Сапфик

Куда подевался сарай?

Джаред затуманенным взором оглядел полянку, в центре которой стоял.

Ни сарая, ни перьев. Только почва и трава под ногами, да круглый пятачок обожжённой земли, видимо, оставшийся от костра. По краю поляны, слабо освещённой рассветным солнцем, рос курчавый папоротник. Плотная, словно мотки шерсти, пропитанная росой паутина, заполняла собой просветы между стволами.

Сапиент облизнул сухие губы, потёр ладонью лоб, потом затылок.

Должно быть, он провёл здесь дня два в полном одиночестве. Лежал, завернувшись вот в это одеяло, и бредил. А лошадь всё это время бесцельно слонялась неподалёку, объедая листья с деревьев.

Одежда его пропиталась росой и потом, волосы свисали грязными прядями, руки были искусаны насекомыми, и его по-прежнему сотрясала дрожь. Но его не оставляло чувство, что внутри него открылась некая дверь, что он пересёк некий мост.

Джаред подошёл к лошади, достал из седельной сумки футляр с медикаментами и отмерил дозу. Вводя лекарство в вену, снова ощутил знакомую боль, от которой сами собой стискивались зубы. Вынув шприц, очистил его и спрятал обратно в футляр. Посчитал пульс, намочил носовой платок росой и утёр лицо, с улыбкой вспомнив вдруг, как одна из горничных как-то спросила его, правда ли, что умываться росой полезно для цвета лица.

Ну что же, по крайней мере, это прекрасно освежает.

Он взял поводья и вскарабкался в седло.

Как ему удалось прийти в себя после столь сильной простуды и жара? Без тепла и питья. Вообще-то он должен был сейчас умирать от жажды, но ничего подобного не чувствовал. И всё-таки он был здесь совершенно один.

Послав лошадь в галоп, он задумался о силе своего виденья: был ли Сапфик созданием его собственного разума или реальным существом? Всё это не так просто. В библиотеке Академии множество полок забито книгами, в которых обсуждается, какими могущественными могут оказаться воображение, память и сны.

Джаред слабо улыбнулся.

Для него всё произошедшее было реальностью. И только это имело значение.

Он мчался без остановок и уже к полудню достиг границ Поместья, усталый, но изумлённый собственной выносливостью. В маленькой душной хижине его угостил молоком и сыром фермер — крепкий мужик, который держался настороженно, постоянно утирал со лба пот и что-то высматривал за горизонтом.

От денег, предложенных Джаредом, фермер отказался.

— Нет, Мастер. Один сапиент задаром вылечил мою жену, я этого не забуду. И вот вам совет — бегите отсель, да побыстрее. Тут у нас беда.

— Беда? — переспросил Джаред.

— Я слыхал, леди Клодия поругалась с королевой. Да ещё с ней этот парень, лопочет, что он принц.

— Он и есть принц.

Фермер скривился.

— Как скажете, Мастер. Не разбираюсь я в этой политике. Одно знаю — королева с целой армией идёт сюда. Вчера ихние солдаты сожгли три моих дальних амбара и спёрли овцу, подлюки.

Джаред уставился на мужика в ледяном ужасе. Схватив поводья, сказал:

— Буду вам очень благодарен, сударь, если вы забудете о нашей встрече. Понимаете?

— Времена нынче тяжкие, Мастер, так что нам лучше помалкивать, — кивнул фермер.

Джареда вновь охватил страх. Теперь он ехал осторожнее, выбирая тайные тропы и прячась за густыми изгородями. В какой-то момент пришлось пересечь тракт, и сапиент заметил следы копыт и колёс — тут явно проезжали тяжело гружёные фургоны. Он задумчиво потрепал лошадиную гриву.

Где сейчас Клодия? Что случилось во дворце?

Ближе к вечеру он поднялся по тропе на вершину холма к маленькой буковой рощице. Лёгкий ветерок ерошил листву, в которой щебетали невидимые птицы.

Джаред спешился и немного постоял в ожидании, пока ослабнет боль в спине и ногах. Потом привязал лошадь и осторожно обошёл рощу, по щиколотку усыпанную хрусткой палой листвой.

Под буками ничего не росло. Неловко перемещаясь от ствола к стволу, Джаред встретил лиса.

— Мастер Лис, — шепнул сапиент.

Зверь на секунду замер, потом повернулся и умчался прочь.

Немного приободрённый, путник дошёл до края рощи и, спрятавшись за широким стволом, осторожно выглянул.

Армия раскинула лагерь на просторном склоне холма. Древний дом Смотрителя окружали палатки и фургоны, посверкивало металлом оружие. По краям лагеря демонстративно и надменно гарцевали кавалеристы; большая группа солдат рыла глубокую траншею.

У Джареда от отчаяния перехватило дыхание.

А люди всё прибывали и прибывали: отряды пикинёров, ведомые барабанщиками и флейтистами; пронзительный свист доносился даже до рощи, в которой прятался Джаред. Повсюду трепетали флаги, а слева, под ярким штандартом с изображённой на нём белой розой слуги возводили огромный шатёр.

Палатка королевы.

Джаред взглянул на дом. Окна закрыты, мост поднят. На крыше сторожки блеснуло что-то металлическое, и Джаред решил, что там кто-то есть. И, возможно, лёгкая пушка, которая прежде стояла у сторожки, перенесена к бойницам. На парапете его собственной башни тоже кто-то стоял.

Джаред выдохнул и бессильно опустился на ковёр из мёртвой листвы.

Это была катастрофа. Такой мощной осады поместью не выдержать. Конечно, стены у дома толстые, но ведь это всего лишь хорошо укреплённая усадьба, а не военный замок.

Наверное, Клодия пытается выиграть время в надежде использовать Портал.

При этой мысли Джаред вскочил и заметался среди деревьев. Она же понятия не имеет, насколько опасно это устройство! Необходимо как можно скорее пробраться в дом, пока она не совершила какую-нибудь глупость.

Заржала его лошадь.

Джаред замер, прислушиваясь к шороху шагов за спиной.

— Так-так-так, мастер Джаред. А вы разве не умерли? — раздался насмешливый голос.

— Сколько? — спросил Финн.

Клодия смотрела через визор — прибор, сокращающий расстояния, — и считала:

— Семь, восемь. Не понимаю, что это за хитроумное приспособление слева от королевского шатра.

— Едва ли это имеет значение, — мрачно заметил капитан Сомс — седой коренастый мужчина. — Восьми единиц артиллерии хватит, чтобы разнести нас в клочья.

— А что есть у нас? — тихо спросил Финн.

— Две пушки, милорд. Одна соответствует Эре, вторая — просто груда металла. Боюсь, взорвётся при первой же попытке из неё выстрелить. Арбалеты, аркебузы, пикинёры, лучники. Десять человек, вооружённых мушкетами. Около восьмидесяти кавалеристов.

— Я бывал в переделках и пострашнее, — сказал Финн, припомнив засады, устраиваемые комитатусами.

— Ну конечно, — кисло откликнулась Клодия. — И каковы были людские потери?

— В Тюрьме никто не считал, — пожал плечами Финн.

Внизу протрубил рожок: один раз, второй, третий. С громким скрежетом начал опускаться разводной мост.

Капитан Сомс подошёл к ограждению.

— Внимательнее там. И будьте готовы поднять его по моему приказу.

Клодия опустила визор.

— Они смотрят. И никто не двигается.

— Королева ещё не прибыла. Человек, который пришёл вчера вечером, говорит, что её кортеж передвигается торжественно, с остановками, чтобы показать народу Претендента. Сейчас они в Мейфилде и будут здесь через несколько часов.

Мост с грохотом опустился. Стайка чёрных лебедей во рву шумно захлопала крыльями и поплыла к заросшему травой берегу.

Клодия перегнулась через парапет.

Женщины с котомками за спинами медленно выходили на мост. Некоторые несли детей, девочки постарше вели братьев и сестёр. Покидающие замок оборачивались и махали руками на прощанье. Завершала процессию огромная, запряжённая тяжеловозом телега, в которой, стоически подпрыгивая на ухабах, ехали пожилые слуги.

Финн насчитал двадцать два человека.

— А где Ральф?

— Я велела ему уезжать, — рассмеялась Клодия. — Он ответил: «Да, миледи. Что прикажете подать на ужин?» Он думает, что без него тут всё пойдёт прахом.

— Он, как и все мы, служит Смотрителю, — сказал капитан Сомс. — Не примите за неуважение к вам, миледи, но Смотритель — наш господин. В его отсутствие мы должны оборонять его дом.