Страница 97 из 115
Там, на земле, отвечу. Здесь нельзя сказать.
Тебя я умоляю, здесь ответ нам дай!
Когда страну враждебную своей считать
Не станем, а свою — пределом вражеским,
Доход увидим в кораблях, в налогах — вред.
Доходы сгложут все равно присяжные.
Ну, что ж, решил?
Готово уж решение.
Кого душа избрала, я того возьму.
(Берет за руку Эсхила.)
Богов припомни, пред богами клялся ты
1470Меня на землю возвратить. Бери меня!
(насмешливо)
Не я, язык поклялся. 409Избран мной Эсхил.
Что сделал ты, последний из людей?
А что?
Эсхилу я победу присудил. Что, взял?
Обидев кровно, смеешь мне в глаза смотреть?
(издеваясь)
В чем грех, когда его не видят зрители.
Несчастный, ты над мертвым издеваешься.
(шутовски)
Кто знает, жить не то же ли, что мертвым быть?
А жизнь не то ль, что выпивка, а смерть — тюфяк?
Друг Дионис, войди с Эсхилом в дом!
А что?
Хочу вас угостить перед отъездом.
1480Что ж?
Отказываться не люблю, свидетель Зевс!
Актеры входят во дворец Плутона.
(поет и пляшет)
Строфа
Счастлив тот, в ком ясный ум,
Мудрость, опыт, дух прямой,
Вправе он толпу учить.
Доказав свой острый разум,
Вновь поэт идет на землю,
Всем согражданам на благо,
Самому себе на благо,
Всем друзьям и кровным близким.
1490Мудрость в нем, и в этом — все.
Антистрофа
Не сидеть у ног Сократа, 410
Не болтать, забыв про муз,
Позабыв про высший смысл
Трагедийного искусства, —
В этом верный, мудрый путь.
Слов громоздких и пустых
Городить забор воздушный,
Празднословьем заниматься —
Это могут лишь глупцы.
Выходит Плутон с Дионисом и Эсхилом.
1500Будь же счастлив, Эсхил, и на землю вернись,
Сохрани и спаси государство свое,
Научи и наставь, дай хороший совет
Неразумным, их много, их целый народ!
Передай от меня Клеофонту кинжал!
(Передает огромный кинжал.)
Городским казначеям и мытарям всем,
Никомаху и Мирмеку — петлю вручи!
(Дает.)
Археному же — яд! 411
(Дает.)
Передай, чтоб ко мне торопились прийти,
Чтоб не мешкали больше; скажи им, что жду.
1510А попробуют медлить, так, Феб мне судья,
Заклеймив и связав,
Адиманту, Левколофа сыну, вослед
Я велю их согнать в преисподню.
Так и сделаю, помни! А ты мой престол
Передай под охрану Софоклу, пускай
Он блюдет мое место! Пускай меня ждет!
Я вернусь, а Софокла поэтом вторым
Я считаю. Высок и велик его дух.
Берегись, чтобы вор, чтоб обманщик и плут,
1520Балаганный дурак, площадной шарлатан
Без меня на престоле моем не воссел.
Чтобы случай ему не помог бы!
Подымите священные факелы ввысь,
Проводите на землю гостей дорогих!
Из напевов поэта прекрасную песнь
Пропоем мы во славу поэта.
Песней напутственной, радостной 412души подземного царства
1530Славят поэта прекрасного: он возвратится на землю.
Городу славному счастья, добра и удач пожелаем.
Скоро от бед и жестоких скорбей мы спасемся, забудем
Тяготу воинских сборов. Пускай Клеофонт уберется!
Пусть на далекой отчизне своей продолжает он битвы!
Актеры и хор покидают орхестру.
Комментарии
Комедия масок ( итал.).
Текст комедий Аристофана перепечатывается в настоящем однотомнике с издания: Аристофан. Комедии, тт. I-II. Перевод, вступительные статьи и комментарии Адр. Пиотровского. М. — Л., «Academia», 1934. Внесены изменения только в членение комедий, соответствующее современным научным представлениям о структуре древней аттической комедии.
Адриану Пиотровскому, проработавшему над переводами Аристофана свыше десяти лет, принадлежит несомненная заслуга приобщения русского читателя к духу и стилю древнего оригинала. Перевод Пиотровского отмечен прежде всего художественной цельностью, единством колорита, пониманием композиционных и стилистических особенностей древней аттической комедии. С выходом в свет в 1934 г. двухтомника Аристофана читатель не только впервые получил в руки полный перевод его комедий, — по нему он впервые мог составить себе представление о яркой образности, богатой метафоричности, сложности и пестрой ритмической структуре оригинала. Разговорные сцены в ямбических триметрах, речитативы в восьмистопных хореях, торжественные анапесты корифея в парабасе или двух спорщиков в агоне, лирические строфы хора и комически звучащие эпические гексаметры в пародийных пророчествах, — все это передает сочетание вдохновенной лирики с оживленной перебранкой речевых дуэтов, столь обычное в комедиях Аристофана. Переводчик часто находит удачные эквиваленты, чтобы воспроизвести по-русски плоды необузданной словотворческой фантазии древнего поэта, придуманные им названия местностей («Раззявино», «Грабильное», «Жулики»); он имитирует вслед за автором стиль официальных или эпических формул, воспроизводит «многоступенчатые» анафоры или рифмованные концовки стихов. Пиотровский, несомненно, во многом добился поставленной им перед собой цели — дать сегодняшней аудитории живого, не хрестоматийного Аристофана.