Единственная любовь

— Я бы лучше подождала тебя, — возразила Бет, наблюдая, как он пытается снять рубашку.

Дин возился с пуговицами, тихонько ругаясь, поскольку никак не мог их расстегнуть. Она молча помогла, заставляя себя не думать о том, как близко от него — стоит чуть приподнять голову, и их губы встретятся.

— Вот и все, — задыхаясь, произнесла она.

— Спасибо. — Он все еще говорил отрывисто и грубовато. — Теперь иди вниз и предоставь мне разбираться с доктором Андерсоном.

— Даже не думайте, — добродушно возразил врач. — Пока вы здесь, Дин по крайней мере будет слушаться! — Он вновь усадил пострадавшего в кресло. — Дайте мне руку, облокотитесь на спинку и закройте глаза. Боюсь, будет больно.

— Тогда постарайтесь все сделать побыстрее.

— Сделаю все, что в моих силах. — Врач склонился над Дином с длинным пинцетом в руке. — Надо вынуть гравий. Но там его много, так что терпите.

Дин промолчал, но Бет видела, как он напрягся, когда пинцет осторожно опустился на обожженное место.

Следующие несколько минут врач вынимал мельчайшие кусочки камня и срезал обгоревшую кожу. Наконец он объявил, что теперь рана достаточно чистая и ее можно залить антисептиком.

— Будет очень больно, — предупредил доктор, доставая из чемодана розовую бутыль.

Дин пожал плечами. Его глаза сверкали, как два кусочка серого льда, лицо стало почти под цвет белым стенам.

— Заканчивайте. Потом я выпью виски.

— Можете даже двойное. — Доктор Андерсон резким движением вылил содержимое бутыли на поврежденный участок.

Дин придушенно вскрикнул, и только тогда Бет, держащая под его рукой миску, поняла, почему врач сразу полил всю рану, — смазывать ее дюйм за дюймом было бы невыносимой пыткой.

— Извините, — пробормотал доктор Андерсон. — Это единственный способ.

Дин невидящим взглядом посмотрел на доктора и Бет.

— Все в порядке, — произнес он самым тихим и вежливым тоном. Потом, словно марионетка, которой обрезали ниточки, обмяк в кресле и потерял сознание.

— Ну и слава богу, — вздохнул врач. — Так, теперь успеть бы наложить мазь и повязку до того, как он придет в себя…

С помощью Бет ему это удалось. Но сначала он нажал кнопку звонка, вделанную в стену. На зов с удивленным видом прибежал слуга-японец.

— Приготовьте постель для мистера Хардинга, — распорядился врач. — Я хочу, чтобы он оказался там до того, как очнется. Иначе заявит, будто хочет продолжить вечеринку!

— Мистер Хардинг остаться в постели до тех пор, пока вы скажете, — ответил слуга. — Я прослежу.

— Да уж не сомневаюсь, — усмехнулся доктор Андерсон. — У вас ведь зеленый пояс по дзюдо, не так ли?

Блеснули в ответной улыбке белые зубы, и слуга исчез. Через минуту он вернулся и достал из комода темно-синюю пижаму и халат.

— Я вам больше не понадоблюсь, — обратилась к врачу Бет. — Пожалуй, пойду вниз.

— Вы можете остаться здесь, если хотите. Возможно, Дин будет рад увидеть вас, когда придет в себя.

Вспомнив, каким сердитым взглядом наградил ее Дин за несколько секунд до того, как потерял сознание, Бет засомневалась.

— Я всегда могу вернуться, если понадоблюсь, — пообещала она и поспешила уйти.

Бет не хотела, чтобы к ней приставали с расспросами, поэтому удалилась в гостиную и устроилась в большом белом кресле. Она предпочла бы уютную атмосферу более обжитой части дома, но не осмелилась пойти туда, чувствуя, что не имеет на это права. Какое может быть право у лгуньи, пытающейся убедить себя, что в ее будущем нет места Дину.

— Что случилось, Бет? Где Дин? — В комнату неслышно вошла Линн.

— Ничего не случилось. Я просто устала. А Дин у себя в комнате. Доктор Андерсон только что закончил перевязывать ему руку.

— Руку? Ты хочешь сказать, он пострадал?

— Да. Но теперь он в порядке. Он в постели.

— Никто ничего не заметил. Я пойду к нему. — Линн почти бегом поспешила прочь.

Бет вздохнула. Так легко делать то, что хочется, если ты друг семьи, устало подумала она. Правда, за последний час ей тоже удалось неплохо покомандовать. Но как только Дин придет в себя, тут же поставит ее на место, что он и пытался сделать до того, как потерял сознание.

Она поднялась и пошла к двери. Надо найти способ попасть обратно в пансионат. Вечеринка может затянуться, а Бет не улыбалось притворяться, что она от души наслаждается вечером. Девушка стояла в патио, размышляя, можно ли отсюда вызвать по телефону такси, как вдруг появились Дэнни и Синди. Они шли держась за руки и выглядели так естественно и счастливо, что она даже позавидовала тому, как они близки.

Как только Дэнни заметил ее, он отпустил Синди, и, хотя слова звучали небрежно, Бет заметила смущение в его глазах.

— А где Дин? Насколько я понял, ты увела его переодеть пиджак.

— На самом деле все не совсем так.

Она быстро рассказала, в чем дело.

— Сейчас с ним Линн. А я бродила в поисках попутчиков. Хочу уехать. Я здорово устала.

— Мы можем тебя отвезти, — подала голос Синди. — Наверное, тебе было ужасно видеть, как Дину больно. Если ты кого-то любишь… — Она замолчала и нервно рассмеялась. — Извини, Бет. Но ты его девушка, и я решила…

— Не надо ничего решать, — раздраженно вмешался Дэнни. — В наше время быть чьей-то девушкой — не значит любить своего дружка без памяти!

— Синди просто романтик, — торопливо произнесла Бет, заметив, как та залилась краской стыда. — И лично я предпочитаю скорее романтиков, чем циников.

Она с вызовом глянула на Дэнни — не возразит ли он. Заметив ее взгляд, он сжал губы и промолчал.

— Ты хочешь уехать прямо сейчас? — спросила Синди.

— Если вас не затруднит.

— Тебе ехать не обязательно, солнышко, — обратился к невесте Дэнни. — Ты уже и так сегодня ездила в Финикс. Я могу сам отвезти Бет.

— Пустяки, милый. Разумеется, я съезжу с вами.

Бет с облегчением выдохнула и, бросив небрежный взгляд на Дэнни, подумала, что с большим удовольствием пнула бы его. Каким он выглядел расстроенным из-за того, что рушились его планы, и как слепа Синди, которая ничего не замечает!

Потеряв надежду остаться с Бет наедине, Дэнни гнал с такой скоростью, что разговаривать было трудно. Но Бет была ему за это благодарна. Машина с визгом остановилась, и она выскочила из салона, бросив через плечо пожелания спокойной ночи. Но не успела дойти до холла, как мрачный Дэнни очутился рядом.

— Что на тебя нашло, Бет? Почему убегаешь от меня?

— А чего ты ждал от меня? Ты ведь с Синди, не так ли?

Его лицо тут же прояснилось.

— Не ревнуй меня, любимая. Ты же знаешь, я должен притворяться до тех пор, пока…

Не в состоянии больше слушать его, Бет рванулась прочь.

Только оказавшись у себя в комнате, она смогла наконец расслабиться, но, хотя и устала, сон не шел. Когда ей удавалось задремать, снились кошмары, где Дин был в опасности. Бет отчаялась уснуть и села у окна, наблюдая, как на небе постепенно разгорается заря.

«Интересно, — думала она, — Линн провела рядом с Дином всю ночь или вернулась сюда? Хотя в любом случае это никак не повлияет на мои чувства к нему. Каким бы дружелюбным он ни был, все это сплошное притворство. Но как тяжело сохранять видимость безразличия, когда так хочется признаться ему в любви».

— Но я не должна, — прошептала девушка. — Он ни за что не должен узнать. Никогда.

Но, произнеся это вслух, Бет поняла, что сказать легче, чем сделать. Только вернувшись в Нью-Йорк, она сможет постараться вычеркнуть его из сердца.

Глава 8

Бет завтракала в столовой, когда вошла Линн. У нее был усталый вид, и первые же слова все объяснили.

— Я приехала всего час назад. Почти всю ночь просидела у Дина.

У Бет екнуло сердце, но ей удалось сохранить невозмутимое выражение лица.

— Как он?

— Ему очень больно. Но по его поведению ни за что не догадаешься. Когда я уходила, он грозился встать. Говорил, у него какие-то важные дела.