Блондинка. Том II

Да ничего я не писалась!

А девочкам, которые писались в кровать, подкладывали вместо простыни клеенку. Как же противно воняло! С тобой это случалось постоянно, маленькая Мышка.

Неправда! Это неправда, Флис!

Черт, а я вела себя по отношению к тебе так подло. Наверное, не надо было.

Но, Флис, ты вовсе не была подлой! Ты меня защищала.

Я тебя защищала. Но все равно вела себя подло. Просто мне хотелось рассмешить других маленьких девочек.

Это сейчас ты меня просто смешишь!

Знаешь, мне очень стыдно, Норма Джин. Ведь это я украла у тебя рождественский подарок, ты тогда так плакала.

Нет!..

Да. А это я его украла. И еще оторвала этому чертову тигренку хвостик. Наверное, просто из ревности. Или зависти.

Знаешь, я не верю тебе, Флис.

Это был маленький полосатый тигренок, и я первым делом оторвала ему хвост. Прятала его у себя в постели, а потом просто выбросила. Наверное, мне просто стало стыдно.

О, Флис!.. А я-то думала, ты меня л-любишь!..

Но я любила тебя! Больше всех. Ты была моей маленькой Мышкой.

Прости, что я оставила тебя. Другого выхода не было.

А мама твоя еще жива?

Ода!

Ты так много плакала. Наверное, потому, что мама тебя бросила.

Моя мать была очень больна.

Твоя мать была сумасшедшей, ты ее ненавидела. Помнишь, мы с тобой даже планировали убить ее, пробраться в Норуолк и убить.

Это неправда, Флис! Нельзя говорить такие ужасные вещи!

Мы собирались спалить этот сумасшедший дом. Точно тебе говорю.

Ничего подобного!

Она бросила тебя. И не позволяла удочерить другим людям. Вот за это ты ее и возненавидела.

Я никогда не ненавидела мою мать. Я очень л-люблю свою маму.

Не бойся, «Мэрилин», я никому об этом не скажу. Пусть это останется нашим маленьким секретом.

Никакой это не секрет, Флис. И неправда! Я всегда любила свою маму.

Ты ненавидела ее потому, что она не давала разрешения на удочерение. Помнишь? Эта мерзкая старая сучка отказывалась подписать бумаги.

Но Флис, я вовсе не хотела, чтобы кто-то там меня удочерял! У меня была м-мать.

А знаешь, я ведь сама побывала в Норуолке.

В Норуолке? Но зачем?

А ты как думаешь, зачем, глупенькая?

Ты… тоже была больна?

Сама их спроси. Там они вытворяют с тобой что угодно. Их не остановить. Ублюдки!

Так, значит, ты побывала в Норуолке… Когда?

Да разве я, черт возьми, теперь помню, когда именно?.. Давно. Шла война, я записалась добровольцем в женскую вспомогательную службу сухопутных войск. Прошла обучение в Сан-Диего. Потом нас на корабле переправили в Англию. Представляешь, я, Флис, в Англию! Правда, по дороге меня жутко тошнило. Наверное, поэтому сразу же отправили обратно, в Штаты.

О, Флис!.. Мне так жаль!

Да ладно, шут с ними, ушла и не оглянулась. Одета была как мужик, никто ко мне не приставал. Пока не случилась одна неприятность.

А знаешь, мне понравилось, как ты выглядишь, Флис! Нет, правда! Я видела тебя в толпе. Ты была похожа на очень смазливого паренька. Мне понравилось.

Да, вот только члена у меня не было, понимаешь? А когда у тебя вместо него совсем другая штучка, приходится делать то, что хочет член. Иногда отбивалась ножом, когда могла.

Нет, я вовсе не строю из себя недотрогу. Теперь боюсь гораздо больше разных вещей, чем тогда. Я хотела, чтобы все в моей жизни было красиво. Жила в Монтерее, в Сан — Диего и в Л.А. тоже жила. Словом, пыталась идти по стопам твоей карьеры.

Я всегда надеялась, что так оно и будет. И с тобой, и с другими девочками.

Я сразу же узнала тебя. «Мэрилин»… Видела «Входить без стука», мне страшно хотелось, чтобы ты вышвырнула эту маленькую стерву из окна! Знаешь, я не люблю детей! А потом, в «Ниагаре», я просто глазам своим поверить не могла, до чего ж ты выросла. Стала такой красоткой. И знаешь, почему — то страшно возбудилась, когда он тебя душил.

Флис! Ну как только можно говорить такие вещи!

Да я говорю истинную правду, ничего больше, Норма Джин. Ты же знаешь Флис.

Вот за это я и люблю тебя, Флис. Ты мне нужна. Просто хочу, чтобы ты была в моей жизни. Понимаешь? Так приятно иногда поговорить по душам.

Я могу быть твоим шофером. Я умею водить машину. Очень даже неплохо.

Сейчас я — Рослин. Так зовут мою героиню в фильме. Я не актриса, просто женщина. Пытаюсь, изо всех сил пытаюсь быть хорошей. Меня не раз обижали мужчины, я разведена. Но не отчаиваюсь, думаю, что смогу найти свою дорогу в жизни. Живу я в Рино, я имею в виду, это Рослин там живет. Но никогда не играю в казино, потому что только проигрываю.

Я же сказала, я могу быть твоим шофером.

Но Студия уже обеспечила меня шофером.

Тогда я могу быть телохранителем Мэрилин.

Телохранителем?!

Я не слабачка там какая-нибудь! Знаешь, какая я сильная? Нет, честно. Ты меня недооцениваешь, Норма Джин.

Но я не…

Ты о ноже? Я всегда ношу при себе этот нож. Сумею защититься от любого насильника, который задумает меня трахнуть.

Ах, Флис!..

Что? Это тебя пугает?

Да нет, Флис. Просто, думаю, мне… как-то не слишком нравится этот нож.

Ну, так это мой нож, не твой. Это моя защита.

Знаешь, Флис, мне кажется, ты должна расстаться с этим ножом. Выбросить.

Да неужели? Выбросить! Куда это выбросить?

Ну, или по крайней мере убрать туда, откуда взяла.

Лезвие? Куда это я должна убрать лезвие, а?

Не надо, Флис, ты меня просто пугаешь. Я в-вовсе не…

А выглядишь испуганной, Мэрилин. Господи!..

Да ничего подобного!.. Я всего лишь…

Подумала, что я могу обидеть тебя, Норма Джин, да? Тебя?Но я же никогда тебя не обижала!

Знаю, Флис, знаю. Надеюсь, что нет.

Мою маленькую Мышку…

П-просто я разнервничалась. Этот нож…

Лично я ничуть не боюсь использовать его. Для своей же защиты. Я и тебя смогу защитить.

Знаю, что сможешь, Флис. И очень это ценю, поверь.

Допустим, кто-то подходит к Мэрилин и говорит ей какую-нибудь гадость. Или ненароком толкнет. А я буду твоим телохранителем.

Ну, не знаю, что и сказать, Флис.

Ведь всегда найдется тот, кто захочет обидеть Мэрилин. А я смогу тебя защитить.

Прямо не знаю, Флис…

А что, черт возьми, ты вообще знаешь? Вот почему ты хочешь, чтобы я вернулась обратно.

Флис, я…

Ладно. Так и быть, убираю нож. Вот, видишь, нет у меня никакого ножа. Нет и никогда не было. Убедилась?

Спасибо, Флис.

Я всегда помнила тебя, Норма Джин. Никогда тебя не забывала. Я понимала — ты стала Мэрилин за всех нас.

Целовала Флис. Неужели я посмела целовать Флис, или мне просто снилось, что я целую Флис? А она целует меня (еще кусает!), и губы у меня распухли и воспалились. Целовать Флис — это все равно что вдыхать эфир. Такой пронзительный, с привкусом апельсина запах, того гляди, разорвется сердце.

О Боже, спасибо.

Годовщина.Четвертая годовщина их свадьбы. Пришла и прошла неотмеченной.

Опостылевший муж.Выяснилось, что она очарована не только Гейблом (с которым, возможно, трахалась), что существовал еще некий загадочный Монтгомери Клифт. Алкоголик, обаятельный, неуравновешенный тип. Красивое лицо все в шрамах — следы аварии, в прошлом году едва не погиб, катаясь на мотоцикле. Он питал пристрастие к смеси бензедрина с амиталом (сидел на игле?); жил уединенно, в трейлере, подобно Дионису [41]в бочке, прятался там целыми сутками, запасшись грейпфрутами и водкой, а также каким-нибудь наглым молодым любовником. И отказывался давать интервью и даже выходить под это «омерзительное» солнце Невады вплоть до наступления ночи.

В съемочной группе «Неприкаянных» были уверены, что Клифт не закончит работу над фильмом, что с ним еще хуже и рискованнее иметь дело, чем с Монро. «Знаете, почему я люблю Монти Клифта? Потому, что он тоже Близнец». «Что?» «Ну, близнец, как и я».

41

Так у автора.