Страница 90 из 134
***
Провожатый вывел своих спутников из храма, свернул влево и буквально через пару шагов открыл небольшую белую, под цвет стен, дверцу, спрятанную за колонной. За ней оказалась уходящая в душную темноту винтовая лестница, по которой жрец принялся подниматься с непринуждённостью человека, ходившего по маршруту пару тысяч раз и потому в освещении не нуждающегося. Когда Кирлин выпустила из ладони непонятно отчего мерцающего Светляка, поднимающийся первым Ювейр от неожиданности споткнулся и чуть не скатился на головы идущим следом визитёрам. Потом оглянулся со слегка виноватым выражением лица.
— Мне следовало подумать об освещении. Просто чужаки здесь ходят редко, а своим не надо, так обходимся.
— Ничего страшного. — Кирлин оставила попытки стабилизировать заклинание, и решилась задать мучивший её вопрос. Благо, учитывая высоту первого этажа, подниматься придётся долго. — Скажите, а почему вы так обрадовались нашему приходу?
Жрец фыркнул и пошёл медленнее, чтобы выкроить побольше времени для разговора.
— Тут и всегда не слишком мирно, а после кражи вообще чуть боевые действия не начались. Эти идиоты, служители Исцеляющей, не нашли ничего лучше, чем обвинить в краже нас. Жрецы Тарива, у которых из-за арнивитов прошлой весной колодец иссох, в пику им заявили, что те сами кражу подстроили, чтобы могущественный артефакт из-под отчётности вывести, тогда влезли «морочники», которые таривитов традиционно терпеть не могут, и в ответ какое-то давнее прегрешение им припомнили, не знаю уж, какое. Мы и рта открыть не успели, как всё закипело, забулькало, а мы опять оказались виноватыми — на сей раз, ещё и в разжигании межкультовой вражды на территории отдельно взятого храма. Даже Кусач их угомонить не может. И при этом ещё оповещать короля о краже не захотел!
— Кто? — В склоки человеческих жрецов дракон решил вникнуть потом, всё равно сходу во взаимоотношениях одиннадцати культов представителю другой расы не разобраться, а вот прозвище его заинтересовало. Как и не высказанная, но явно подразумевавшаяся мысль, что этот самый Кусач МОГ угомонить всю эту разношёрстную компанию. И ДОЛЖЕН был оповестить о краже Шрейона.
— Человек короля, как вы. — Жрец остановился и поболтал в воздухе рукой, будто подбирая слова. Выражение лица у него сделалось странно безразличным, а тон, когда нужные слова оказались найдены — чересчур небрежный. — Он за общую безопасность как бы отвечает. Вообще-то, каждый культ сам следит за порядком в своём секторе, а он — присматривает за теми, кто этим занимается.
— И сколько у него человек в подчинении?
— Двое. Совет жрецов и столько-то чужаков еле согласился к своей внутренней жизни допустить. Ещё не хватало, чтобы здесь толпы посторонних шлялись. Вообще-то, его сэр Толлогас Вийт зовут.
Деррих проникся было сочувствием к незнакомцу, угодившему на такую незавидную должность, но потом задумался. О человеке, не имеющем ни уважения, ни влияния, говорят по-другому, и дают другие прозвища. Надо будет поговорить с этим «специалистом по безопасности» сразу после посещения арнивитов. И спросить заодно, почему не доложил о происшествии куда следует.
Не дождавшись уточняющих вопросов Ювейр снова двинулся вперёд, и вскоре вышел на просторную площадку, вымощенную чёрно-белыми квадратами керамических плиток и освещённую солнечными лучами, льющимися в маленькое круглое окошко. Светлый овал, перечёркнутый звездой рамы, ковриком лежал на полу, упираясь верхним краем в крепкую сосновую дверь. Потолки второго этажа были низкими, не больше полутора человеческих ростов. Противоположную от окна сторону крестового свода украшала декоративная роспись, наверняка содержащая огромное количество многозначных символов, неизвестных дракону. На неискушённый взгляд она выглядела, как колтун из серых ниток, в котором запутался сноп травы и горсть безделушек.
Полюбовавшись узором и мимолётно отметив идущую от него силу, Деррих обернулся к застывшему у двери жрецу. Тот пояснил заминку.
— Вас сначала к нашим отвести, к «Вешнякам», или к Вийту?
Посланцы короля замерли, пытаясь сообразить, кого имел в виду под «Вешняками» жрец. Кирлин, вспомнившая, что Арнива не только Исцеляющая, но и Весенняя, с сомнением протянула.
— Сначала, наверное, к верховному жрецу Арнивы. — Заметив утвердительную улыбку спутника, уже более уверенно продолжила. — Сначала надо осмотреть место происшествия и расспросить пострадавших.
— Они вам понарасскажут.
Впрочем, спорить урвисит не стал. Попеляв по узким коридорам, довёл до маленькой круглой комнаты, освещённой большим окном в потолке, из которой вело одиннадцать дверей, и указал на вторую слева, а сам буквально испарился, Деррих даже «спасибо» сказать не успел.
Кирлин, уже направившаяся к указанной двери, оглянулась, обнаружила исчезновение проводника и поинтересовалась.
— Тебе не кажется, что когда мы доберёмся с расспросами до последователей Урвиаса, встреча будет тщательно организована и все участники будут точно знать, что говорить и на какие вопросы как реагировать?
Деррих обогнал магессу и галантно придержал перед девушкой дверь.
— Я думаю, не только они, но и их союзники, и союзники арнивитов, с которыми мы сейчас будем говорить. Короче, все. Единственные, на кого мы свалимся без предупреждения, будут сами пострадавшие. И это замечательно — версия об ограблении самих себя не такая уж и дурацкая. Ты обратила внимание, сколько сторожевых плетений мы миновали? Если уж здесь даже в жилые коридоры чужаку попасть практически невозможно, то как же они сокровищницу должны охранять?
Кабинет Верховного жреца Арнивы производил бы впечатление скромного на грани аскетичности — простой письменный стол из липы, пара жёстких кресел, шкаф с глухими дверцами, скорее всего, содержащий бумаги, дубовая веточка на подоконнике да простой светильник на четыре свечи, подвешенный на перекрестье свода. Если бы не одно «но». Роскошные, тончайше проработанные фрески, покрывавшие стены маленькой квадратной комнаты. Разноцветные стебли диковинных растений сплетались на фоне зелёной и серебряной листвы в сложные ассиметричные узоры, распускающиеся золотистыми и алыми соцветиями. Ритмично расположенные изображения птиц с пёстрым оперением будто взлетали к потолку. Комната казалась выше, шире и светлее, чем была на самом деле.