Отданная Душа

— Девушка из клуба. Сестра Эммы нашла ее мертвой в ванной комнате в «Табу» прошлой ночью.

— Ты уверена, что это она? — Он определенно проснулся, и я представила себе его сидящим прямо на кровати. Надеюсь, без рубашки.

— Посмотри сами. — Я устремилась к моему девятнадцатидюймовому телевизору, установленному на комоде, и прокручивала местные каналы, пока не нашла то, которое показывало новости. — Девятый канал.

Что-то щелкнуло в телефонной трубке, и телевизионный смех раздался в его комнате. Мгновением позже, звуки его телевизора синхронизировались с моим.

— О, дерьмо, — прошептал Нэш. Его голос стал глубже. Серьезнее. — Кейли, это случалось с тобой и раньше? Я имею в виду, ты когда-нибудь была права раньше?

Я колебалась, не зная сколько ему можно сказать. Я снова закрыла глаза, но темнота моих век не предложила никаких ответов. Так что я вздохнула и сказала ему правду. В конце концов, он уже знал самую странную части.

— Я не знаю. Я не могу здесь говорить об этом. — Последнее, что мне было нужно так это то, чтобы мена подслушали тетя с дядей. Они либо запрут меня на всю мою жизнь в комнате, либо отправят обратно в Психиатрическую лечебницу.

— Я приеду за тобой. Через полчаса?

— Я буду в пути.

ГЛАВА 3

В рекордно короткие сроки я приняла душ, и спустя двадцать четыре минуты после того как повесил трубку, я была чистой, сухой, одетой и нанесшей достаточно косметики, чтобы скрыть шок. Но я все еще выпрямляла волосы, когда услышала въезжающий на дорожку автомобиль.

Дерьмо. Если я не доберусь до него первой, выйдет дядя Брендон и подвергнет Нэша допросу.

Я вытащила из розетки щипцы-выпрямители, помчались обратно к себе в комнату, чтобы схватить свой телефон, ключи и бумажник, затем выбежала по коридору в гостиную, крича на одном дыхании «доброе утро» и «до свидания» моему удивленному дяде.

— Еще рановато для ланча. Как насчет блинов? — спросил Нэш, когда я скользнула на пассажирское сиденье автомобиля его матери и закрыла дверь.

— Гм... верно. — Хотя вместе со смертью на моей совести и Нэшом перед моими глазами, пища была последней вещью в списке моих желаний.

В автомобиле пахло кофем, от Нэша исходил запах мыла, зубной пасты и чего-то неописуемо соблазнительного. Я хотела вдохнуть его полностью, и не могла оторвать взгляда от подбородка, на котором вчера ночью чернела жесткая щетина, а сегодня утром было гладко. Я вспомнила прикосновение его щеки к моей, и пришлось закрыть глаза и сосредоточиться, чтобы изгнать опасные воспоминания.

Я не завоевана, независимо от того, насколько вкусно он пахнет. Или насколько он хорош. И внезапно возникло подавляющее желание узнать каково это, когда его губы заставляют меня трепетать, я боролась с этим желанием, чтобы сказать что-нибудь безопасное. Что-нибудь случайное, без намека на опасное направление моих мыслей.

— Я думаю, автомобиль тронулся, — сказал я, натягивая ремень безопасности через туловище. Потом тихо отругала себя за такое глупое открытие. Конечно, автомобиль тронулся.

Его краткий взгляд, казалось, прожег меня.

— У меня необоснованная удача.

Я могла только кивнуть и сжала ручку двери, вынуждая свои мысли вернуться к Хайди Андерсон, чтобы удержаться от раздумий о Нэше и... раздумий, которых не должно было быть.

Когда он вновь посмотрел на меня, его внимание скользнуло с моего горла к вырезу моей блузки и затем вернулось к дороге, в то время как челюсти сжались. Я начала считать свои вдохи, чтобы они оставались равномерными.

Мы оказались на лодке в «Омлет Джимми», это местная сеть, где до трех дня подают завтрак. Нэш сидел напротив меня, его руки лежали на столе, рукава были засучены до локтей.

Как только официантка приняла наши заказы и отошла, Нэш наклонился вперед и смело встретил мой взгляд, наклонился так близко, словно нас связывало больше чем песня в темном переулке и почти поцелуй. Но поддразнивания и флирт ушли, он выглядел более серьезным, чем я когда-либо. Мрачным. Почти взволнованным.

— Хорошо... — Он говорил тихо, не перебивая гам говорящей, жующей, и звенящей приборами толпы вокруг нас. — Так вчера вечером ты предсказала смерть этой девушки, а сегодня утром ее показали в новостях, мертвой.

Я кивнула, тяжело сглотнув. Услышав это так — как факт — прозвучало как сумасшествие и что-то устрашающее. И я не была уверена, что хуже.

— Ты сказала, что у тебя и раньше были эти предчувствия?

— Просто несколько раз.

— Хоть одно из них когда-нибудь сбылось?

Я покачала головой, потом пожала плечами и взяла салфетку, в которую были вкручены столовые приборы, чтобы занять свои руки.

— Не то чтобы я знала.

— Но ты знаешь только об этом, потому что это показало по новостям, не так ли? — Я кивнула, не поднимая глаз, и он продолжал. — Таким образом, другие тоже могли сбыться, но ты никогда не узнаешь об этом.

— Я так думаю. — Но если бы это было так, я не уверенна, что хотела бы об этом узнать.

Когда я обратила мое внимание на салфетку, половину ножа и вилки были очищены, я увидела, что он пристально смотрит на меня, как если бы каждое мое слово означало что-то важное. Его губы были крепко сжаты, лоб сморщен от сосредоточенности.

Я незаметно заерзала на скамейке, что было непросто при таком внимательный взгляде. Теперь он, вероятно, действительно думает, что я уродка. Девушка, которая думает, что знает когда кто-то умрет — что может быть интересным в определенных кругах, и стать определенным достоинством.

Но девушка, которая действительно может предсказать смерть? Это просто жутко.

Нэш нахмурился, и его взгляд смещался то вперед, то назад между моими глазами, словно он искал что-то конкретное.

— Кейли, ты знаешь почему это происходит? Что это значит?

Мое сердце мучительно застучало, и я схватилась за измельченную салфетку.

— Как ты знаешь, это может означать что угодно?

— Я... не знаю. — Он вздохнул и откинулся на спинку стула, опустив взгляд на стол, когда взял мини-блюдце с клубничным желе. — Но разве ты не думаешь, что это должно что-то означать? Я имею в виду, мы же не говорим о лотереи или лошадиных бегах. Разве ты не хочешь знать, почему ты можешь это делать? Или где твой предел? Или...

— Нет. — Я резко подняла взгляд, раздражена хорошо знакомым страхом, разраставшимся в животе, который тут же убил ту малую часть аппетита, которую я старалась удержать. — Я не хочу знать, почему и как. Все, что я хочу знать, как сделать, чтобы это остановилось.

Нэш снова наклонился вперед, сверля меня настолько интенсивным взглядом, совершенно захватывающим, что я перевела дух.

— Что будешь делать, если это не возможно?

Мое настроение ухудшилось при одной только мысли. Я покачала головой, отрицая эту возможность.

Он снова взглянул на желе, повертел его на столе, а когда посмотрел вверх, его взгляд стал нежным. Сочувственным.

— Кейли, тебе нужна помощь в этом.

Мои глаза сузились, и всплеск гнева и предательства вырвался наружу.

— Ты думаешь, мне нужны консультации? — Мое дыхание стало частым, когда нахлынули последние воспоминания о ярких халатах, иглах и ремнях удерживающих запястья. — Я не сумасшедшая. — Я встала и бросила нож на стол, но когда попыталась пройти мимо него, его рука крепко ухватилась за мое запястье, и он посмотреть на меня.

— Кейли, подожди, это не то, что я...

— Отпусти. — Я хотела высвободить свою руку, но боялась, что если он не отпустит, я просто вывихну ее. Четырех-пунктные связывающие ремни или крепкая рука, результат тот же самый, я не могу высвободиться. Паника когтистыми лапами медленно поднималась внутри моего желудка, в то время как я старалась не бороться с его захватом. Мою грудь сжало, и я сильно сосредоточилась на меня охватившем отчаянии, чтобы остаться спокойной.

— Люди смотрят... — прошептал он поспешно.

— Тогда отпусти меня. — Каждый вдох был коротким и быстрым, а пот собрались в сгибе моего локтя. — Пожалуйста.