник, готовый похитить тебя!

— Шутишь!

— Я был абсолютно серьезен. Я собирался увезти тебя в пустыню и держать там до тех пор, пока ты не образумишься. Когда я не нашел тебя в пансионате, я припер к стене Сондерса. И уже собирался поколотить его, когда появилась Лоис и рассказала мне правду. Этот глупец готов был скорее остаться без зубов, чем признаться, что он поддержал твою ложь!

— Бедный Билл, — Бет не смогла сдержать смех, — вот чем может кончиться преданность. — Она и не заметила, как оказалась в объятиях Дина. — Я рада, что ты рассказал мне все.

— Теперь ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Это дает тебе чувство власти надо мной?

— Власть — неверное слово. Ты заставил меня устыдиться того, что я в тебе сомневалась. Я должна была понять, что ты за человек. Если бы я не была так уязвлена, я бы дала тебе шанс все объяснить… О, Дин, я вела себя как последняя дура!

— Мы оба хороши. Я был точно так же глуп, поверив твоей лжи.

Она испуганно заглянула ему в глаза:

— Это случится опять? Мы так и будем причинять боль друг другу и говорить совсем не то, что думаем?

— Есть только один способ избежать этого. Мы поженимся! Как только ты будешь полностью принадлежать мне, не останется места для сомнений.

Она уткнулась ему в плечо, чувствуя, как его сердце начинает биться тяжелее… Ее близость пробуждала в нем желание. Прошептав ее имя, Дин стал целовать ее веки, затем щеки… Наконец он добрался до губ, и нежность уступила место страстному порыву. Под его напором Бет прогибалась все сильнее, пока не уперлась спиной в спинку кресла, и только руки любимого, обнимающие ее, не давали упасть.

— Дин, — выдохнула девушка, — отпусти меня.

Мужчина неохотно подчинился, но продолжал держать ее за руки, словно боясь, что она вдруг исчезнет.

— Я хочу вручить тебе рождественский подарок, — заявил он.

— Подожди до завтра. Или хотя бы до вечера, до кануна Рождества.

— К тому времени у меня будет для тебя новый подарок! Я хочу, чтобы этот ты получила сейчас.

Он вынул из кармана конверт и отдал ей. Заинтригованная, она открыла его, и ее щеки стали пунцовыми — там лежала лицензия на брак.

— Дин! Когда?

Он взглянул на часы, потом подошел к стене и нажал на кнопку. Через несколько секунд самолет начал снижаться, зажглись посадочные огни.

— Примерно через двадцать минут. — Он усадил девушку в кресло и застегнул ремень. — Я не собираюсь рисковать, а то вдруг ты снова сбежишь!

Взволнованная до глубины души, она только крепко держалась за его руку, чувствуя, как медленно тонет в море счастья.

— Когда-то ты обещал предупредить хотя бы за два часа, — напомнила Бет.

— Ты не возражаешь, если я нарушу обещание?

Она покачала головой и, внезапно смутившись, отвела взгляд.

— Мы все еще можем провести праздники с твоей сестрой, — заметил Дин. — Я знаю, что ты ее любишь и…

— Не в наш медовый месяц! Я люблю тебя, милый мой… Я хочу быть с тобой наедине.

— Тогда я скажу, чтобы пилот ждал, и мы сможем продолжить путь, как только поженимся.

— В Нью-Йорк? — с унынием спросила Бет.

— В Мексику. — Он дрожащей рукой провел по ее волосам. — У меня есть вилла на побережье недалеко от Акапулько. Там есть холодильник, набитый едой, и служанка, которая выполняет домашнюю работу.

— Я тоже могу готовить, — запротестовала девушка.

— У меня другие планы насчет тебя! — Его глаза весело блеснули. — Хочешь, перечислю?

— Иногда слова не нужны.

— Как это верно! — воскликнул Дин и крепко обнял единственную свою любовь на свете.