Прикасаемый

— Он копал информацию, — прошептала я. Горло воспалилось, глаза горели, и исчезающая уже головная боль от имитаций вернулась с новой силой. — Искал всякую дрянь на Деназен. Я говорила ему прекратить, но на самом деле, я была причиной, по которой он это начал. Я просила его найти что-нибудь, чтобы я смогла узнать больше. Нужно было понять, что он зайдет слишком далеко. Я его убила.

Я помнила слова отца о том, что думала полиция. Связь с историей, над которой работал дядя Марк. Он действительно собирался позволить собственному брату возложить на себя ответственность за смерть сына? Я не понимала, почему это меня удивляет. Это была лишь еще одна метка на ремне бессердечия, который был моим отцом.

Алекс был передо мной в тот же момент.

— Ты не имела к этому никакого отношения. Ты поняла меня? Это все Кросс.

Я уставилась на него.

— Бренд был его племянником. Сыном его брата. Как он мог...

— Вот такие люди в Деназене. Семья для них ничего не значит. Нам нужно сделать это сейчас.

— Сделать что?

— Ввести меня в игру. Ни за что ты вернешься туда одна.

— Мы даже не говорили о том, как собираемся засунуть туда тебя. И даже если мы это организуем, кто сказал, что ты вообще увидишь меня, не говоря уже о том, чтобы тебе позволили находиться в любом месте рядом со мной. Торопиться бессмысленно.

— Мы придумаем что-нибудь, — сказал он, откинувшись назад.

— Это безнадежно. Я окоченела из-за всего этого.

В одну минуту я сидела рядом с ним на кушетке, а в следующую — его руки были вокруг меня, и я находилась на его коленях, целуя его. Это случилось безразрывно. Не произошло в одну секунду, но произошло в следующую. Я знала, что должна была прекратить, но не прекратила. Жадные руки были всюду, неспособные насытится в достаточной мере. Ощущения. Сейчас у меня были какие-то ощущения. Я водила руками под его тонкой футболкой, ощупывая кожу. Он был рельефнее, чем я помнила. Сильнее.

Я потянула вверх его футболку, но она застряла на шее. Я боролась с ней какое-то мгновение, прежде чем он вмешался и развел мои руки в стороны. С низким рычанием он сдернул ее и бросил через комнату. Широкие плечи. Голодные карие глаза. Да. Верно. Все возвращалось. Глаза меняли цвет от коричневого до карего в зависимости от его настроения. Бледная, безупречная кожа, за исключением грубого, бесцветного участка на его правом плече, единственном напоминании об инциденте с мотоциклом, когда ему было четырнадцать. Это был Алекс, которого я помнила. Четче и ярче, чем прошлой ночью.

Каждое нервное окончание в моем теле оживало и подгоняло меня, я стремилась к острым ощущениям, которые бы ослабили боль. Это работало, поэтому я пошла дальше. Я пройду весь этот путь, если это то, что нужно, чтобы остаться целой. Потому что меня больше не было. Я потеряла Бренда. Я потеряла Кайла. Я потеряла маму.

Наклонившись к нему, я запуталась пальцами в его светлых волосах и притянула его ближе. Запах сигарет, смешанный с мятным тик-таком, окружил меня. Что-то глубоко в мозгу отчитывало меня за то, что позволила ему использовать в своих интересах мою боль, но мое тело это не заботило. Мне нужно было это. Нужно чувствовать. Я поставила его на место прошлой ночью, где-то далеко мозг помнил это, но я официально отключилась. Сейчас не время думать. Время действовать.

Его пальцы задержались на пуговице намоих джинс, ожидая протеста.

Моё тело не позволило бы.

И все-таки моя душа кричала остановиться! Сигнализируя неоновыми вывесками и предупреждающими звоночками, натягивая до предела аварийный тормоз, но тормоз временно был неисправен.

Умело он щелчком расстегнул пуговицу и потянул вниз молнию.

Кайл. Я хотела думать о Кайле.

Руки Алекса скользили под тканью моих джинс, сжимая мои обнаженные бедра в почти болезненной хватке. Я задрожала от его прикосновения. Пальцы Кайла были теплыми, мягкими. У Алекса же — ожесточенные и жесткие. Как лед. И это была встряска для организма.

Кайл. В этот момент я бы сделала что угодно, лишь бы отвлечься от него. Как и Бренд, он был вне пределов моей досягаемости. Я начинала думать, что он мог быть вне пределов досягаемости для меня навсегда, и это ранило сильнее, чем я могла выдержать.

Я разыграла сама себя, думая, что смогу. Кайл и Деназен. Я поклялась избегать отношений, когда порвала с Алексом, с серьезными основаниями на это. Можно было хорошо проводить время и безо всяких условий. Если нет ограничений, ничего не сможет вернуться и задушить тебя, когда не удастся. Что если я не смогу вызволить Кайла из Деназена? Были хорошие шансы, что ничего не получится, это бы произошло в связи с моим разоблачением. У них был Кайл, и у них была я. У них все еще была мама.

Руки Алекса теперь были на кромке моей футболки, поднимая ее вверх. Я почти остановила его.

Кто-то, атакая как я, не имела никакой надежды, стоя лицом к лицу с кем-то таким, как мой отец. Конечно, я делала это миллион раз, когда думала, что он был не более чем простым высокомерным адвокатом. Но после того как я увидела, на что способна Деназен, что сделал бы отец, мои вторые предположения превратились в дебильную жевательную резинку, приклеенную на обратную сторону стола. Несомненно, вы могли бы ее отковырять и засунуть в рот, но что хорошего из этого бы вышло? Вкус был потерян.

Кайл был потерян.

Моя футболка теперь на диване рядом с его, Алекс покусывал путь от моего подбородка вниз к плечу.

Моя мама была потеряна.

Алекс подцепил пальцами одну из петель моих сырых джинсов, стягивая их вниз. Я поднялась на колени, позволяя ему продвинуть их дальше. Когда они спустились так низко, насколько только могли, я отклонилась и отбросила их в сторону.

Бренд был потерян.

Уцепив застежку лифчика зубами, он стащил его вниз.

Я потеряла надежду.

Теплые губы исследовали путь от шеи к плечу.

Я потеряла себя.

Нет.

Я не была трусихой! Я правила в качестве Королевы Упрямства. Если это было проигрышное дело, тем лучше. Я любила доказывать, что люди неправы, особенно сама себе. И в этом я преуспела.

Наконец, реальность происходящего начала просачиваться обратно, и я отпрянула. Конечно, ощущать поцелуи Алекса было хорошо. Лучше всего. Но это не то, что я хотела. Не в глубине души. Когда я сказала «нет» ему вчера ночью, я сорвалась. Он был прав, у меня все еще были реальные чувства к нему, но этого было недостаточно. Может, из-за того, что произошло между нами, а может, и нет.

Кайл был непохож ни на кого из тех, кого я встречала раньше. Он делал меня счастливой. Живой. Его упрощенный способ смотреть на вещи, наряду с неистовым энтузиазмом к жизни, был чем-то, без чего я не видела своего существования. Несмотря на все повреждения, которыми наградила его Деназен, и прошлое, которое имели мы с Алексом, я знала, кого хотела.

Чего хотела.

Я хотела условий.

— Извини, — произнесла я и оттолкнула его. Мне не нужно было объяснять что-то дальше. Я могла видеть это в его глазах. Он понял. Он не был этому рад, но не орал.

Он отступил, захватил рубашку и поднялся на ноги. Что-то нездоровое было в его улыбке. Что-то, что напугало меня.

— Поживём-увидим.

* * *

Телефон прозвонил четырнадцать раз, прежде чем он поднял трубку. Абсолютный рекорд, насколько я знала. Папа был человеком строго трех звонков.

— Маршал. Кросс.

— Отец, это я.

Пауза. Он, наверное, смотрел на определитель номера.

— Дэзни? Где ты?

— Я в городе. Мне нужно, чтобы ты встретил меня у «Черничного зернышка».

— В данный момент я занят на работе. Придется подождать.

— Это не может ждать, и это работа. Я встречу тебя там через двадцать минут.

Я повесила трубку. Я почти ощущала запах пара, который должен был повалить из его ушей. Это заставило меня улыбнуться. Все же теплые пушистые чувства.

— Мы определились? — спросил Алекс, протягивая руку за телефоном. Я отдала его, и он засунул трубку в свой задний карман.