Дракон вам в помощь!

Итог вечерних посиделок получился закономерным: Деррих не желал носиться по городу сломя голову, и устраивать допросы всем встречным-поперечным, а деятельный Сах не желал сидеть в засаде, и ждать неизвестно чего. Вусмерть переругавшись, друзья выпили мировую, и решили искать по отдельности — хоть одному да повезёт.

Деррих был практически на сто процентов уверен, что таинственного посетителя библиотеки следует ловить на кладбище. И, хорошенько поразмыслив, он даже понял, на каком. Если чутьё не обмануло, то надо искать место, где, не привлекая внимания, может часто встречаться группа людей. Из трёх гоартских кладбищ это было возможно только на Тессирском. Во-первых, именно там по традиции хоронили дворян и богатых торговцев, а значит, имелись просторные фамильные склепы, как действующие, так и заброшенные. Достаточно заполучить ключ, и помещение для сборищ готово. Во-вторых, через него горожане, бывало, срезали путь до соседней деревеньки. Не все, и не часто, но всё же снующий туда-сюда народ привлёк бы меньше внимания, чем на любом другом погосте.

Значит, достаточно посидеть там несколько дней, и посмотреть, какой склеп пользуется особой популярностью, а затем подстеречь в укромном уголке одного из визитёров, и как следует расспросить.

Человеческие поминальные ритуалы Деррих знал, а потому для маскировки решил избрать роль скорбящего родственника, стремящегося обеспечить усопшему максимально комфортный путь к воротам загробного мира. Осталось найти свежую, не очень ухоженную (не хватало ещё с настоящими родственниками столкнуться) могилу, имеющую хороший угол обзора.

Порывшись в закромах, дракон отыскал предметы, которые можно было считать условно подходящими для поминального обряда, и пошёл искать место для засады.

Тессирское кладбище встретило дракона мягкой прохладой, солнечными лучами, пробивающимися через шелестящее на ветру кружево берёзовых листьев, и мирной тишиной. Поросшие травой дорожки петляли между надгробных каменных кубов радостного жёлтого цвета (никакого камня, кроме песчаника, в окрестностях города отродясь не добывали) и приземистых, украшенных густой резьбой входов в подземные склепы.

Невысокая ограда, прорезанная запирающимися снаружи на прочные щеколды воротцами, охватывала значительное пространство. На осмотр территории ушла большая часть дня, но ближе к вечеру Дерриху удалось отыскать два подозрительных склепа. Строения имели могучие решётки, перекрывающие вход посторонним, и хорошо смазанные тяжёлые замки, выглядящие намного лучше обветшалых стен самих склепов. Деррих не был специалистом в этой области, но был готов поспорить, что открывали их чаще, чем три раза в год на праздники поминовения. Да и дорожки к ним были подозрительно утоптанные, чахлые пучки травы ещё пытались отстоять свои права на тропинку, но уже без особого энтузиазма.

Располагались эти склепы не то, чтобы рядом, но всё же в одной части кладбища, и дракон заметался между ними, отыскивая наблюдательный пункт, из которого было бы видно подходы к обоим. Наконец, ему удалось найти достаточно свежее захоронение, украшенное засохшим пучком маргариток и свежеотёсанным камнем, на котором значилось имя Пенгорта Ларрта. Больше никаких следов скорбящих родственников дракон не обнаружил, и начал вживаться в роль.

Прежде всего, в мусорную кучу отправились мумифицированные маргаритки. Их место занял надёрганный по дороге к кладбищу букет колокольчиков, который на жёлтом фоне могильного камня смотрелся удивительно нарядно. После этого ответственный дракон очистил могильный холмик от налетевшего на него мусора, разложил переносную жаровню для жертвенных воскурений и забормотал поминальную молитву. Раз уж он тревожит покой усопшего ради своих нужд, следует об этом усопшем позаботиться, иначе как-то нехорошо выйдет.

Спустя полтора часа на кладбище стали появляться люди. В основном — женщины во вдовьих нарядах, или неунывающие дети с охапками цветов, но, изредка, попадались и мужчины. Деррих скорбно опустил голову, и подкинул на жаровню ещё один кусочек ароматной смолы. Память на лица у него всегда была хорошая.

Уважаемый магистр некромантии Пенгорт Ларрт уже почти год как перешёл черту смерти, но не слишком тяготился своим призрачным состоянием. Конечно, дети, переехавшие в столицу, навещали его после переселения на кладбище всего один раз, а жена, так и не простившая давней мифической измены, была всего дважды, и оба раза не для того, чтобы помянуть, а всласть поругаться, но при жизни человеком он был порядочным, и посмертие получил вполне неплохое. И возможность посещать мир живых есть, и магические силы, пускай и невеликие, остались. Ну и что, что не навещают? В тонких мирах, которые становятся доступны некромантам после смерти, и без того есть, чем заняться.

Когда магистр Пенгорт почувствовал мощный приток силы извне, он даже не понял сперва, что это значит, а когда сообразил, то сильно удивился. Дети вряд ли могли так быстро опять приехать, у них служба. Неужели жена на мировую пошла? Вот уж действительно говорят, «и года не прошло».

Когда некромант выглянул в мир живых возле своей могилы, то удивился ещё раз. Рядом с надгробием сидел, и прилежно, а главное, довольно искренне молился за него Хозяину Мёртвых совершенно незнакомый белобрысый парень. Лёгкая, искрящаяся сила, переполнявшая призрака, шла именно от него.

Внебрачный сын? Нет, родственных связей магистр не ощущал, а приглядевшись внимательнее к ауре неожиданного гостя, понял, что это вообще не человек.

И что это может значить? Могилой ошибся? Вряд ли — и имя, и дата смерти на надгробии указаны. Сомнительно, что на этом кладбище похоронен ещё один Пенгорт Ларрт, умерший в прошлом году.

«Посмотрим. Может быть, из молитв что-нибудь станет понятно».

Призрак коснулся тонкой струйки ароматного дыма, идущего с жертвенника, и она заклубилась в неподвижном вечернем воздухе, отдавая магу свою силу.