Дракула, любовь моя

– Мы не можем позволить ему сбежать и должны отправиться за ним!

– Несомненно, – согласился доктор Ван Хельсинг. – Но старый лис непрост, и нам тоже необходимо прибегнуть к хитрости. Спешка ни к чему. Нас разделяет морской простор, который он не сможет преодолеть, даже если пожелает, пока судно не коснется земли. Ведь вампиры не могут самостоятельно пересекать проточную воду, по крайней мере, если верить легендам. Следовательно, он останется на корабле, пока тот не достигнет безопасной гавани. Это даст нам время выяснить название судна и маршрут его следования. Затем мы составим план и пустимся в погоню.

Я предвидела подобную реакцию, подготовилась к ней и мило спросила:

– Но зачем преследовать Дракулу? Он сбежал на континент. Его больше нет. Давайте просто отпустим графа!

– Ни за что! – рявкнул доктор Ван Хельсинг.

– Но почему? Он навсегда покинул Англию. Больше нечего опасаться.

– Совсем напротив, любезная мадам Мина. Он может жить столетиями, а вы всего лишь смертная женщина. Разве вы забыли о клейме на своем лбу? Он пометил вас. Теперь время – ваш злейший враг. Ведь вы пили его кровь.

Я знала, что это неправда, но невольно коснулась рукой шрама, который все еще был красным и болезненным.

– Возможно, ваша теория ошибочна, профессор.

– Она верна.

Я сказала не все, что хотела, но доктор Ван Хельсинг прервал меня, позвонив к завтраку, за которым вступил с мужчинами в дискуссию о способах разузнать о погрузке Дракулы, которые они намеревались испробовать в то же утро. Я поняла, что придется подождать и продолжить обсуждение этой темы в другой раз.

После завтрака профессор отправился в лондонский порт вместе с остальными мужчинами, за исключением Джонатана, который решил остаться дома, чтобы приглядывать за мной и не давать мне скучать. Сперва мне было немного неловко в обществе мужа. Я опасалась, что неосторожным замечанием выдам свою связь с Дракулой, и в то же время была рада редкой возможности побыть вместе. С тех пор как покинули Эксетер, мы впервые остались одни, не считая кратких мгновений в тиши нашей спальни, и могли спокойно поговорить.

Утро мы провели за чтением газет. Пока я печатала последние дневниковые записи и отчеты, Джонатан разложил бумаги в должном порядке и стал просматривать их, чтобы убедиться, что мы ничего не упустили. Покончив с этим, мы решили немного отвлечься и прогуляться до деревни.

Мы шли по лесной дороге и полной грудью вдыхали бодрящий осенний воздух. На деревьях пели птицы, вдали блеяли овцы. Казалось невозможным поверить, что мы вовлечены в эту странную мистическую драму, которая так изменила наши жизни. По легкой походке и расслабленному лицу Джонатана я видела, что он тоже наслаждается мгновением отдыха от общей заботы.

– Отъезд графа подарил нам немного времени, – чуть улыбнулся Джонатан. – Приятно думать, что эта ужасная опасность больше не угрожает нам каждое мгновение.

– Да.

Его взгляд упал на мой лоб, и улыбка увяла.

– Я горько сожалею о том, что с тобой случилось, Мина. Если на свете когдалибо существовала безупречная женщина, то это ты, моя несчастная бедняжка.

– Я не святая, Джонатан. – Мои щеки вспыхнули. – Я так же далека от идеала, как и любая женщина.

– Не говори ерунды. Ты ангел. Несомненно, Господь не позволит миру обеднеть, утратив такого славного и доброго человека, как ты. На это я уповаю. Эта надежда поддержит меня в грядущие мрачные времена. – Он взял меня за руку. – Теперь у нас есть путеводная цель. Возможно, мы орудие высшего блага.

Мой румянец разгорелся еще ярче. Ах! Если бы Джонатан знал, что я уже натворила и еще намерена сделать! Если бы он был посвящен в чувства, которые я питаю к его сопернику, то, конечно, отпрянул бы со страхом и презрением, возненавидел бы саму землю, по которой я ступаю.

«Расскажи ему, – молил голос разума. – Поведай все. Он твой муж и вправе знать правду».

Но в приступе отчаяния я поняла, что не могу ему открыться. Скажи я хоть слово, и все будет потеряно. Разразится война, и один из моих возлюбленных непременно погибнет, если не оба. Я заставила умолкнуть угрызения совести, мысленно сложив их в крошечную коробочку, полная решимости не думать об этом, сосредоточиться на настоящем, наслаждаться обществом Джонатана и погожим днем.

На главной улице деревни нас атаковали ароматы жареной свежей рыбы из гостиницы «Ройял», и мы не смогли устоять перед рекламой «всемирно известных рыбных ужинов». Нас расторопно усадили за уютный столик у огня, где мы отдали должное рыбе с жареным картофелем, подобной которой еще не пробовали.

– Мне не следовало отпускать тебя в Лондон, зная, что это существо гдето рядом, – сказал Джонатан во время еды.

– Откуда тебе было знать, что случится? Я рада, что приехала.

– Что же тут хорошего?

– Оставшись в Эксетере, я была бы парализована беспокойством. Так мы хотя бы вместе, и я могу попытаться помочь. Но есть и другая причина. Я уже несколько дней собираюсь коечто рассказать, но до сих пор не представлялось возможности. Я нашла свою мать и отца.

– Ты разыскала их? Где? Как? – Джонатан изумленно воззрился на меня.

Я рассказала ему о своей поездке в город в первый вечер, обо всем, что увидела и узнала – разумеется, за исключением того, что была не одна.

– Что ж, это превосходит все ожидания! – со смехом заявил Джонатан, когда я закончила рассказ. – Какое необычное и интересное происхождение! Мина, ты всегда уверяла, что в тебе течет королевская кровь. Похоже, ты была на волосок от правды. Ведь ты дочь лорда. Собираешься связаться с ним?

– Нет. Простое знание того, кто я и откуда взялась, уже ответило на множество вопросов. Я более чем довольна.

– Очень жаль, что твои мать и отец не могли пожениться, и какое горе, что она умерла. Мне бы очень хотелось с ней познакомиться.

– Знать ее, жить с ней под одним небом – это предел моих мечтаний.

– Мать – цыганка! Подумать только! Интересно, каким был ее народ.

– Боюсь, я никогда этого не узнаю.

– Неудивительно, что тебе так часто снятся сны, Мина. Вот откуда твои предчувствия.

– Не правда ли, это многое объясняет?

Мы засмеялись. Когда я вытирала руки салфеткой, мой взгляд упал на золотое обручальное кольцо, и мысли унеслись совсем в другом направлении.

– Джонатан, где ты взял деньги, чтобы купить мне обручальное кольцо?

– Помнишь груду монет, которую я нашел в замке Дракулы? Я взял немного золота. Я решил, что вправе это сделать после всех бед, пережитых по его милости.

– Я так и думала.

Забавно, что в конечном итоге именно Дракула заплатил за кольцо, навек связавшее меня с человеком, которого он презирал как соперника.

– При воспоминании о нашей свадьбе я всегда испытываю жгучий стыд, – произнес Джонатан. – Я был настоящей развалиной, едва мог шевельнуть пальцем. А ты оказалась такой храброй, никогда не жаловалась. Знаешь, я попрежнему хочу… когда все это закончится и ты перестанешь… – Его взгляд метнулся на мой лоб, и он твердо продолжил: – Когда наши жизни вновь будут принадлежать только нам, мы сыграем красивую свадьбу в прекрасной церкви, с подружками невесты, цветами, музыкой и всем, чего ты только пожелаешь.

– У меня уже есть все, чего я желаю, – заверила я. – Пышная свадьба нужна, чтобы порадовать гостей. У нас нет семьи и очень мало друзей. Быть вместе и двигаться в будущее рука об руку – мне больше ничего не нужно для счастья.

Джонатан тепло улыбнулся, потянулся через стол, накрыл мою ладонь своей и сказал:

– Ты сокровище, Мина. Мне очень повезло, что я тебя встретил.

– Это мне повезло.

После обеда мы в приподнятом настроении прогулялись по главной улице деревни. Джонатан заметил, что в булочной продаются крошечные пирожные со сливами – моя давняя слабость, – и непременно пожелал их купить. Мы насладились восхитительным угощением на скамейке в небольшом парке с видом на реку, бросая крошки уткам и гусям, которые толпились у наших ног на поросшем травой берегу. Когда мы возобновили прогулку, Джонатан остановился рядом с дверью небольшого универсального магазина, у стойки с тростями. Он взял в руки одну из них и спросил: