Только поверь

После отпуска Мэри сразу же улетела в Англию. Дэвид проводил ее в аэропорт, пожелал ей успехов и обещал скоро проведать ее, потому что, как ему казалось, он не сможет прожить без нее даже месяц.

Первый год в Оксфорде пролетел как сон. Мэри увлеченно занималась в библиотеках, архивах, посещала музеи. В свободные дни гуляла по старинным кварталам Лондона, так не похожего на современный Сидней.

Дэвид писал ей нежные письма, обильно сдобренные охами и вздохами по поводу их вынужденной разлуки, но ни через месяц, ни через два так и не смог выбраться к ней. На Рождество Мэри сама летала в Австралию, и только на Пасху Дэвид прилетал к ней в Англию, да и то потому, что должен был прочитать там несколько лекций.

Когда в июле она снова оказалась в Сиднее, ей показалось, что расстояние и время несколько охладили любовный пыл Дэвида. Впрочем, он был, как всегда, внимателен и галантен.

Начался второй год стажировки Мэри в Оксфорде. В начале зимы, когда она уже думала о скорой поездке на родину на рождественские праздники, Мэри получила письмо от Энн, которая сообщала ей, что у Дэвида появилась новая возлюбленная.

Сначала Мэри решила, что подруга подшутила над ней. Она послала Дэвиду телеграмму, сообщая о дне своего прилета в Сидней. В ответной телеграмме он просил ее не приезжать, не объясняя, впрочем, почему они не смогут встретиться.

Это всерьез насторожило Мэри, она решила все выяснить до конца и написала Дэвиду письмо. Она хотела, чтобы он ответил ей откровенно.

Ответ пришел не скоро. Это было не письмо, а большое прощальное стихотворение или даже поэма. В этом стихотворном опусе Дэвид благодарил Мэри за счастливые дни, которые она ему подарила, просил простить его за то, что не смог сохранить верность ей на всю жизнь. Он также желал ей счастья с другим мужчиной, который будет предан ей до конца. Автор превозносил достоинства Мэри — и все это в характерной для него возвышенной манере.

В конце шла приписка — уже в прозе. Дэвид прозрачно намекал, что из-за изменившихся обстоятельств он, как бы ни хотел, не сможет оказывать Мэри материальное содействие для продолжения ее стажировки в Оксфорде.

Мэри была потрясена и растеряна. С одной стороны, Дэвид не был ее мужем и не имел перед ней никаких обязательств. С другой — она не ожидала, что он может так с ней поступить.

Оставшись наедине со своими проблемами, она попыталась успокоиться. Что случилось, то случилось. Теперь нужно решать, что делать дальше. Возвращаться в Австралию некуда и не к кому. Наиболее вероятное место работы в Сиднее — все тот же университет, а встречаться там постоянно с Дэвидом было выше ее сил. К тому же очень хотелось закончить стажировку в Англии. Значит, нужно срочно искать работу.

Мэри уже смирилась с мыслью, что ей придется работать судомойкой или официанткой в каком-нибудь пабе, но ей неожиданно повезло. Одна из сотрудниц университетской библиотеки, узнав, что Мэри ищет работу, порекомендовала ее своей знакомой, мисс Сэндлер, и через некоторое время Мэри взяли с испытательным сроком на должность помощника библиотекаря в Библиотеку Британского музея.

Работа оказалась несложной, но оплачивалась не слишком высоко, так что в свободное время Мэри подрабатывала еще переводами с немецкого. Правда, эти заработки были не постоянными, а от случая к случаю. А на занятие наукой времени и сил уже почти не оставалось. Однако она все же не теряла надежду написать когда-нибудь задуманную книгу об английских поэтах-романтиках.

Вот так прошли почти два года, которые она провела далеко от дома.

Мэри грустно вздохнула, подведя не очень утешительный итог европейскому периоду своей жизни.

А сейчас она летит на родину. Что-то ее там ждет?

2

В сиднейском аэропорту Мэри встречала подруга Энн. После первых поцелуев, объятий и восклицаний по поводу внешнего вида девушки сели в машину и отправились в город. Энн уверенно и даже лихо вела свою красную «мазду», порой рискованно обгоняя идущие впереди автомобили.

— Ты очень эффектно смотришься за рулем, — сделала ей комплимент Мэри.

Энн довольно усмехнулась.

По дороге подруги засыпали друг друга вопросами, перескакивая с одной темы на другую. Подъезжая к небольшому дому, который Энн арендовала, она сказала:

— Мэри, до свадьбы ты поживешь у меня. И не возражай, пожалуйста!

— А где будет свадьба?

— Стивен купил дом с садом и гаражом в районе Марсфилд, недалеко от парка. Мы решили, что будем праздновать свадьбу там, заодно и новоселье отметим.

— Много будет гостей?

— Не очень. Кроме родственников, несколько моих подруг, его друзей, наши общие знакомые и коллеги с работы. Все — местные, кроме тебя и друга Стива, который прилетит накануне свадьбы.

Мэри про себя отметила, что Энн уже считает ее чужестранкой.

Дом, в котором жила Энн, находился в районе Грэнвиль, далеко от центра города, и жилье там было относительно недорогое. Большая магистраль соединяла район с центром и проходила вблизи от университета.

Мэри сравнила этот дом с комнатой, в которой они с Энн жили в общежитии. Это всколыхнуло в ней различные воспоминания: и хорошие — о веселых студенческих годах, и неприятные — связанные с Дэвидом.

Пока Энн парковала машину около дома, Мэри спросила:

— Энни, ты не встречала в последнее время Дэвида?

— Нет. Знаешь, Мэри, честно говоря, он мне никогда не нравился. Ты извини, но, может быть, и лучше, что вы расстались. Ты обязательно встретишь и полюбишь достойного человека.

Мэри протяжно вздохнула и ничего не ответила.

Дом, который арендовала Энн, не отличался ничем примечательным. Маленький, с одной большой комнатой, которая служила и столовой, и гостиной, и еще с тремя крошечными комнатами, одна из которых была спальней Энн. По соседству она разместила Мэри.

У девушек накопилось так много разговоров за два года разлуки, что они проговорили, не умолкая, весь оставшийся день и всю ночь. Вечером звонил Стивен, хотел заехать, но Энн решительно воспротивилась этому.

— Нет, Стив, пожалуйста, не сегодня — нам с Мэри хочется поболтать вдвоем. Приезжай завтра! Договорились? Ну, пока! Целую!

Когда подруга закончила говорить по телефону, Мэри попросила ее:

— Расскажи про Стивена. Какой он? За что ты его полюбила?

Энн на секунду задумалась, потом, улыбнувшись, с нежностью в голосе ответила:

— О нем невозможно рассказать. Любые слова будут бледными. Он такой... такой замечательный!

Какая Энн счастливая! — подумала Мэри. Как бы я хотела вот так же о ком-нибудь сказать! А вслух она не без иронии заметила:

— Понятно, исчерпывающая характеристика.

И, посмотрев друг на друга, обе рассмеялись. Отсмеявшись, Энн попыталась объяснить свои слова.

— Знаешь, Мэри, я не могу говорить о Стиве объективно. Вот ты с ним познакомишься и сама поймешь, какой он интересный человек. Он объехал почти весь мир, в каждой стране у него случались какие-нибудь приключения, о которых он увлекательно рассказывает. Может быть, что-нибудь и присочиняет, но делает это мастерски. Он легко сходится с людьми, у него везде много знакомых, а вот настоящих друзей — один или два. Стив внимателен ко всем, кто его окружает. Это у него, наверное, от профессии.

— А он какой врач? — поинтересовалась Мэри.

— По-моему, он может быть любым врачом. Он рассказывал, что ему приходилось бывать и психотерапевтом, и окулистом, и роды принимать. Но основная его специальность — хирург-травматолог. — Энн помолчала немного, а потом задумчиво произнесла: — Ты спрашиваешь, за что я его люблю. Если честно — не знаю. Люблю — и все! — В ее глазах метнулись веселые искорки, и она добавила, смеясь: — Наверное, за то, что он любит меня. — И тут Энн спохватилась: — Да что же мы все про меня и про Стива говорим. А как твои сердечные дела? Тебе кто-нибудь нравится?

— Мне по-прежнему нравится Джордж Гордон Байрон, — отшутилась Мэри.