Сапфик

К страху страх и к жажде жажда,

Око за око, Тюрьма за тюрьму.

Песни Сапфика

Оно их услышало.

— Бежим! — проорал Кейро.

Аттия ухватилась за поводья и луку седла, но конь был напуган, кружил на месте и всхрапывал. Прежде чем она успела вскарабкаться на полумеханического зверя, Кейро с руганью отскочил назад. Аттия обернулась. Скованные-одной-цепью замерли в ожидании. Существо состояло из дюжины мужчин, головы которых покрывали шлемы. Цепь сплавленных в запястьях и бёдрах тел оплетали кожистые шланги, напоминающие пуповину — от пояса к поясу, от плеча к плечу. В руках оно держало фонарики и разнообразное оружие: ножи, топоры, ржавые ружья. Кейро взял наизготовку своё ружьё, направил дуло в самый центр многотелого монстра.

— Не приближайтесь! Проваливайте подобру-поздорову.

Лучи фонариков выхватили из темноты его фигуру. Аттия придерживала коня; мокрый от пота, горячий бок животного дрожал под её рукой.

Скованные развернулись, превратившись в линию теней, некстати напомнив Аттии детскую игрушку-цепочку, которую она давным-давно, ещё ребёнком, делала из бумаги — вырежешь одну фигурку, а потом растянешь в широкую линию, и получится гирлянда из человечков.

— Я сказал: не приближаться!

Кейро повёл дулом ружья, словно пытался прицелиться во всю шеренгу одновременно. Руки его не дрожали, но стрелять он мог лишь в одну половину этой штуки. Как только он это сделает, другая часть незамедлительно атакует. Или нет?

И тут оно заговорило.

— Нам нужна пища! — Многажды повторенная фраза пролилась каскадом голосов.

— У нас ничего нет.

— Врёшь! Мы чувствуем запах хлеба. И запах плоти.

Было ли оно единым или их было много? Один ли у него мозг, управляющий каждым телом, словно рукой или ногой, или каждый из них — отдельный человек, навечно сцепленный с другими в ужасную связку? Аттия со страхом разглядывала странное существо.

Кейро выругался.

— Брось им мешок, — велел он.

Аттия осторожно вытянула из седельной сумки мешок с едой, и бросила его прямо на лёд. Мешок заскользил по стылой поверхности, к нему протянулась длинная рука, подняла его и утопила вглубь уродливой, тёмной шевелящейся массы многорукого создания.

— Ещё!

— Больше у нас ничего нет, — ответила Аттия.

— Мы чуем запах зверя. Его горячую кровь. Его сладкое мясо.

Аттия в ужасе посмотрела на Кейро. Без коня им отсюда не выбраться.

— Нет, коня не отдадим.

В небе слабо потрескивали статические разряды. Аттия взмолилась, чтобы включился свет. Стоп, это же Ледяное Крыло, тут царит вечная ночь.

— Уходите! — свирепо прикрикнул Кейро. — Или я вас уничтожу. Я не шучу!

— Кого из нас? Мы соединены Тюрьмой. Нас нельзя разлучить.

Существо начало приближаться. Краем глаза заметив движение, Аттия вздрогнула.

— Оно нас окружает!

Аттия в ужасе шагнула назад, внезапно уверившись, что как только одна из этих рук дотянется до неё, пальцы прорастут в её тело.

Звеня сталью, Скованные почти взяли их в кольцо. Только замороженный водопад позади давал хоть какую-то защиту. Кейро прижался спиной к покрытому сколами льду и рявкнул:

— Быстро на лошадь, Аттия!

— А как же ты?

— На лошадь, я сказал!

Она взобралась на коня. Цепь сросшихся людей качнулась вперёд. Испуганное животное встало на дыбы.

Кейро выстрелил.

Синий сгусток пламени пробил одно из тел посередине цепи; человек тут же испарился, и вся Скованные завопили в унисон — одиннадцать голосов в едином иступленном крике.

Аттия, как могла, успокоила коня. Наклонившись, чтобы подобрать Кейро, она заметила, что цепь перестроилась — руки их соединились, кожаные путы скользнули и сомкнулись, плотно срастаясь.

Кейро развернулся, чтобы запрыгнуть на лошадь позади Аттии, но существо навалилось на него. Он закричал, отбиваясь от жадно цепляющихся за него рук; они обхватили его поперёк тела, стиснули шею, оттащили от лошади. Он сопротивлялся, ругаясь на чём свет стоит, но их было слишком много, они брали верх, сверкая лезвиями кинжалов в льдисто-голубом свете ночи. Аттия, с трудом справившись с взбесившимся конём, наклонилась и, вырвав из рук Кейро ружьё, прицелилась в Скованных.

Если она выстрелит, то наверняка убьёт Кейро.

Скованные обвились вокруг Кейро подобно щупальцам, впитывая его в себя. Кажется, ему предстояло занять место убитого.

— Аттия! — послышался его приглушённый крик. Конь снова встал на дыбы; удержать его на месте было нелегко.

— Аттия! — На мгновение Кейро удалось высунуть голову, и он увидел её. — Стреляй!

Она всё мешкала.

— Стреляй! Стреляй в меня!

Аттия замерла, пытаясь справиться со страхом.

Потом, подняв ружьё, выстрелила.

— Как такое могло произойти? — Финн бегал по комнате из угла в угол, потом без сил рухнул на металлический стул. Обвёл взглядом таинственные, беспрерывно гудящие устройства Портала. — И почему мы встречаемся здесь?

— Потому что это единственное место во всём дворце, не напичканное жучками. — Джаред аккуратно прикрыл входную дверь, в который раз ощутив необыкновенный эффект смещения комнаты — распрямляющейся, словно подстраивающейся под их присутствие. Портал так и должен себя вести, если, как полагал сапиент, это что-то вроде промежуточной станции при переходе в Тюрьму.

Перья по-прежнему покрывали пол. Финн пнул ближайшую кучку носком сапога.

— Где она?

— Скоро появится.

Джаред встретился взглядом с Финном. Чуть успокоившись, тот спросил:

— Мастер, ты тоже во мне усомнился?

— Что значит «тоже»?

— Ты же видел его! А Клодия…

— Клодия знает, что Джайлз — это ты. Она всегда в это верила, с того самого момента, как услышала твой голос.

— Это просто потому, что тогда она ещё не видела его. Она назвала его по имени! — Финн поднялся, в волнении подошёл к экрану. — Ты заметил, как безупречно он держится? Словно настоящий принц — такие уверенные жесты, улыбки. Я так не умею, Мастер. Даже если умел, то позабыл. Наверное, Тюрьма выжгла из меня всё.

— Умелый актёр…

Финн резко развернулся к Джареду и спросил:

— Ты ему веришь? Скажи правду.

Джаред, сплетя тонкие пальцы, едва заметно пожал плечами.

 — Я учёный, Финн, меня не так-то просто убедить. Все эти так называемые доказательства наверняка будут подвергнуты проверке. Конечно, Совет допросит вас обоих: и тебя, и его. Теперь, когда на трон претендуют двое, всё изменилось. — Он искоса посмотрел на Финна. — Я думал, ты не горишь желанием вступить в права наследования.

— Теперь я этого хочу, — прорычал Финн. — Кейро говорит: если ты чего-то добился — держи крепко, не выпускай. Он сам всегда так поступал. Только однажды я его переубедил.

— Это было, когда вы ушли из банды? — Джаред наблюдал за ним. — Теперь слушай. Я должен быть твёрдо уверен, что все твои рассказы о Тюрьме — правда. И о Маэстре, и о Ключе.

— Я же говорил тебе, она отдала мне Ключ, а потом погибла. Упала в Пропасть. Кто-то нас предал. Я не виноват, — обиделся Финн.

Но Джаред безжалостно продолжал:

— Она погибла из-за тебя. И эти воспоминания о лесе, о падении с лошади… Мне необходимо знать, настоящие ли они. Мне не нужно то, что, по-твоему, желает услышать Клодия.

Финн вскинул голову.

— Ты полагаешь, что это ложь?

— Именно.

Джаред понимал, что рискует. Он не отрывал пристального взгляда от собеседника.

— Совет тоже захочет услышать подробности. Они будут спрашивать тебя снова и снова. Вот кого тебе придётся убеждать, а не Клодию.

— Скажи мне такое кто-нибудь другой, Мастер…

— Поэтому ты схватился за меч?

Финн сжал кулаки, потом медленно обхватил себя руками за плечи, прошагал к стулу и снова бухнулся на металлическое сиденье. Они немного помолчали под лёгкий гул, издаваемый наклонной комнатой — звук, который Джареду никак не удавалось локализовать. Наконец Финн произнёс: